чародей. Ох, не к добру он явился! Зачем пожаловал к реке Элизабет? Зачем?
был виден в клочьях гнилого тумана - черный, хищный, блестящий.
отсюда. Мы, вроде, в город собирались.
низвергались с небес с таким шумом, что, казалось, заглушали даже гром.
Стало совсем темно. Но и в этой черноте, сквозь плотную завесу ливня,
зловеще и холодно отсвечивали металлические стены Кочующего Замка.
Разенны и поминутно наступал ему на ноги. - Никто не знает, когда он
появится в следующий раз, что он задумал, где был. Говорят, он летит на
Зло, как муха на падаль, и коли появился - быть беде...
маленького демона внимательно. А тот вдруг прекратил разглагольствовать и
остановился посреди лужи. Его крошечное старческое личико обиженно
сморщилось, мокрое от слез и дождя.
вздрагивающим от обиды голосом сказал Тагет. - И бегать, как ты, я тоже не
могу.
освещали развалины форта, широкие улицы, молчаливые дома, в которых не
видно было огней.
словно читал мысли Ларса.
шансы на успех у них невелики.
перекрестку и по-детски обрадовался такой удаче.
мостовую.
почувствовал, как бессердечный этруск совершенно искренне удивился.
же тебя в приличный дом.
остался один, в незнакомом месте, посреди враждебного мира людей.
маленький демон присел на корточки, опираясь спиной о шершавую каменную
стену. Вокруг него натекла большая лужа воды. Глазки демона светились в
темноте двумя унылыми желтыми плошками. При громовых раскатах он
вздрагивал и жался к стене. Торфинн словно утверждал свою власть в этом
мире, и Тагет с ужасом представлял себе, как сквозь тучи холодно
поблескивает черный металл Кочующего Замка.
Завоеватели, эта жалкая пародия на финикийцев, чего доброго, затравят
маленького демона, как дикое животное, а то и в печке сожгут. С них
станется, с варваров. Но идти одному, без Ларса, назад, на болота, быть
может, прямо в когти к Торфинну? Гибель, гибель кругом... Низко несутся
черные тучи... Где ты, Ларс? Почему бросил меня? Ибо никто, кроме Великого
Магистра, не придет на помощь. И никому, кроме Ларса, не под силу
совладать с темным, зловещим миром людей. Тагет прикрыл глаза,
проваливаясь в ледяную пропасть кошмара....
под ребра, окликало ужасным рокочущим голосом, и, наконец, маленький демон
сообразил, что это не сон. Тагет открыл глаза, метнул перепуганный взгляд
на нависшую над ним темную громаду и засипел от страха - у него
перехватило горло. Он дернулся, но чьи-то сильные руки крепко держали его
за плечи.
жалобно:
меня, малыш?
обеими ладошками волосы и ответил:
пришли?
дома в день сдачи города и не вернулся. Может, с армией подался на юг,
может, убили его.
тому моменту он окончательно пришел в себя.
и потому очень обидно.
погрызи плюшечку.
Анна-Стина и который унес с собой "на память". Тагет сердито захрустел
сухарем в темноте. Вспыхнувшая молния высветила его маленькое личико.
улицы. Человек этот, видимо, тоже заметил Ларса, потому что замер и
склонил голову к плечу, приглядываясь.
навстречу человеку, стоявшему у перекрестка. Тагет засеменил следом, пища,
как комар:
способны люди! И если что - сразу беги! И в этом нет позора, ибо
своевременное бегство оставляет время для последующей мести...
Время от времени молнии освещали незнакомца, и Ларс успевал разглядеть то
волосы, прилипшие ко лбу, то штаны, подвернутые над босыми ногами, то
загорелые руки, заложенные за пояс. Ларс с намеком потрогал свой карабин и
вдруг рассмеялся - узнал.
геройски погиб.
вымокшего под дождем парня своими пронзительными желтыми глазками.
причудами. Он у нас немножко ненормальный.
бы ненароком уронил в грязь. Демон возмущенно хрюкнул, однако на более
членораздельный протест не отважился.
светский дружеский визит.
Мне кажется, они голодают.
гости. Это считалось оскорблением для брата-кормильца. Поэтому Разенне и в
голову не пришло захватить с собой гостинцев для Анны-Стины.
прочим из-за тебя расстраивается. И очень горюет, думая, что ты лежишь в
сырой земле, никем, кроме дождя, не оплаканный.
воды заливали босые ноги Синяки до щиколотки. Сквозь шум дождя, словно
издалека, доносились бессильные сетования демона.
был царь! Римлян жарил над костром. Свяжет штук десять - и жарит. А ты...
тоже мне, "царь"! Тьфу!