запас денежных знаков. Подобное геройство повторялось почти каждый день!
Пока наконец она не осознала, что посвятит ему жизнь. Вот там прямо и
осознала, в такой истинно петербургской формулировке. После чего их
отношения установились окончательно - это свершилось 1-го февраля, когда
тетка легла в больницу... Обо всех своих ощущениях она постепенно
рассказывала ему. О том, как начинала влюбляться, о том, что чувствовала
на лестничной площадке девятого этажа. Он, разумеется, также признался ей
во всех своих мыслях и желаниях. Абсолютная, ничем не сдерживаемая
откровенность стала с некоторого времени для них естественнейшей
потребностью. Возможно, это покажется скучным, но по другому он бы и не
смог. Рассказывать о себе все без остатка, а взамен знать о ней больше,
больше, еще больше... Это и есть счастье. По другому он бы спятил. Ведь он
был очень ревнив, да-да! Впрочем, не ревнив он был, скорее мнителен,
постоянно настроен мыслями на то, что она... она может... Нет! Конечно, он
ей верил. Но все-таки... Он жил в нескончаемом ожидании катастрофы, потому
что видел разницу цен - себя мужика и себя личности. Он полагал, что
высочайший уровень второго вряд ли компенсирует позорную несерьезность
первого. Особенно, когда не было рядом ее. К родителям ли она уезжала, на
проклятые ли соревнования - в эти дни он погибал. В эти дни он любил ее,
как никогда больше... Но главная пытка была иной. Страх потерять - вот что
точило его мнительное "Я". Картинки накатывали волной и отступали,
моделируя в голове варианты кошмаров на любой вкус. Транспорт, улица,
глухие подворотни, темные подъезды - достаточно одной-единственной
случайности, и... Что - и? Он не желал досматривать картинки до конца. Но
они все равно крутились, сами по себе, проверяя рассудок на прочность,
потому что центральным действующим лицом кошмаров являлась она. Его
женщина.
глубокомысленно и очень по-взрослому, защищая рассудок от всего
конкретного. Конечно, до конца он не понимал, что такое "потерять". И тем
не менее ожидание катастрофы было, было, было! Никогда эти спазмы не
отпускали рассудок, обостряясь в те жуткие мгновения, когда ЕГО ЖЕНЩИНЫ
почему-либо не оказывалось рядом - на кафедре, в страшном запертом
институте, дождливой весенней ночью, накануне замечательного праздника...
щек, гладь ее волосы, прижимай к себе. Вот же она, склонилась над
кафедральным столом, опершись локтями. Рядом...
рычажок, слева над рукояткой. - Как у автомата Калашникова, мы его в школе
проходили.
взвел курок и нажал на спусковой крючок. "Ну-ка... - Игорь попробовал
сдвинуть рифленую штучку, плотно сидевшую в затылочной части оружия.
Безрезультатно.
мужской ладони, делая ситуацию романтичной до неприличия. Остатки еды были
предусмотрительно брошены в тумбочку, поэтому изучению ценной находки
ничто не мешало. Кроме разве тьмы, неподвижно висящей вокруг. И еще,
пожалуй, кроме остатков пережитого ужаса. Игорь впервые держал в руках
подобное. Неповторимое ощущение, на всю жизнь - как первый поцелуй.
Изделие было на удивление удобным, будто специально изготовленным под его
размеры, оно лежало покорно, молча.
Смотри, теперь с курком, кажется, все в порядке.
форточку - в затянутое дождем небо.
движение указательным пальцем.
- попытался заглянуть в пустую рукоятку, поймав в нее свет дворового
фонаря. - Может, сломался?
Ты не бойся, охрана не услышит, у них окна на проспект, а эти типы с
трупом уехали, сама же сказала.
волнуйся. Кто из нас труп нашел?
была не видна. Счастье тоже. Впрочем, глаз вообще не было видно - тьма.
Его передернуло: да, труп. Жуть. Но!.. Она вернулась. Она жива! Боже, это
она... А разгадка оказалась простой - по двору два мужика тащили длинный
предмет, завернутый в темную материю. Жанна увидела их в окно. Увидела,
что они скрылись в направлении четвертого двора, как и раньше. Не
выдержав, решила проследить. Пошла по коридорам, естественно, уперлась в
тупик. Тупик представлял собой разломанную, приведенную в абсолютную
негодность лестницу, которую уже больше двух лет не могли отремонтировать.
А лестница вела именно туда, куда требовалось проникнуть. Четвертый двор
представлял собой самое глухое место в институте, потому что попасть в
него можно было либо с улицы, через ворота, либо через разломанную
лестницу. Даже окна туда практически не выходили. С одной стороны его
ограничивала стена спортзала, с другой - кирпичный брандмауэр соседнего с
институтом здания, а с третьей, с той, которая вела на улицу, как раз и
шел закрытый по причине аварийного состояния корпус. Когда-то здесь
случился пожар - на кафедре двигателей взорвалось что-то химическое, и
половина второго этажа в районе лестницы провалилась. Собственно, Жанна
знала, куда идет, но трудности ее не испугали. Она ведь гимнастка,
кандидат в мастера, не зря студенческий клуб вечно упрашивает ее
поучаствовать в мероприятиях. Как и сегодня - заставили человека
кувыркаться по сцене, сальто крутить... то есть это уже вчера было...
Короче, пролезла она сквозь заколоченный крест-накрест ход, и по перилам,
по арматуре - к окошку. Будто женщина-обезьяна. Игорь, когда слушал ее,
даже психанул сгоряча - действительно, грохнулась бы, и конец
приключениям! В окно она увидела, как непонятные люди грузят в
микроавтобус непонятные коробки. Потом пришли те двое и погрузили следом
завернутый в ткань предмет. Ткань, кстати, очень похожа на занавеску,
которые висят в институте. Потом машина уехала под арку на улицу. Жанна
вернулась обратно, вот и все... Игорь объяснил ей, что именно было
завернуто в занавеску. И откуда те два мужика ЭТО принесли. И вообще, как
здорово они влипли со своей пьяной тягой к романтике. Она поверила, ни
секунды не сомневаясь. Она испугалась. Она испугалась так сильно, что ему
пришлось сразу придти в себя, сразу стать мужчиной, простить ей то
отчаяние, которое он испытал в ее отсутствие, успокоить, приласкать
ледяными руками, и она вроде бы успокоилась, вроде бы поверила, что пока
они вместе, все не так уж страшно, и тогда он вспомнил про трофей,
принесенный в кармане джинсов...
настала. - Просто я думаю, что если ворота открыты, то мы сможем через них
выйти.
вернутся!
института утром, в начале девятого. Охрана примерно без пятнадцати восемь
сменяется, а новая охрана дежурного в лицо не видела. Разыграть из себя
дежурного и уйти. Кстати, в восемь приходит другой дежурный... Вообще,
никто ведь не знает, что дежурного убили! Ни охрана, никто... И тело
украли...
замолчал, глядя в окно. Никто по двору не ходил, не бегал, не носил
подозрительных предметов.
напряженно сказала она сзади. Тихо сказала, только для себя. - Причем
здесь ты, не понимаю...
За стеной была лаборатория. - Может, все-таки не мой, а? Может,
совпадение?
Знаешь, я ведь чуть не начала искать, кто бы мог это сделать.
Посняков Андрей
Лукьяненко Сергей
Шилова Юлия
Свержин Владимир
Жюль Верн
Посняков Андрей