посмотри, где у нас "любовь".
Новоситцеву серую коробочку.
отматывать до нужной точки. Витя же отдал свободную минуту посетителям.
потупил глаза, спрятанные за круглыми темными очками. Витя носил
непроницаемые очки, как и полагалось (он в это свято верил) подлинной
звезде. Одевался и причесывался он так же, как голливудско-европейская
кинознаменитость. Вернее, так, как с точки зрения российской околокиношной
тусовки должна одеваться знаменитость столь высокого ранга. Витя носил очень
яркие шелковые рубашки, пестренькие жилетки, черные пиджаки как бы "от
Кензо", мешковатые брюки и либо черные, либо яркие -- красные, зеленые,
карамельно-розовые -- замшевые ботиночки "о натюрель". В мочке уха
поблескивала маленькая золотая сережка. Вот за сережку он и схватился,
услышав Лизаветино "получилось":
снять -- значит ничего не снять...
апломбом. Знал все, что должна знать в наши дни истинная знаменитость -- от
культового Кастанеды до культовых Тарантино и Родригеса. Конечно, он по
нескольку раз видел все их фильмы и мог часами описывать монтажные склейки в
"Отчаянном" или "Криминальном чтиве". Впрочем, его кругозор был шире просто
"культового".
клиентам, которым по большому счету было начихать на тусовочный культ, им
требовались иные знаки.
рекламные ролики. Ролик потенциального петербургского претендента по
сценарию был похож на рекламу шампуня "Хед энд Шоулдерз", а отдельные
фрагменты повторяли ролики телевизоров "Сони", прокладок "Олвэйз ультра" и
памперсов "Хаггиз". Куплет номер два был склеен по мотивам "Сони".
самую, что вместе с красивым юношей шагала по Невскому в светлую даль, но в
этом случае она грустно смотрела в эту самую даль, положив наманикюренные
пальчики на капот автомобиля марки "Мерседес", видно, любимый пострадал при
тушении пожара.
длинное американское шоссе, которое правильней называть хайвей -- скоростная
трасса. Зато не было сомнений, где заря и где солнце. Солнцем, несомненно,
был новорожденный политический мессия местного разлива.
очень медленный мягкий микшер, и спросила:
на натуре, -- вмешался в разговор Саша Маневич.
даже встал в сознании собственного величия.
съемками, благополучно похоронили киношное умение подсвечивать натурные
кадры, в том числе и при свете дня. А зря. При подсветке картинка и на
видеопленке получается гораздо вкуснее. Витя это знал и, не обращая внимания
на стоны операторов и осветителей, широко пользовался "устаревшим" приемом.
Подсвеченный день был лишь одним из незамысловатых секретов его мастерства,
которые и превратили ничем не примечательного ассистента режиссера на
телевидении в великого Новоситцева.
и продолжила допрос:
предвыборного эстрадного клипа.
минута.
Новоситцев.
неспешный допрос Саша Маневич. За это Зорина наградила его укоризненным
взглядом -- пока они ехали до "Ленфильма", Лизавета подробно
проинструктировала спутника и попросила не подавать голоса во время
разговора с Новоситцевым. Не потому, что не доверяла Саше, а из-за
самолюбивой нервности мэтра: он мог неожиданно обидеться, и тогда -- прощай,
информация.
Маневичем. Скорее всего, доброе расположение духа видеомаэстро было связано
с успешным завершением прибыльного заказа. Предвыборные недели -- страдная
пора для многих журналистов и телевизионщиков, некоторые потом год живут на
то, что собрали с кандидатов во властители города или страны.
при Новоситцеве трудилась Ольга Петрова, его любовница, жена и подруга. А
заодно -- девушка пробивная и настырная, что и требуется для того, чтобы
работать продюсером.
в президенты -- это нечто новенькое в телевизионно-рекламном репертуаре.
самой ответственной, поскольку героем был сам заказчик. Именно ему некий
голос свыше растолковывал за кадром, что нужно или не нужно нашим людям.
Герой в этот момент ехал по улицам Петербурга в автомобиле, и те проспекты и
переулки, асфальта которых коснулись шины его демократичной отечественной
"Волги", неуловимо преображались: становились чище, светлее, радостнее. Как
раз тут и работал секрет с подсветкой на натуре.
монитора.
еще не закончились, ну да мне все равно было -- оставалась Маринка, второй
наш гример. А нам там ничего особого и не требовалось. Ну, попудрить,
подмазать... Я Ленке за полные дни заплатил, и адью. Она мне хорошо этого
деятеля нарисовала. -- Новоситцев кивнул в сторону монитора, где в
стоп-кадре застыл портрет кандидата. -- Он ведь на лицо -- серый монах, а я
попросил, чтобы в нем проступало что-нибудь от Франклина Рузвельта и
Рональда Рейгана. И проступает. Причем не навязчиво. Без явного сходства.
Это, конечно, не то что полный портрет сделать, но тоже работа для мастера.
А Ленка мастером была. И правильно, что дорого брала...
собой, он решил устроить перерыв. Встал, потянулся и пригласил всех попить
кофе.
интересовало. Лизавета даже умудрилась вытянуть из Новоситцева координаты
продюсера. Обычно такую информацию не разглашают -- зачем снабжать
конкурентов потенциальными клиентами?
-- ревниво спросил мэтр, продиктовав имя и фамилию продюсера.
пепельницу, переполненную окурками.
ее можно. Мужик-то у нее -- не сеет, не пашет. Так... декоративная собачка.
Семенова Мария
Буджолд Лоис
Махров Алексей
Шилова Юлия
Акунин Борис
Сертаков Виталий