Чтение 13–й страницы книги ~Талисман~

Правду ли сказала девушка? Или Морган Слоут расплатился за ее
информацию двадцатидолларовой банкнотой? Ну, это мы еще посмотрим!

Некоторое время он сидел, бесцельно глядя перед собой. Конечно, дяди
Моргана здесь не было - он все еще в Калифорнии. Но он мог послать других,
которые похитили мать. Этих людей, Чужаков, двуликих Янусов и имел в виду
Смотритель.

Больше Джек не мог оставаться в комнате. Он выскочил в коридор, и
дверь за ним захлопнулась. Сделав несколько шагов по коридору, он внезапно
повернулся, бросился назад и отпер дверь своим ключом. Затем слегка
приоткрыл ее и помчался к лифту. Лили могла выйти без ключа - например, в
магазин, или в киоск за свежей газетой.

Ерунда. Она не брала в руки газету с начала лета. Все новости она
узнавала из сообщений по радио.

Наконец, она могла выйти прогуляться. В вестибюле он заглянул в
магазинчик, за прилавком хворого пожилая крашеная блондинка раскладывала
стопкой свежие номера "Пилл" и "Нью-Хэмпшир Мэгэзин".

- Простите, - буркнул Джек и вышел. Он остановился у бронзовой
таблички, украшавшей вестибюль.

"...начала худеть и скоро умрет".

- Что? - удивленно спросила стоящая за ним женщина.

- Ничего, - Джек выскочил в центр холла. Хмурый клерк вопросительно
посмотрел на мальчика. Джек подошел к нему.

- Мистер, - сказал он, стоя у края конторки. Клерк как-будто пытался
вспомнить столицу Северной Каролины или основную продукцию, экспортируемую
Перу.

- Мистер?

Мужчина не обращал на него никакого внимания.

Джека это не смутило.

- Я хотел бы, чтобы вы помогли мне. Вы не видели мою маму, выходящей
недавно куда-нибудь?

- Что значит - недавно?

- Вы видели ее или нет? Вот и все, что меня интересует.

- Боишься встретиться с ней?

- О Боже, вы идиот! - возмущенно воскликнул Джек. - Нет, я этого не
боюсь. Я просто спрашиваю, выходила ли она, и если вы не слепой, то
сможете мне ответить.

Его лицо покраснело от ярости, руки непроизвольно сжались в кулаки.

- Ну хорошо; она вышла, - заявил клерк, слегка отпрянув назад. - А
тебе следовало бы обратить внимание на свой тон. Он должен быть более
почтительным, и тебе следовало бы извиниться, невоспитанный маленький
мистер Сойер.

- Вас волнуют ваши проблемы, а меня - мои, - вслух процитировал Джек
фразу из песни на одной старой папиной пластинке. Она не вполне
соответствовала ситуации, но вертелась у него на языке. Клерк почему-то
удовлетворенно кивнул.

- Возможно, она в саду, - добавил он, но Джек уже торопился к двери.

Королева Кинематографа, Милашка из Мотеля была где-то в саду,
внезапно почувствовал Джек, - но в то же время он знал, что ее там нет,
потому что не видел ее по дороге в гостиницу. Кроме того, Лили Кэвэней не
стала бы блуждать по парку: это так же мало интересовало ее, как
многочасовое сидение на пляже.

Проехало несколько машин. Над головой кричала чайка, и у Джека
сжалось сердце.

Мальчик окинул взглядом улицу. Возможно, ее заинтересовал Смотритель,
и ей захотелось посмотреть на необычного нового приятеля своего сына, для
чего она могла отправиться в парк. Но Джек ни разу не видел, чтобы она
ходила туда. Он пошел к центру городка.

Ближе всего были универсальный магазин и кафе. Джек подумал, что ни
одно из этих мест не способно было привлечь внимание его матери, но все же
заглянул в окно.

За стойкой курила плохо причесанная женщина. К противоположной
стороне стойки прислонилась официантка в розовом форменном платье. Вначале
Джек никого больше не заметил, но всмотревшись, увидел за столиком в
дальнем углу старую женщину, отодвигающую от себя чашку. Она достала
сигарету из сумочки - и тут мальчик с ужасом понял, что это - его мать.
Через мгновение острое ощущение ее старости прошло, но до конца-таки не
исчезло, и в памяти запечатлелись два лица - Лили Кэвэней и старой женщины
- у одного и того же человека.

Мальчик осторожно открыл дверь; звякнул колокольчик, о существовании
которого Джек уже знал. Блондинка-официантка приветливо улыбнулась и
одернула платье. Мать удивленно посмотрела на него и тоже улыбнулась:

- Дорогой мой Скиталец Джек, ты успел так вырасти, что выглядишь
почти как твой отец, когда входишь в дверь, - сказала она. - Иногда я
забываю, что тебе только двенадцать.

- Ты назвала меня "Скиталец Джек", - заметил он, отодвигая стул и
садясь рядом с ней.

Ее лицо было очень бледным, под глазами темнели круги.

- Именно так звал тебя в детстве твой отец. Мне пришло это в голову,
потому что ты все утро где-то странствовал.

- Он звал меня Скитальцем Джеком?

- Что-то в этом роде... Нет, скорее _С_т_р_а_н_н_и_к_о_м_ Джеком, -
она на, миг задумалась. - Да, именно так он и звал тебя, когда ты шлепался
на пол и плакал. Это было забавно. Да, кстати, я оставила открытой дверь,
поскольку не помнила, есть ли у тебя ключ.

- Я видел, - неохотно пробормотал ее сын, лихорадочно обдумывая
полученные сведения.

- Хочешь есть? В гостинице о еде почему-то противно думать.

Перед ними мгновенно возникла официантка.

- Молодой человек? - спросила она, открывая свой блокнот.

- Как ты узнала, что я буду искать тебя здесь?

- Куда же еще тут можно пойти? - рассудительно заметила его мать и
обратилась к официантке: - Принесите ему завтрак на троих. Он прибавляет в
росте по дюйму в день.

Джек откинулся на спинку стула. Как же все-таки начать разговор?

Мать насмешливо поглядывала на него, и он решился - он должен был
решиться:

- Мам, если на какое-то время я исчезну, с тобой все будет в порядке?

- Что ты имеешь в виду "все в порядке"? И что значит "на время
исчезну"?

- Сможешь ли ты... Вернее - очень ли ты боишься дядю Моргана?

- Со старым Слоутом я как-нибудь разберусь сама, - улыбаясь, ответила
она. - Я легко разберусь с ним. К чему все это, Джекки? Ты никуда не
пойдешь!

- Я должен, - сказал мальчик. - Правда.

Ему показалось, что он выглядит как дитя, выпрашивающее игрушку.
Возвратилась официантка, неси на подносе яичницу с ветчиной и стакан
томатного сока. Он отвлекся на миг, а когда вновь пришел в себя, то
увидел, что мать намазывает маслом ломтик хлеба.

- Я должен идти, - повторил он.

Мать протягивала ему хлеб; она задумалась, и молчала.

- Какое-то время ты не увидишь меня, мама, - продолжал Джек. - Я хочу
попытаться помочь тебе. Вот почему я ухожу.

- Помочь мне? - переспросила она, и мальчик услышал, что на три
четверти ее удивление было наигранным.

- Я хочу постараться спасти тебе жизнь, - ответил он.

- Это все?

- Я могу это сделать.

- Ты можешь спасти мне жизнь. Это любопытно, мой мальчик; ты умеешь
преподносить неожиданные сюрпризы. - Она смотрела на него, но в ее глазах
он прочел две вещи: скрытый страх и неосознанную надежду, что он
действительно способен что-то сделать.

- Если ты не позволишь мне, я все равно сделаю это. Поэтому лучше дай
мне свое согласие.

- Любопытно, особенно, если учесть, что я еще ничего не поняла из
твоих слов.

- Думаю, что понимаешь, хотя, возможно, и не до конца. А вот папа
отлично понял бы меня.

Она покраснела и обиженно поджала губы.

- Это запрещенный прием, Джекки. Ты не должен использовать то, что
мог понимать Филипп, как оружие против меня.

- Не _м_о_г_ понимать, а _з_н_а_л_ и _п_о_н_и_м_а_л_.

- Ты говоришь чепуху, сынок.

Официантка поставила перед Джеком тарелку с жареной картошкой и
сосисками и молча удалилась.

Мать продолжала:

- Я не смогла, по-видимому, убедить тебя.

- Я собираюсь спасти твою жизнь, мама, - повторил он. - Мне нужно
пройти долгий путь и кое-что принести оттуда. И я это сделаю!

- Мне хотелось бы знать, о чем ты говоришь.

Обычный разговор, подумал он: как будто он просит разрешения
переночевать у приятеля. Он разделил сосиску на две части и отправил один
кусок в рот. Мать пристально следила за ним. За сосиской последовала
яичница. Бедром он ощущал холодок, идущий от бутылки Смотрителя.

- Мне бы хотелось, чтобы ты хорошенько подумал, прежде чем совершать
какие-то поступки.

Джек доел яичницу и принялся за сок. Лили положила руки на колени.
Чем дольше он молчал, тем нетерпеливее она ждала. Сын же, казалось
полностью поглощен едой.