Чтение 13–й страницы книги ~Пророк: Голос ангела~

губы в улыбке.

Лукин осмотрелся повнимательнее и понял: квартира хоть
и осталась с виду прежней, но изменения в ней произошли
огромные. Раньше перегородки между комнатами покрывала вечно
трескавшаяся штукатурка, теперь же они были идеально
гладкими, словно сделанные из матового стекла. Лепнина на
потолке была тщательно отреставрирована, в окнах стояли не
простые рамы, а зеркальные стеклопакеты в деревянном
обрамлении. Ремонт был сделан искусно, со вкусом, очень
дорогой. В ванной ярко вспыхнули галогенные лампочки, лишь
только Лукин прикоснулся к выключателю, сияли идеально
протертые зеркала. На сантехнике не хватало лишь бумажных
ленточек с надписями "Продезинфицировано".

- Надеюсь, ты не против, Самсон Ильич, что часть твоих
денег я вложил в ремонт? Все равно пришлось бы его делать.
Ты же человек брезгливый, не стал бы пользоваться старьем?

- Спасибо тебе, - Лукин нежно обнял Прошкина и
почувствовал, как к глазам подкатывают слезы. Чтобы скрыть
неловкость, он повернул рычаг крана, сполоснул лицо водой и
не стал его вытирать.

- Главное твое сокровище - книги - в целости и
сохранности.

- Я хочу побыть один, - хрипло сказал Лукин. И Прошкин,
встретившись взглядом с Самсоном Ильичом, понял: это не
пустые слова, не каприз. - Недолго, - уточнил Лукин, - через
пару часов подъезжай.

- Конечно, дела могут и подождать. Я бы на твоем месте
отдохнул недельку-другую, может, съездил бы на курорт. Ты
уже моря вон сколько не видел!

- Море подождет, - твердо ответил Самсон Ильич.

Прошкин на цыпочках покинул квартиру. И только тогда
Лукин смог расслабиться. Он раскрыл дверцы книжных шкафов,
/`.h%+ao пальцами по корешкам, вспоминая прежние
прикосновения к книгам. Наугад вытаскивал том, раскрывал его
на первой попавшейся странице и радовался как ребенок,
радовался тому, что помнит содержание книги. Он помнил эти
рисунки, помнил отчетливо, лучше, чем любой другой человек
помнит линии на собственной ладони.

- Отдых, - ворчал Самсон Ильич. - Какой, к черту,
отдых, когда кругом столько дел! Пока я прохлаждался за
колючей проволокой, другие ушли вперед. Да, я был богат, но
теперь те жалкие тысяч пятьдесят - шестьдесят, которые у
меня остались, - копейки по сравнению с тем, что можно
заработать. Сегодня есть возможность поставить дело на
широкую ногу, лишь бы зацепиться за что-то стоящее.

Прошло всего полчаса, а Лукин уже окончательно освоился
в квартире. Ему казалось, он никогда и не покидал ее.
Дышалось легко и свободно.

- Следователь, - вспомнил Самсон Ильич. - Прикончить
бы, суку! Но.., пусть живет. Вряд ли он выбился в люди,
жаль, Прошкина забыл о нем расспросить.

Он выдвинул ящик письменного стола и увидел пожелтевшие
бумаги, исписанные его собственной рукой. Приподнял. Под
бумагами лежала стопочка визиток, стянутая черной
аптекарской резинкой.

- Ай да Прошкин, ай да сукин сын! - рассмеялся Самсон
Ильич.

Визитки были изъяты в ходе следствия, людей таскали на
допросы, пытаясь что-нибудь накопать на Лукина. Как Прошкину
удалось вытащить их из материалов дела, сданного в архив,
для Лукина оставалось загадкой.

"Деньги способны делать все. Мелочь, но приятно.
Значит, в меня верят, упущено лишь время, и я его спрессую".

Ровно через два часа после того, как Самсон Ильич
остался один, в квартире раздалась мелодичная трель звонка.

"Звонок зря сменили, я как-то привык к обыкновенному
зуммеру".

Прошкин был немного напряжен. Он не знал, чем стали для
Лукина два часа одиночества - временем счастливых
воспоминаний или тоской по утраченным годам.

Лукин выглядел решительным.

- Заходи, - сказал он Прошкину так, будто они долго не
виделись.

- Рад за тебя, Самсон Ильич, ты теперь на полном ходу.

- Разумеется. Со старыми партнерами связь держишь?

- Непременно. Но из них многие ушли.

- Дело начнется - сами вернутся. Ты лучше скажи,
сколько денег у меня осталось?

- Это тебе виднее, - усмехнулся Прошкин, - наверное, ты
кое-что и без моего ведома прикопил?

- Я конкретный вопрос задал.

- Шестьдесят тысяч, - Прошкин развел руками. - Могло
остаться и меньше, но я за ремонт деньги с тебя не взял,
твоя доля в деле крутилась, процентами обросла. На первое
время хватит.

- Негусто, - Лукин присвистнул.

- Примета плохая - свистеть, деньги в доме переведутся,
- нервно засмеялся Прошкин.

- Главное, чтобы приход денег не прекращался, тогда и
тратить их можно.

- Узнаю тебя прежнего.

- Сам я первое время светиться не хочу, - говорил
Лукин, - придется тебе с людьми дело иметь.

- Было бы что им предлагать, - осторожно заметил
адвокат Прошкин.

- Я кое-что припрятал из товара.

- Даже я об этом не знал.

- Тебе не обязательно все знать.

- Учти, - напомнил Прошкин, - в России цены изменились,
теперь иногда выгоднее внутри страны продать, чем за границу
вывозить.

- Знаю, времени зря не терял.

Час ушел на то, чтобы запланировать пару дел, придумать
ходы, как реанимировать прежнюю клиентуру.

- Много для себя вытянуть не старайся, - предупредил
Лукин, - для начала нужно по демпингу работать, чтобы клиент
вернулся, потом мы снова рынок под себя подгребем.

Прошкин согласно кивал, чувствуя, что после тюрьмы
хватка у Самсона Ильича сделалась жестче.

- Люблю я тебя, - признался Прошкин.

- Ты не меня, а деньги любишь. Уже при расставании
мужчины выпили граммов по сто пятьдесят водки. Несколько
бутылок было предусмотрительно поставлено адвокатом в
холодильник.

- Я и жратву тебе загрузил, можешь неделю из дому не
показываться. Лежи, отдыхай.

Прошкин, как настоящий юрист, никогда всего сразу не
выбалтывал, любил производить эффекты.

Уже стоя в прихожей, он игриво хлопнул себя по лбу:

- Совсем забыл. Машина, на которой мы ехали, теперь
твоя, я и документы оформил, - адвокат выложил перед
оторопевшим Лукиным на обувную тумбочку два комплекта ключей
от машины и документы, изготовленные по всей форме, -
генеральную доверенность и новенькие права, запаянные в
прозрачную пластмассу.

Самсон Ильич с усмешкой разглядывал свою старую
фотографию на документе.

- Извини, новую мне негде было взять, не
фотографировать же тебя в ватовке и в тюремной шапке!
Выглядишь ты на ней молодым. Могу, если хочешь, и гараж
устроить возле станции метро.

- Гаража не надо: конь хорош, когда под окном стоит.

Прошкин, естественно, помогал Самсону Ильичу не только
из альтруизма. Он рассчитывал хорошо подняться на Лукине,
когда тот вновь станет на ноги, и надеялся, что не ошибся.
Мозги, они у человека или есть, или их нет, тут уж ничем не
поможешь и ничего не убавишь.

Оказавшись на улице, адвокат с грустью положил ладони
на еще теплый капот белого "Ситроена".

- В хорошие руки попал, - прошептал он и быстро зашагал
* высокой въездной арке.

Лукин взвесил в руке связку ключей и понял, что
правильно сделал, не спросив у Прошкина, куда подевалась его
старая машина.

"Какая теперь разница? В наши дни ездить на "Волге" -
это то же, что во времена СССР на троллейбусе".

***

До самой ночи Лукин ездил на машине, привыкая к