уже стемнело. Д'Артаньян вежливо попросил швейцарца уступить ему жилье и
больше не возвращаться; тот отрицательно мотнул головой и обнажил шпагу.
скверный ночлег, но я не виноват, вы его сами выбрали.
ника.
любую силу. Шпага швейцарца не сумела отразить шпаги мушкетера. Швейца-
рец был дважды ранен. Из-за холода он не сразу заметил раны, но потеря
крови и вызванная ею слабость внезапно принудили его сесть на землю.
упрямая голова. Радуйтесь еще, если отделаетесь двумя неделями. Оставай-
тесь тут, я сейчас пришлю с лакеем ваши вещи. До свидания. Кстати, сове-
тую поселиться на улице Монторгейль, в "Кошке с клубком": там отлично
кормят, если только там еще прежняя хозяйка. Прощайте.
ти пожитки швейцарцу, который все сидел на том же месте, где оставил его
д'Артаньян, и не мог прийти в себя от нахальства противника.
вением, с каким отнеслись бы разве только к Геркулесу, если бы он снова
явился на землю для свершения своих двенадцати подвигов.
от дворянина. Вы-то сами воли себя как трактирщица. Тем хуже для вас,
так как из-за вашего поведения вы теряете мое уважение и своего посто-
яльца. Я выгнал швейцарца, чтобы проучить вас, но жить я здесь не стану,
я не квартирую у тех, кого презираю. Эй, малый, отнеси мой сундук в
"Бочку Амура" на улицу Бурдоне. До свидания, сударыня.
телен. Хозяйка бросилась к его ногам, просила прощения и своей нежностью
принудила его задержаться. Что сказать еще? Вертел крутился, огонь тре-
щал, прекрасная Мадлен рыдала; д'Артаньян сразу почувствовал соединенное
действие голода, холода и любви; он простил, а простив - остался.
КОМЫХ ПРИХОДИТ ЕМУ НА ПОМОЩЬ
кошелек кардинала Мазарини и мечтая о прекрасном алмазе, который некогда
принадлежал ему и теперь на мгновенье сверкнул перед ним на пальце пер-
вого министра.
- я бы не сходя с места превратил его в деньги и купил маленькое по-
местье возле отцовского замка; замок этот довольно приятное обиталище,
но не имеет при себе никаких угодий, кроме сада величиной с кладбище Из-
биенных Младенцев; затем я величественно дожидался бы, пока какая-нибудь
богатая наследница, соблазненная моей внешностью, предложит мне вступить
с ней в брак; потом у меня появилось бы три мальчугана: из первого я
сделал бы важного барина вроде Атоса, из второго - храброго солдата вро-
де Портоса, а из третьего - изящного аббата вроде Арамиса. Право, это
было бы куда лучше той жизни, какую я веду; но, на беду мою, господин де
Мазарини жалкий скряга и не поступится этим алмазом в мою пользу".
алмаз для передачи ему!
народу столпилось возле его дома.
нулся ли и впрямь муж прекрасной Мадлен?
толпа собралась не перед его домом, а перед соседним. Раздавались крики,
люди бегали с факелами, и при свете этих факелов д'Артаньян разглядел
мундиры.
ту, ехавшую под конвоем кардинальской гвардии, но явилось подкрепление,
и горожане обратились в бегство. Их предводитель скрылся в соседнем до-
ме, и теперь этот дом обыскивают.
и стал бы помогать им против горожан, но такой пыл давно уже остыл в
нем; к тому же у него в кармане было сто пистолей, полученных от карди-
нала, и он не хотел подвергать их разным случайностям, вмешавшись в тол-
пу.
всегда желал все знать; теперь он всякий раз считал, что знает уже дос-
таточно.
сказал ей, что проведет ночь в Лувре, и обласкала его за это непредви-
денное появление, которое пришлось тем более кстати, что она очень боя-
лась смятения на улице и теперь не располагала швейцарцем для охраны.
чившемся; но он велел подать ужин к себе в комнату и принести туда бу-
тылку старого бургундского.
исполняла все по первому знаку; а так как д'Артаньян на этот раз собла-
говолил говорить, то его приказание было выполнено вдвое скорее обычно-
го.
ращать доходов хозяйки, он удовлетворился комнаткой в верхнем этаже.
Уважение, которое мы питаем к истине, вынуждает нас даже сказать, что
эта комната помещалась под самой крышей и рядом с водосточным желобом.
хотел наказать прекрасную Мадлен своим презрением.
содержимое которого он не собирался пересчитывать, чтобы узнать, какую
оно составляет сумму; через минуту ему подали ужин и бутылку вина, он
отпустил слугу, запер дверь и сел за стол.
размышлениям, как мог бы предположить читатель, - просто он считал, что
только делая все по очереди - можно делать все хорошо. Он был голоден -
он поужинал; потом лег спать.
добрая советчица: ночью Д'Артаньян спал. Наоборот, именно по утрам он
бывал бодр, сообразителен, и ему приходили в голову самые лучшие реше-
ния. Размышлять по утрам он уже давно не имел повода, но спал ночью
всегда.
шагал по комнате, соображая:
лучил письмо от Атоса. Где это было?.. Где же?.. Ах, это было при осаде
Безансона. Помню, я сидел в траншее. Что он мне писал? Будто поселился в
маленьком поместье, - да, именно так, в маленьком поместье. Но где? Я
как раз дочитал до этих слов, когда порыв ветра унес письмо. Следовало
мне тогда броситься за ним, хотя ветер пес его прямо в поле. Но моло-
дость - большой недостаток... для того, кто уже не молод. Я дал моему
письму улететь к испанцам, которым адрес Атоса был ни к чему, так что им
следовало прислать мне письмо обратно. Итак, бросим думать об Атосе. Пе-
рейдем к Портосу...
поместьях в сентябре тысяча шестьсот сорок шестого года. К несчастью, я
был тогда в Беарне по случаю смерти отца; письмо последовало за мной, но
я уже уехал из Беарна, когда оно пришло. Тогда оно отправилось по моим
следам и чуть не нагнало меня в Монмеди, опоздав всего на несколько
дней. В апреле оно попало наконец в мои руки, но так как шел уже апрель
тысяча шестьсот сорок седьмого года, а приглашение было на сентябрь ты-
сяча шестьсот сорок шестого года, то я не мог им воспользоваться. Надо
отыскать это письмо: оно должно лежать вместе с моими актами на именье".
ный пергаментами, относившимися к землям д'Артаньяна, которые уже с лиш-
ком двести лет как вышли из владения его предков, и вскрикнул от радос-
ти. Он узнал размашистый почерк Портоса, а под ним несколько строчек ка-
ракуль, начертанных сухой рукой его достойной супруги.
содержание которого он знал, а прямо обратился к адресу.
он думал, что весь свет должен знать замок, которому он дал свое имя.
менился! А мне именно с него-то и следовало бы начать ввиду того, что
он, унаследовав от Кокнара восемьсот тысяч ливров, не нуждается в
деньгах. Эх, самого-то лучшего у меня и не будет! Атос так пил, что, на-
верное, совсем отупел. Что касается Арамиса, то он, конечно, погружен в
свое благочестие.
значилось следующее:
тырь".
Ларссон Стиг
Шилова Юлия
Роллинс Джеймс
Доставалов Александр
Прозоров Александр
Никитин Юрий