на руке, совершенно утратив прежний боевой пыл.
удивились:
меня уже устала рука.
была первая моя встреча с дикобразом, и, поймав его собственными руками, без
чьей-либо помощи, я чувствовал себя героем.
встречается в Камеруне довольно часто. Его можно найти в любом уголке страны
и в самой различной местности. Значительная часть слабо выраженных,
извивающихся тропинок в лесах проложена в результате ночных прогулок этих
грызунов. Как я узнал позднее, дикобразы могут везде устраивать себе
убежище, но больше всего они предпочитают пещеры, в особенности пещеры с
узким входом, расположенные под массивными скалами. Почти в каждой пещере
можно найти следы их пребывания: отпечатки лап на песчаном полу, несколько
выпавших игл, недоеденные плоды.
доказывало, что дикобраз проделал за ночь очень длинный путь, так как до
ближайшей плантации, где он мог добыть этот орех, было не менее шести миль.
В другой пещере я нашел доказательства того, что дикобразы забавляются
примерно так же, как это делают в Англии выдры. В этой пещере одна
каменистая стена спускалась к полу под углом в сорок пять градусов. Этот
склон был отполирован телами дикобразов. Судя по следам на песке, дикобразы
забирались на верхушку ската, съезжали по нему вниз, снова взбирались наверх
и снова съезжали вниз. Этой веселой игрой в пещере занимались, по-видимому,
уже многие поколения дикобразов, так как поверхность склона блестела, как
стекло. Местное название дикобраза происходит, очевидно, от английского
жаргонного словечка "чук", подразумевающего колючку, шип и в особенности
медицинский шприц. В английском жаргоне множественное число существительных
образуется путем простого повторения, поэтому дикобраз и получил в Камеруне
название "чук-чук". Я нашел это название очень подходящим, так как после
первой встречи с дикобразом я был весь исцарапан и у меня все болело. Через
два дня дикобраз стал совсем ручным и подходил к двери клетки, чтобы взять
пищу из моих рук. Но он еще ощетинивался, дергал хвостом и топал ногами,
когда я пытался коснуться его рукой. Позже он стал подходить к решетке и
позволял мне щекотать ему уши и почесывать подбородок, но только при том
условий, чтобы нас разделяла решетка.
дикобраза, я предложил идти дальше. Вскоре мы захватили новый трофей, что
также доставило мне большую радость. Хотя это и не был такой интересный
зверь, как дикобраз, тем не менее он тоже был мне очень нужен. На ветке
футах в десяти от земли я заметил при свете фонаря двух спящих хамелеонов.
Они лежали почти рядом, большие глаза их были закрыты, ноги подобраны,
туловища отливали бледной и обманчивой серебристо-зеленой окраской. Мы
обломили ветку и стряхнули хамелеонов в мешок, прежде чем они проснулись и
успели понять, что произошло. Я предполагал. судя по тому, что они спали на
одной ветке, что это самец и самка в период спаривания. Оказалось, что я был
прав, через несколько недель самка отложила на дно клетки пять белых яиц,
очень похожих по размерам на воробьиные.
ни на минуту не задумываясь, вступил бы в единоборство с леопардом, если бы
он повстречался мне на пути. К счастью для меня, эти большие кошки в
Камеруне исключительно осторожны. В одном месте наши фонари неожиданно
осветили двух маленьких галаго. В Камеруне встречаются три вида галаго, и
два из них, насколько мне было известно, не были еще представлены в
зоологических садах Англии. Точно определить вид, к которому принадлежит
животное, сидящее на высоте двадцати футов и освещенное слабым светом
фонаря, было невозможно, поэтому я решил преследовать со всей энергией и
решительностью любую обезьяну, хотя бы отдаленно напоминающую галаго. Так мы
поступили и с замеченной нами парой, которая карабкалась по лианам,
поглядывая на нас огромными, сверкающими, как крупные рубины, глазами.
Поимка галаго явно была не под силу одному человеку, поэтому, оставив Андраю
с фонарем, я и Элиас с разных сторон подошли к дереву, вскарабкались на него
и начали приближаться к обезьянам. Они очень походили на пару маленьких
пушистых котят, с поразительной грацией и ловкостью прыгавших по лианам.
Постепенно мы подобрались к обезьянам, и я приготовил свой сачок.
приключение как детскую игру. В тот момент, когда я кинулся к галаго и
попытался их поймать, с головокружительной быстротой произошли три события:
моя рука коснулась чего-то длинного, тонкого и холодного, начавшего
скользить и извиваться, сачок выпал из моей руки и полетел на землю, галаго
испугались произведенного мною шума, прыгнули и исчезли в темноте.
точного местонахождения змеи, ни того, какого она вида.
укусит, если я ее не увижу.
свернулась кольцом на пучке веток и листьев на расстоянии фута от моей руки.
Задняя часть ее тела обвилась вокруг ветви, но передняя часть была свободна,
прогнулась вперед и, очевидно, была готова к боевым действиям. Змея была
тонкая, с коричневой кожей и темными пятнами на ней, с короткой тупой
головой, на которой выделялась пара больших глаз. Длина змеи, вероятно,
достигала двух футов. Мы настороженно рассматривали друг друга. Ловить ее
мне было нечем, лихорадочные поиски в карманах дали мне лишь короткий кусок
бечевки. Связав из бечевки скользящий узел, я отломил большую ветку и
прикрепил к ней свой самодельный силок. В это время змея решила расстаться
со мной и начала быстро скользить по ветвям. Держась ногами и одной рукой за
ветви, я трижды тщетно пытался накинуть силок на тонкую шею змеи. Лишь
четвертая попытка увенчалась успехом, и я крепко стянул узел; змея зашипела
и свернулась в клубок вокруг узла. Привязав к рукоятке силка платок, чтобы
легче найти его на земле, я предупредил Андраю и бросил силок со змеей вниз.
Когда я спустился, змея находилась уже в мешке. Я был очень расстроен
исчезновением галаго. В дальнейшем мне больше ни разу не доводилось
встречать их в лесу.
ГЛАВА V
неожиданностью складывающихся обстоятельств, невозможностью заранее
предсказать результат каждого выхода в лес, каждой встречи с животными.
Отправляясь утром в лес с единственной целью наловить летучих мышей, я
возвращался вечером с огромным удавом в сетях, с сумками, заполненными
птицами, и с большим количеством гигантских тысяченожек в карманах. Затратив
несколько недель на бесплодные поиски в лесу редкой разновидности белок и
решив наконец остаться на один день в лагере и отдохнуть, я увидел двух
представителей этой разновидности, беззаботно играющих в ветвях деревьев над
моей палаткой. Желая застраховать себя от всяких случайностей, я брал с
собой в лес двадцать помощников, вооруженных всевозможными принадлежностями
для поимки любых животных, от слона до мухи, и в течение дня мы ничего не
находили. У меня, например, было твердое убеждение, что какое-либо животное
предпочитает определенный тип местности: скажем, лесные поляны. Рассказы и
сообщения путешественников единодушно подтверждают этот факт. И вот я
начинаю тщательно обследовать все поляны на расстоянии многих миль,
расставляю капканы, прокуриваю поляны дымом, буквально прочесываю местность.
Мне попадаются многочисленные разновидности крыс, мышей, кузнечиков, змей и
ящериц, но только не то животное, которое мне нужно. Зная, однако, что
встретить его можно только на лесных полянах, я продолжаю поиски. Обследовав
территорию, дважды превосходящую по размерам площадь аргентинской пампы, я
прекращаю поиски и через неделю нахожу это животное в густом лесу милях в
двадцати от ближайшей поляны. В подобных курьезах есть, конечно, много
раздражающего, утомительного, но, как я уже говорил, и много интересного и
захватывающего; отправляясь в лес, никогда нельзя предвидеть, вернешься ли в
лагерь с пустыми руками или с несколькими нужными драгоценными экземплярами.
животных, и по крайней мере половина из них ни разу еще не была представлена
в живом виде в Англии. Некоторые виды животных никогда не переходили даже
границы лесов Камеруна. Есть и такие редкие звери, о которых знают лишь по
двум-трем шкуркам в различных музеях мира; об образе жизни и привычках этих
зверей совершенно ничего не известно. О некоторых зверях ученые знают только
то, что они действительно существуют в природе. Таких зверей, разумеется, мы
мечтали поймать в первую очередь. Представления об образе жизни и привычках
зверей можно получить двумя способами: либо наблюдая за ними на воле, либо
изучая их жизнь в заточении. Поскольку подавляющее большинство зоологов
лишено возможности выезжать в различные уголки земного шара и наблюдать за
живущими на свободе зверями, приходится в основном пользоваться вторым
способом -- вылавливать зверей и отправлять их к месту жительства зоологов.
В связи с этим я считал более важным поймать зверя, еще не попадавшего в
плен живьем, даже если этот зверь величиной не больше мыши, чем ловить более
крупных, но хорошо известных животных. К сожалению, охотники кроме всего
прочего связаны также и финансовыми соображениями, а более крупные
представительные животные оплачиваются значительно выше.
редкого лемура, который живет только в лесах Камеруна. Специальное задание
на его поимку я получил от Лондонского зоологического общества, не имевшего
еще такого экземпляра, представляющего огромный интерес для натуралистов и
анатомов. У меня был при себе только один экземпляр рисунка этого
Василенко Иван
Березин Федор
Громыко Ольга
Русанов Владислав
Шилова Юлия
Никитин Юрий