Чтение 13–й страницы книги ~Облака~

задерживаться! Почему я должен ждать тебя?! Ты что - совсем отупел?! Где
дрова?! Нам костер нужен - ты это понимаешь?! Почему ты растешь таким
недоноском, идиотом?! Да тебя...

Заплетающийся этот поток фраз - был прерван, на него налетел двухметровый
дог и вцепился в ладонь, которой "медведь" выкручивал ухо. Он тут же,
клыками прогрыз ее до кости - сжал сильнее, и кости с сухим треском
раздробились - все ладонь была перемолота...

Дог с самого начала с яростью смотрел на "медведя" - когда тот орал на
сына, поднимался из груди дога, пронзительный, студеный, волчий рокот,
наливались его глаза кровью и он, оставляя глубокие борозды, начинал скрести
землю.

К нему подошел король и дотронулся носом до лба дога: "Успокойся, лежи
тихо. Мы должны прятаться. Дождемся, когда они уедут, тогда и выйдем, уберем
там все..."

Дог успокоился на некоторое время, но вот, когда "медведь" стал
выкручивать мальчику ухо, а другой - по щекам бить, - тут взметнулись в этом
двухметровом псе какие-то старые, тяжелые воспоминания. Ярость злила глаза
его, и он не мог уже сдерживаться; не мог спокойно смотреть на то, что
делалось над беззащитным мальчиком.

Вот он рванулся на "медведя" - черным, копьем пронесся до него. И так
стремительно было это нападение, что до тех пор, пока "медведь", не завизжал
пронзительно - никто из людей и не понял, что же произошло.

Мальчик, на по красным, припухшим щекам которого стекала кровь от
раздавленной отцовской кисти, упал на траву и не издавая ни звука, пополз к
деревьям.

А "медведь" от вспышки боли протрезвел - вот он уже понял, что к чему -
целой ручищей перехватил дога за горло - сжал - псу удалось вырваться.

Но пес тут же вновь налетел на этого человека. С хрипом, страшными
проклятьями, кубарем покатились они по земле - удары кулаком - кляцканье
челюстей - все это переплелось, и ничего уж нельзя было разобрать в этом
клубке боли.

Жена "медведя" истошно завопила, и в это же время разом рухнули спиленные
ветви дуба. Как уже говорилось - это были две самые большие ветви - сами
размером с деревья. Казалось, что у дерева отрубили руки - оно все
передернулось, все застонало от корней и до самой вершины кроны.

С гулом, с отчаянным треском падали эти две руки - падая, они переломали
и еще несколько ветвей, и те то, задетые ветви - рухнули прямо на бутылочную
скатерть, разливая и разбивая все, что там было.

Сидевшие вскочили. Жена вопила.

- На Кирюху волк напал! - сообразил кто-то.

- Ружье в машине!

- Скорее к Кирюхе!

И вот один полез в машину за ружьем, которое взято было просто для
развлечения - для стрельбы по мишеням.

Трое бросились на выручку "медведю" - остальные предпочли остаться возле
разгромленного стола.

Дог, рвался к горлу, но "медведю" пока удавалось удерживать его здоровой
рукой. И "медведь" и дог все залеплены были кровью, у дога выбит был глаз -
у "медведя" - клоками разодрано лицо.

Вот подбежал кто-то с ружьем, замер, выбирая удобный момент, вот
размахнулся - нанес удар прикладом в череп дога.

Пес дернулся, рванулся к горлу "медведя" из всех сил - тот не выдержал
этого натиска - зашелся пронзительным визгом - вот клыки разодрали рубашку
возле его горла - вот заскрежетали ближе...

Новый, страшной силы удар прикладом, откинул голову дога, что-то
хрустнуло, и огромный этот пес, заливаясь кровью, закрутился по траве.

Человек у которого было ружье, прицелился выстрелил в пса - тот еще
скрежетал челюстями, еще пытался ползти на "медведя" - еще один выстрел - на
этот раз пуля вошла в череп...

Переполошились, и не слушались своей "няньки" щенки - их тявканье,
призывы вернуться родителей довольно слышно было на поляне.

Дружки "медведя" тараторили возбужденными голосами:

- Это не волк! Это дикий пес! Может - бешенный! Да у них тут целая свора!

В это время из зарослей раздалось горестное завыванье, а следом появилась
большая беспородная собака - подруга дога. Дорогу ей перегородил король -
эта собака с почти человеческими глазами, спокойно пролаяла:

"Его уже не спасешь" - и оттеснила тоскующую подругу обратно, за
древесные стволы.

В это же время и мальчик достиг первых деревьев - до этого он просто шел,
но теперь вскочил и бросился бежать.

- Саша! - завопила его мать, но мальчик мчался не останавливаясь и вскоре
его уже не стало видно за ветвями.

Подняли "медведя" и он видел, как убегает его сын, видел он и короля,
слышал он и щенячье лаянье. Вот поднес к глазам кровоточащий ошметок, бывший
когда-то кистью... глаза его заблестели безумно, он зашипел:

- Теперь я понял - мой сын-недоносок в заговоре с этой сворой! Но им меня
не пронять! Мы хотели охоту... будет вам охота... за мной... - голос его все
больше срывался на истеричные, визжащие нотки.

Вот он рванулся к тому приятелю у которого было ружье, и который только
успел это ружье перезарядить, ожидая, что появятся иные собаки. Медведь
налетел на него, стал выдирать ружье.

- Кирюха, ты чего?! Ты - это брось! Уезжаем! Тебе скорее в больницу
кровоток остановят! Уколы...

- Вот тебе уколы! - "медведь" со всей яростью ударил этого человека,
разбил ему в кровь все лицо, вырвал винтовку, и с воплем бросился к
зарослям...

- Быстрее, за ним!... Оружие в машине - еще одна винтовка - два
пистолета! - полились голоса - забегали и вот следом за "медведем" рванулись
еще трое вооруженных мужчин.

Как только залегшие в кустах собаки увидели, что прямо на них несется
гора плоти, с безумными яростными глазами и с карабином - они тут же
бесшумно и стремительно отступили в заросли...

Будь они одни, так тут же разбежались в разные стороны, но у них были
дети и старики. Щенята заливались лаем, и не смотря на старания "няньки"
продвигались в их сторону. Навстречу своим щенкам и бросилось все это
собачье сообщество.

Позади всех, смотря, чтобы никто не отстал, бежали король с королевой.
Перед ними - неразлучные Джой и Томас, ну а рядом с Томасом, еще та
безымянная белая собачка, со сосредоточенными теперь глазками.

Имена, всему вообще свойственно давать только человеку. Что он бы не
увидел, - он назовет коротким сочетанием звуков.Животным такое не
свойственно - каждый предмет они воспринимают в целом, в связи его с
бесконечностью, и не придают ему каких-то коротких, по сути ничего не
значащих, звукосочетаний. Казалось бы собаки - эти быстроногие животные, так
хорошо знавшие лес, так часто среди этих стволов бегавшие - должны были
быстро оставить "медведя" далеко позади, однако человек этот пришедший в
нечеловеческую ярость, несся с огромной скоростью.

Вот он врезался в молодое деревцо и оно с треском переломилось от массы
его тела. С губ его, вместе с пеной, срывались страшные проклятья:

- Эх, ты маленькая скотина! Я давно уже догадывался, что ты задумал
погубить меня! Но теперь я все понял! Ты в сговоре с этими псами! Ну, сынок,
это пуля для тебя! Не уйдешь! Ты слышишь меня?!

Король, видя, что "медведь" их нагоняет, отстал, залег в зарослях и,
когда эта гора мускул, проносилась возле него, метнулся ему под ноги.
Медведь споткнулся и, падая, попытался ухватить короля - однако тот оказался
проворнее - тенью в заросли метнулся.

"Медведь" вновь был на ногах - он зарычал, и еще быстрее метнулся вперед.
Он уже и не кричал ничего, только слюной брызгал, да шипел...

Тем временем, на полянке, обнятой родниковым ручейком встретились псы со
своими щенками...

Позади нарастал грохот прорывающегося через заросли медведя, а за ним
крики еще троих:

- Кирюха! Стой ты! Их же здесь целая стая!

И в это время, так давно собиравшийся, зарычал и неожиданно надвинулся
гром. Черные тучи наползли из-за крон деревьев, весь застонал в сильном и
долгом, ветряном порыве. Вот он уже зашумел по новому - от дождевых потоков.
Капли певучими стенами сыпали со всех сторон - все нарастала их плотность -
это был уже настоящий ливень.

Это была завеса! "Медведь" выбежал на поляну и увидел только метнувшихся
в разные стороны собак - теперь они могли разбежаться - щенки были в их
клыках. А одного старого немощного пса, относил на своей спине, громадная и
беспородная псина.

- Сын ко мне! - взревел "медведь" и тут увидел белое пятнышко - столь
белое, что его отчетливо было видно и за пеленой дождя. Он положил ружье на
локоть раздробленной руки, прицелился...

Джой бежавший рядом с "белой" почувствовал, какая ей грозит опасность. Не
было времени оборачиваться - он, повинуясь чувству своему, взметнулся в
воздух оттолкнул ее в сторону...

Пение дождя, словно ножом, рассек ружейный выстрел. Пуля предназначенная
белой собаке, попала в заднюю лапу Джоя, раздробила, разорвала ее.

Рыжая собачка, жалобно завывая, покатилась по земле. Попыталась подняться
- "медведь" был уже над нею.

- Сдохни! - ревел он, занося приклад.

Тут что-то стремительное метнулось по ноге его, вот по рубахе - вот уже
на лбу. Неожиданно он ослеп - какие-то иглы вцепились в его плоть пониже
глаз, повели вверх...

Он завизжал, выронил ружье, схватил это-то, неведомое ему - оторвал от
головы, и ничего за кровавой пеленой не видя, отбросил в сторону -
покачиваясь, пробрел несколько шагов. Да тут нежданно, как когда-нибудь
потом смерть, набросилось на него забытье, схватило его черными тисками - и