сколько угодно сыновей. Два - совсем немного.
слышал о других детях. Хотя, конечно... Сколько тебе лет?
знал. Отец все обещал познакомить. Зачем тебе автомат? А это? - Он кивнул
на груду оружия, оставшуюся после несовершенных походов.
стороны все время меняются местами. Мне удалось узнать, что из-за жуткого
характера матери Бориса (он сам это признал) отец не смог с ней ужиться,
но благодаря фантастически щедрым алиментам, конечно, не по
исполнительному листу, мать не возражала против общения отца и сына. Борис
окончил политех, работал в НИИ, был женат, имел сына и дочь, вот-вот
собирался защищать диссертацию. Отец не оставлял его щедротами, помог с
кооперативом, с цветным телевизором, с мебелью и т.д., и т.п. В свое время
Борису было рассказано о Доме, у него даже что-то начало получаться, но
точно - научная душа не стерпела, он попытался подвести под это дело
материалистическую базу. За что и был наказан потерей власти. Кстати,
знание о Доме помогло не удивиться автомату и прочей боевой амуниции.
последние приключения с Атлантом и Ветром. Потом попросил помощи. Уже
давно меня свербила мысль, что научное знание о Доме может оказаться моим
козырем в борьбе против Кардинала. Ведь никто же не знал правду о Доме!
Все только умели им пользоваться.
стороны. Но ни с кем нельзя делиться! Теперь можно. Борис подходил
идеально. Он уже все знал, то есть не был чужим, и одновременно не мог
претендовать на власть над Домом.
Эйнштейн. А я специалист по сверхсильным токам. Узкий специалист.
за материальной помощью. У какого-то знакомого продавался персональный
компьютер. Позарез нужен для диссертации...
модель, из-за двери в соседнюю комнату появились фирменные ящики.
Компьютер, принтер, монитор, еще какая-то дребедень...
Неужели ничего нельзя придумать? Ведь речь идет о родном отце!
Непризнанный гений. Нет, гений он настоящий, даже кандидатскую защитил.
Хотя мог бы и академиком быть. Но как ему рассказать?
есть родственник, кинорежиссер. У него есть сценарий фильма.
Фантастического. Расскажешь про Дом, про второй и третий этажи. Скажешь,
что бюрократы на студии не любят фантастику, хотят зарубить сценарий. Надо
научно обосновать существование Дома. Хотя бы с техникой будущего. Понял?
Гонорар за консультацию - огромный. Если обоснование будет написано хорошо
- возьму соавтором в сценарий, заплатят еще больше.
спокойной и размеренной жизни, самыми стрессовыми ситуациями были
ежедневные путешествия в час пик и регулярные поездки на сельхозработы.
Мой афоризм его одновременно и возмущал, и восхищал. Но все же недаром
братец был ученым. На одну умную рекомендацию его хватило. Именно он
посоветовал с помощью Ветра найти комнату Атланта.
энциклопедий. Скорее всего, я делал не то, что следовало. Но в комнате
Атланта было лишь две вещицы, при мысли о которых в моем мозгу начинал
мерцать знак вопроса.
собирать фотографии атлантов и кариатид, он перешел к сбору фотографий
всевозможных лепных украшений и статуй на зданиях. Я вспомнил, почему
Атлант никогда далеко не удалялся от Дома: он был абсолютно неспособен к
иностранным языкам. Такой вот безобидный оригинальный "божий одуванчик".
Вся его комната была забита папками с названиями городов СССР. В каждой
папке десятки и даже сотни изумительных цветных фото. Да, только Дом мог
помочь в составлении такой уникальной коллекции. Вряд ли в каком музее
имелось что-либо подобное. Но мне от этого великолепия было ни тепло, ни
холодно. Нигде - ни слова, ни полслова об отце.
папках, фотографиями. Конверт с надписью "Вышгард" я просто отложил, а вот
надпись "Верхний Новгород" заставила задуматься. Поразмыслив, я захватил
оба.
существовало! Я не ограничился СССР, повозился с Болгарией и Югославией,
потом с Чехословакией и Польшей. Вышгард мог быть и там. Пусто.
дальнейших действиях. Внезапно дверь в комнату распахнулась. Я схватил
пистолет.
Сколько тут у вас времени прошло?
мной.
знаю уже, что и думать, а ты как огурчик. Развлекаешься, наверное? Где
тебя носило?
время бастовать. В тюрьме я сидел. Ясно? Теперь пошли. Перед человеком
неудобно, ждут нас.
наверх, на четвертый этаж.
женщине среднего (это от тридцати до пятидесяти) возраста, одетой в
умопомрачительный наряд.
"дама". А я-то попенял на атлантовскую старомодность.
улицу.
только даму. Мы с отцом были ведомыми.
Серега, дай руку и закрой глаза. И думай о чем-нибудь нейтральном.
спотыкаясь на ступеньках, я кончил путешествие на незнакомой улице. Она
была тихой и спокойной, но совсем недалеко ощущалась жизнь огромного
города.
Стокгольма здесь нет вообще. Вместо него - Бирка. Ведь мы в другом
варианте. Посмотри на Дом!
Землю один-единственный, в Стокгольме ему делать нечего, даже если этот
Стокгольм "с биркой". Я посмотрел внимательней и обнаружил, что собачья
голова на Доме какая-то странная. Другой породы, что ли.
подъезд, и на решетке лестничных перил вместо собачьих головок я увидел
маленьких медвежат.
количество превосходного кофе, я выслушал отца не перебивая. Возражения
готовы были посыпаться из меня одно за другим, но я смолчал. Вся
окружающая обстановка, наш Дом с медведями в центре незнакомого города...
Все подтверждало правоту отца.
человечества, люди могли делать весьма проблематичные выводы о том, как бы
жили страны и народы, если бы события сложились не так, а иначе. Дом же,
начиная с четвертого этажа, позволял своим жильцам свободно жить в
различных вариантах земной истории. Каждый вариант был абсолютно реален
для тех, кто в нем существовал. Остальные представлялись всем лишь
дерзкими гипотезами ученых. Но только для обитателей четвертого этажа и
выше были реальны ВСЕ варианты. Из одного варианта в другой они могли
ходить так же свободно, как мы с отцом ходили из города в город. В этом и
заключалась вариативная функция.
дела, и пытался избавиться от сомнений в собственной нормальности,
нормальности отца, нормальности окружающего нас мира. Отец невнятно
излагал, что вероятность - это не математическое, а физическое понятие,
такое же, как пространство, время, энергия, масса. На этом, мол, и
Свержин Владимир
Андреев Николай
Василенко Иван
Пехов Алексей
Орлов Алекс
Белогорский Евгений