разозлиться, когда у него окончательно ухудшится настроение? Еще как
может. Дети переменчивы в привязанностях, а взрослые дети особенно. Чем
его можно заинтересовать?
стать судьба возможных потомков Имма. Кайром на Таике называют гигантскую
птицу, напоминающую земного орла. Голова, правда, у него не совсем птичья,
но это не принципиально. Последний на Таике человек-кайр безумно хотел
продолжить свой угасающий род. Это ему удалось, но... Не знаю, какое имя
он дал своему сыну, имеющему хоть какие-то человеческие черты во
внешности. Скорее всего, его не помнил и сам сын, старающийся подчеркнуть
свое пренебрежение к собственному человеческому началу и называющий себя
Кайром.
головой. Настоящих кайров я видел только на расстоянии и особых различий
между телами не разглядел. Голова Кайра была раза в три меньше, чем у
людей и, наверное поэтому, в ней сумел уместиться лишь разум
семи-девятилетнего ребенка. Лапы напоминали миниатюрную копию человеческих
рук, но из маленьких ладошек росли сухие, невероятно длинные пальцы с
огромнейшими когтями на концах. По размаху крыльев Кайр превосходил всех
своих неразумных родственников и был, скорее всего, самым крупным летающим
существом на Таике. Детский разум во взрослом теле отнюдь не создавал
впечатление слабоумия. Природная мудрость огромной птицы, помноженная на
человеческую (пусть даже детскую) способность сопоставлять и анализировать
факты, давала неплохие результаты. Хуже было с характером. Одиночество,
невозможность продолжить свой род, непомерная гордость - все смешалось,
образовав крайне взрывоопасную смесь. Кое-какая определенность в симпатиях
все же была. Кайр терпеть не мог людей, слегка уважал оборотней и
побаивался духов. Мало кто на Таике мог рассчитывать на помощь Кайра. Для
этого была необходима либо гениальная лесть, либо всетаикская популярность
и положительное отношение к ней птицечеловека. Трудно представить, какой
ключик сумела подобрать к нему Эль. Оказывается, ее слова "мне помогли
добраться", произнесенные в анасской тюрьме, были кратким пересказом
воздушного путешествия в когтях Кайра. В случае со мной и Иммом, ночной
крик "в никуда" молниеносно разошелся во все стороны по звериной почте
оборотней. И Кайр был первый, кто откликнулся на зов. Просидев два часа у
тела погибающего друга, сорвав горло в бесполезных (так мне казалось)
криках, я воспринял свалившееся с черного ночного неба крылатое чудовище,
как завершение мистического действия. Неужели демон смерти явился за душой
Имма? Бред наяву? Первые признаки помешательства?
раненого длинными сухими пальцами. Я сидел, затаив дыхание, не
представляя, что делать.
хрипотцой.
него Имма.
края плаща так, что Имм оказался как бы в люльке, и приготовился взлетать.
придет и будет за ним смотреть. Не мешай.
сомнительный шанс лучше, чем полное и абсолютно надежное отсутствие
шансов.
слишком велик. И тогда, и позднее, узнав про помощь Эль, я подавил в себе
желание просчитать с помощью Надсистемы аэродинамику полета Кайра. Мешало
суеверное ощущение, что доказав его неспособность нести такой тяжелый
груз, я испорчу все дело. Молнией мелькнула догадка: они, наверняка,
полетят по прямой. Через мгновение, быстрее собственной мысли, я залез на
самое высокое из ближайших деревьев, с точностью до десятых долей угловой
секунды запомнил курс, мысленно наложил его на карту. Километров через
двести сорок прямая уткнулась в берег моря на границе областей Белого и
Желтого духов.
и излучатель. Бежать придется через заросли, тем хуже для них. Очки
ночного видения... Кажется, все. Ах, да. Как же я мог забыть! Аро, мой
бедный защитник. Я бросил рюкзак и по земному обычаю начал первый в моей
жизни обряд погребения...
пыли и саже от выжженных кустов. Друг мой Имм, зеленая нахальная обезьяна,
жив ли ты и где ты? Получасовые расслабления-сны снимали усталость, но
неопределенность утомляла сильнее.
услышал его шум. Странный это был шум. Особенно для моря. До затуманенной
усталостью головы не сразу дошло, что вместо плеска волн и грохота прибоя
в уши лезет назойливый писк и свист. Чем ближе к морю, тем круче вверх
приходилось забираться. Теперь я не только слышал, но и видел. Тысячи птиц
поднимались в воздух при моем приближении. А на высоком каменном берегу их
были миллионы, если не десятки миллионов. С каждым шагом в воздух взлетали
новые галдящие тучи.
я это вовремя. Через несколько метров скалистая поверхность резко
обрывалась в бездну. Дальше не было ничего.
дно было. Далекое черно-зеленое дно, блестящее на солнце море Таика.
Настолько высокого, настолько неправдоподобно высокого обрывистого берега
не существовало ни на Земле, ни на одной из планет. Птичье царство на краю
света. Не здесь ли самое подходящее место для птицечеловека?
учитывая утреннее время, не могли помешать. Промахнулся я или нет - сейчас
не так уж важно. Дело сделано.
на спине, напрягая и расслабляя мышцы, я пытался обдумать план дальнейших
действий.
материализовавшись из воздуха. Внутри у меня что-то оборвалось. Я хотел
задать вопрос, но никак не мог сделать столь нужный вдох.
замечательно. "Растет мясо" надо понимать "заживают раны". Или нет?
Хочется его повидать.
долго будет появляться ощущение, по неприятности превосходящее зубную
боль. Возможно, оно передастся и моим потомкам. Наши мозги слишком сильно
отличались и по устройству, и по принципу действия. В этом не было ничего
странного. Более достойно удивления мое легкое сближение с другими
таикцами, с которыми я, существо из далекого и чужого мира, запросто
принялся драться, заключать сделки и даже флиртовать.
себя в лести и подхалимстве. Но ключик удалось найти в детском любопытстве
птицечеловека. Выяснив интерес Кайра ко всему, что я мог рассказать о
Земле и космических полетах, я сумел навязать выполнение некоторых моих
требований. И первое из них - посещение Имма.
я, - но мне обязательно надо увидеть Имма.
указанном направлении. Километров через десять показалось непонятное
строение: шалаш - не шалаш, вигвам - не вигвам. Вот она - резиденция
птичьего короля. Сам он медленно делал круги в небе. Подождав, пока я
доберусь, птицечеловек спланировал на край обрыва и посмотрел вниз.
- намного больше.
как не за этим?
имелись кое-какие полезные приспособления. Скоро я уже был в пещере.
Пробравшись с помощью фонарика среди причудливых каменных выступов, я
обнаружил Имма.
Если точнее - не его, а тхела, зеленой таикской обезьяны. Голова с
закрытыми глазами покоилась на каменной подушке. Фактически она стояла,
опираясь на булыжник. Стояла на гладкой каменной поверхности. Самого Имма
не было. У меня задрожали руки. Резкий непривычный запах, наполняющий
пещеру, показался тошнотворным. Значит, мертв?
Белоусов Валерий
Русанов Владислав
Свержин Владимир
Пехов Алексей
Семенова Мария
Акунин Борис