океана. Вуд бывал в нем когда-то в юности и помнил, что отсюда утром идет
поезд в Столицу. Кроме того, здесь были отличные пляжи, которые во все
времена притягивали сюда огромную массу отдыхающих и веселящихся
бездельников, и потому вполне можно было раствориться в этой беззаботной
толпе.
уловить тот момент, когда будет уничтожена метеостанция. Но не было ни
оглушительных взрывов, ни ослепляющих вспышек, и опаляющий огненный вихрь
так и не пронесся над горами и долинами, сжигая поля и осушая реки;
видимо, станция исчезла незаметно, может быть, просто растворилась в
воздухе неверным миражом. Вуд даже обиделся на этакую незаметность всего
происшедшего.
темноту. Лес пока еще был тих и мрачен, но вверху, в ветвях деревьев уже
закопошились его невидимые в темноте обитатели.
Вуд взглянул на часы и обнаружил, что на утренний поезд он успевает с
большим запасом. Тогда он снова включил инфрапреобразователи, отыскал в
траве небольшую ямку и снял с себя невесомую коробку гравилета. Он положил
ее в ямку и накрыл сверху экран-плащом. Потом он отошел в сторону, сел на
камень, достал пачку сигарет и закурил. Когда началась реакция, и
экран-плащ скрылся в облаке зеленоватого тумана, Вуд снял с головы
инфрапреобразователи и бросил их туда же. Вскоре зеленоватое сияние
медленно погасло.
не связывает. Только память.>
освещал его глаза, устремленные куда-то в темноту.
котором дорога в Столицу была всего-навсего началом. Впереди его ждали
длительные поиски друзей Исидоры, холодное недоверие и мрачная
подозрительность; впереди его ждали похожие на мышей шпики в серых плащах
и неожиданные облавы с разбегающейся по сторонам толпой теряющих в панике
голову людей; впереди его ждали грязные доносы и неминуемые аресты. И
может быть, в конце этого пути ждала его мучительная смерть от лап
костоломов Службы Безопасности. Все может быть, но на первом этапе ему
обязательно должно повезти. Потому что на этом этапе - Клаппер.
придется вычеркнуть ваше имя из своих списков. Это не мое решение. Это
решение судьбы. Приговор вам вынесен уже давно, я лишь позабочусь о том,
чтобы он был приведен в исполнение. Да, мой личный счет к вам, может быть,
не так уж и велик - всего одна юная девичья жизнь, всего одна вдребезги
разбитая любовь да метания одного молодого дурака восемь лет назад. Может
быть... Но смертью своей вы оплатите не только этот счет. Вам бы многим
пришлось платить, останься они живы... Но они мертвы... А вот вы живы...
Пока!
намека на свою судьбу: тогда он, может быть, вел бы себя смелее или,
наоборот, осмотрительнее и осторожнее. А потом он вдруг подумал о том, что
после случившегося все то прошлое, которое для него, Вуда, является
будущим, и которое было известно Маккину, скорее всего изменилось, и
оракулом ему, Вуду, стать бы все равно не довелось. А потом он подумал о
том, что и то будущее, куда должны были вернуться Маккин и Карреда, тоже
наверняка изменилось; что в ЭТОМ будущем они могли и не родиться и им там
просто-напросто не найдется места. Он подумал о том, что они наверняка
знали о возможности такого исхода. Он подумал о том, что совершенное этими
ребятами было гораздо труднее, чем то, что предстояло совершить ему. Как
бы там ни было, он все же возвращается домой, они же - неизвестно куда; он
даже в худшем случае останется в памяти хотя бы друзей, они вполне могут
исчезнуть в небытии. Его привели на этот путь жизненные обстоятельства,
они свой путь выбрали сами. И вполне возможно, что единственная память, в
которой они останутся, это его память. Память, которой никто никогда не
поверит...
- и подумал о том, что главный парадокс времени - это извечная
ответственность прошлого за будущее, чтобы когда-нибудь эти ребята
появились на свет, он тоже должен внести свою лепту - прожить оставшуюся
жизнь, как велит ему совесть.
оказался в будущем и натворил там бед. И кто? - Мидлтон, которого я всегда
считал одним из лучших парней... А если поразмыслить как следует, то не
случайность это, далеко не случайность... Потому что почти вся жизнь нашей
страны направлена на то, чтобы убивать. На смерть работает половина
взрослых, а из другой половины половина смерть планирует, обучается
приносить ее и учит этому наших детей... Отвратительный заколдованный
круг... И было бы совсем страшно жить в этом смертном непроницаемом мраке,
если бы не было таких, как моя Исидора. Их всячески стараются выявить,
изолировать, выслать из страны, а то и просто убить, но они есть и,
кажется, только они знают выход из этого тупика... И если бы не Исидора,
если бы не наши с ней встречи и беседы, если бы не моя к ней любовь, то
неизвестно еще, чем бы закончилась сегодня операция <Сумасшедший в
горах>... А ведь я, помнится, и слышать не хотел о том, что ее так
интересовало. Называл ее сопливой революционеркой... Политика, политика!..
А это и не политика вовсе. Это жизнь! Жизнь, свет, любовь... Душу из гада
выну!
призрачные силуэты деревьев. Вуд поднялся с камня, на котором сидел,
потушил последний окурок, потом вытащил из кармана фонарь и в его неярком
свете собрал остальные окурки и прикрыл их вырванным дерном. Потом он
осветил ямку, в которую положил чудесные вещи из будущего. Там уже не было
ничего, и даже примятая было трава почти совсем распрямилась. Тогда, еще
раз осмотревшись, он двинулся в дорогу.
кордонов нигде не было заметно, видимо, известие об убийстве президента
еще не покинуло кабинет министров. Городок спокойно спал, набираясь сил
перед очередным днем веселья.
чистый и прекрасно оборудованный, только непривычно пустой. Было
удивительно тихо, лишь волны прибоя чуть слышно шептали что-то береговой
гальке. Это была сама вечность. Они шептались так миллионы лет назад и
через миллионы лет будут шептать то же самое.
удивительно мягкая и теплая. Неподалеку покачивалась небольшая медузка.
<Окунулся в вечность>, - подумал Вуд и рассмеялся.
прибоя донесся вдруг какой-то посторонний глухой шум. Вуд поднял голову.
Шум быстро нарастал, приближался, и вот высоко и чуть в стороне как
большие серые жуки, с рокотом пронеслись по направлению к горам два
военных вертолета. Они летели в сторону метеостанции.
проводив взглядом вертолеты.
из-за горизонта чей-то любопытный доброжелательный глаз.
взгляд на раннего купальщика. А потом вдруг где-то вдалеке завыла сирена,
к ней присоединилась другая. Неразборчиво пролаяла что-то рация, висящая у
полисмена на плече, и он бросился бежать, нелепо вскидывая длинные ноги.
в спешке с отлетом, а скорее всего просто уверовав во всемогущество ребят
из будущего, он даже не заглянул в паспорт. Вуд достал из кармана бумажник
и вытащил из него серые корочки.
найти никаких зацепок. Такой паспорт вполне мог быть выдан, скажем, в
родном полицейском участке на Радужной улице. Все печати и отметки вплоть
до особых были на своих местах. Индекс крови, генетический код,
фотография...
фамилии четким каллиграфическим почерком было выведено:
какая-то в глазу... В памяти его вдруг возникли пейзажи Столицы двадцать
четвертого века, и он сразу все понял. Так вот отчего глаза Маккина
показались ему столь знакомыми!... Он действительно видел их раньше.
Каждый день. И увидит еще не раз.
__________________________________________________________________________
Орловский Гай Юлий
Русанов Владислав
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Каргалов Вадим
Жюль Верн