фасоль на ужин подогревать.
ИРМовцев.
временах. Тогда забастовка всю работу парализовала.
- Я-то сам лес валил. А эти ИРМовцы - бестии продувные -все ж таки свое
дело делали. Им лесопилку спалить - раз плюнуть.
им не так! Ладно, я в магазин за фасолью пошел, - и повернул направо.
уток не видел?
работать потом, так что готовить ужин некогда.
мозговитый. Во многом успел уже сам разобраться. Говорит, парней можно
расшевелить. У него по соседству, в самых больших садах - там сорок
тысяч акров - приятель работает, он может своих людей сговорить. Сам-то
Лондон зол как черт из-за этих расценок. На что угодно пойдет. Приятеля
его фамилия - Дейкин. Вот сегодня мы с ним и потолкуем.
появился с банкой сардин и буханкой хлеба. Положил хлеб на порог,
открыл банку.
разбазаривают! Джой, так тот и котят агитировать готов. Нечего тратить
время на таких, как Дан, стариков. Толку от него нет. С таким
поговоришь - сам во всем разуверишься, надежду потеряешь. У стариков
уже пороху не осталось. Все в прошлом. - Он поставил открытую банку
перед Джимом. - Возьми-ка рыбку-другую да на хлеб положи. Лондон сейчас
тоже ужинает. Поест, и поедем, у него свой "форд".
на ломоть хлеба, прижал сверху, чуть сдобрил оливковым маслом из банки
и сверху положил еще ломоть хлеба.
что никакой я не врач, а он заладил док да док, иначе и не называет, Уж
очень он ко мне проникся. А бабенка-то ничего, если приодеть да
подкрасить. Сделай-ка себе еще бутерброд.
окошек обозначил на земле желтые квадратики. Мак дожевывал бутерброд.
Только на тринадцатилетних и можно смотреть. А за каждой уж, небось,
восемнадцатилетний хмырь ухлестывает. Впрочем, и я еще не старик.
заодно решать. Вот тебе сейчас и туго.
о себе напомнит, стоит чуть солнышку меня приласкать. Это в порядке
вещей.
холодную тьму. В соседней клетушке вдруг загомонили, потом все стихло,
лишь изредка слышались одиночные выкрики.
играют, денег-то нет. Может, просаживают следующую получку? А ведь
кончится работа, большинство из них и цента не получит, после того, как
с бакалейщиком расплатятся. Смотрю, один из магазина тащит две
большущие банки колбасного фарша. Небось, в один присест все и съест, а
завтра животом будет маяться. Как все истосковались по вкусной еде! Ты
не замечал, Джим, когда наголодаешься, тогда о чем-то одном мечтаешь?
Я, например, о картофельном пюре, да чтоб масла побольше. А этот
парень, небось, не один месяц о мясе мечтал, вот и дорвался.
ему на лицо.
высвечивала лысина.
увидели прогулочную модель "форда" с откидным верхом. Клеенчатые
сиденья обтрепались и порвались, из прорех торчали пружины, волосяная
набивка. Лондон сел за руль, включил зажигание. Машина заурчала.
своенравная ручка больно ударила Джима.
и не опускай.
тусклые фары. Джим уселся на заднее сиденье меж старых камер, шин,
дерюжных мешков.
садовой аллее направо - к шоссе. В моторе стучало и скрежетало. Сквозь
разбитое ветровое стекло со свистом врывался холодный ночной воздух.
Джим съежился, спрятавшись за спинами сидящих впереди. Позади на фоне
черного неба светили городские фонари. По обеим сторонам темной стеной
стояли большие яблони, порой из-за них мигали огоньки домов. а "форд"
обгонял и большие грузовики, и бензиновые цистерны, и серебристые
молочные с голубыми светлячками подфарников. Вот от домика к шоссе
бросилась сторожевая собака, и Лондону пришлось резко повернуть, чтобы
не наехать на нее.
запросто. Пока из Радклиффа сюда ехал, трех задавил.
Иногда два цилиндра враз отказывали, и тогда в моторе стучало и
хрипело, пока ритм не отлаживался.
деревянной арке над дорогой значилось "Фруктовая компания братьев
Хантер. Яблоки высшего сорта". Машина медленно ползла по дороге. Вдруг
из тьмы выступил человек и поднял руку. Лондон остановил машину.
Талбота работаем.
хламом.
газ.
легавых частные сыщики самые дотошные. Во все дыры лезут.
барака, разделенного на клетушки.
подошел к ближней двери, постучал. Послышалось ворчанье, по комнатке
тяжело затопали. Дверь чуть приоткрылась, выглянула косматая толстая
женщина. Лондон бесцеремонно спросил:
пошел дальше. А она, высунув голову, с любопытством оглядывала мужчин.
Вот Лондон постучал в указанную дверь, ему открыли, и лишь тогда