знаю, в кармане-то с правой стороны прореха, так в прореху-то, верно,
как-нибудь запали.
шестьдесят пять рублей. Это все равно. (Принимает деньги.)
тонкого обстоятельства.
изволите видеть, рожден мною еще до брака.
совершенно, как бы и в браке, и все это, как следует, я завершил потом
законными-с узами супружества-с. Так я, изволите видеть, хочу, чтоб он
теперь уже был совсем, то есть, законным моим сыном-с и назывался бы так,
как я: Добчинский-с.
Мальчишка-то этакой... большие надежды подает: наизусть стихи расскажет и,
если где попадется ножик, сейчас сделает маленькие дрожечки так искусно,
как фокусник-с. Вот и Петр Иванович знает.
надеюсь... все это будет сделано, да, да... (Обращаясь к Бобчинскому.) Не
имеете ли и вы чего-нибудь сказать мне?
всем там вельможам разным: сенаторам и адмиралам, что вот, ваше
сиятельство, живет в таком-то городе Петр Иванович Бобчинский. Так и
скажите: живет Петр Иванович Бобчинский.
что вот, мол, ваше императорское величество, в таком-то городе живет Петр
Иванович Бобчинский.
Здесь много чиновников. Мне кажется, однако ж, что они меня принимаю за
государственного человека. Верно, я вчера им подпустил пыли. Экое дурачье!
Напишу-ку я обо всем в Петербург к Тряпичкину: он пописывает статейки -
пусть-ка он их общелкает хорошенько. Эй, Осип, подай мне бумагу и чернила!
А уж Тряпичкину, точно, если кто попадет на зубок, - берегись: отца родного
не пощадит для словца, и деньгу тоже любит. Впрочем, чиновники эти добрые
люди; это с их стороны хорошая черта, что они мне дали взаймы. Пересмотрю
нарочно, сколько у меня денег. Это от судьи триста; это от почтмейстера
триста, шестьсот, семьсот, восемьсот... Какая замасленная бумажка!
Восемьсот, девятьсот... Ого! За тысячу перевалило... Ну-ка, теперь,
капитан, ну-ка, попадись-ка ты мне теперь! Посмотрим, кто кого!
(Начинает писать.)
довольно. Что с ними долго связываться? Плюньте на них! не ровен час,
какой-нибудь другой наедет... ей-богу, Иван Александрович! А лошади тут
славные - так бы закатили!..
большая честь вам, да все, знаете, лучше уехать скорее: ведь вас, право, за
кого-то другого приняли... И батюшка будет гневаться, что так замешкались.
Так бы, право, закатили славно! А лошадей бы важных здесь дали.
пожалуй, вместе и подорожную возьми. Да зато, смотри, чтоб лошади хорошие
были! Ямщикам скажи, что я буду давать по целковому; чтобы так, как
фельдъегеря, катили и песни бы пели!.. (Продолжает писать.) Воображаю,
Тряпичкин умрет со смеху...
укладываться, чтоб не прошло понапрасну время.
письмо на почту, и скажи почтмейстеру, чтоб он принял без денег; да скажи,
чтоб сейчас привели к барину самую лучшую тройку, курьерскую; а прогону,
скажи, барин не плотит: прогон, мол, скажи, казенный. Да чтоб все живее, а
не то, мол, барин сердится. Стой, еще письмо не готово.
в Почтамтской или Гороховой? Он ведь тоже любит часто переезжать с квартиры
на квартиру и недоплачивать. Напишу наудалую в Почтамтскую. (Свертывает и
надписывает.)
Держиморды: "Куда лезешь, борода? Говорят тебе, никого не велено пускать".
(Дает Осипу письмо.) На, отнеси.
делом пришли.
Что там такое, Осип? Посмотри, что за шум.
квартальный. Машут бумагами: верно, вас хотят видеть.
принять.
идут.
(Принимает из окна просьбы, развертывает одну из них и читает:) "Его
высокоблагородному светлости господину финансову от купца Абдулина..." Черт
знает что: и чина такого нет!
никогда еще, государь, не было. Такие обиды чинит, что описать нельзя.
Постоем совсем заморил, хоть в петлю полезай. Не по поступкам поступает.
Схватит за бороду, говорит: "Ах ты, татарин!" Ей-богу! Если бы, то есть,
чем-нибудь не уважили его, а то мы уж порядок всегда исполняем: что следует
на платья супружнице его и дочке - мы против этого не стоим. Нет, вишь ты,
ему всего этого мало - ей-ей! Придет в лавку и, что ни попадет, все берет.
Сукна увидит штуку, говорит: "Э, милый, это хорошее суконце: снеси-ка его
ко мне". Ну и несешь, а в штуке-то будет без мала аршин пятьдесят.
припрятываешь в лавке, когда его завидишь. То есть, не то уж говоря, чтоб
какую деликатность, всякую дрянь берет: чернослив такой, что лет уже по
семи лежит в бочке, что у меня сиделец не будет есть, а он целую горсть
туда запустит. Именины его бывают на Антона, и уж, кажись, всего нанесешь,
ни в чем не нуждается; нет, ему еще подавай: говорит, и на Онуфрия его
именины.