баллотироваться на пост Президента - сожрут и костей не оставят.
своих партнеров по бизнесу, от которых раньше отмахивался и не хотел даже
принимать к сведению. Все предыдущие успехи приходили к Аркадию Шанкурову
довольно неадекватным образом.
не прилагая для этого никаких усилий. Объяснение такому феномену удачливости
у него не было. Однажды, еще в детстве, старший брат Артур рассказал ему
загадочную историю о том, как одного человека нашли в ванной комнате
мертвым.
она необычно: одна только шкура - даже намека на кости и мышцы не было. И
вот, будто бы, когда ученые исследовали змеиную шкуру, то разобрались, в чем
дело: этот человек, погибший в ванной, всю свою жизнь боялся змей, боялся
панически.
воздуха и пыли. Таким образом, страх, подкрепленный воображением, убил его.
чего-нибудь страстно желать, то оно придет само собой. Так и поступал. Когда
чего-то хотел, закрывал глаза и начинал мысленно твердить одно: я хочу, я
хочу... И желаемое приходило. Будь то обладание женщиной, деньги, нужный
человек в нужный момент. Он так уверился в правильности своей установки,
будто только желание, много раз повторенное в мыслях, приводит к его
исполнению, что и не рассчитывал на другие способы достижения успеха.
много денег, так много, чтобы он не сумел их израсходовать до конца своей
жизни. Для осуществления своей мечты Аркадий Геннадьевич не делал ровным
счетом ничего, если не считать бесконечно повторяемых заклинаний.
Шанкуров. Но реализация никогда не бывает такой же заманчивой, как план,
всегда реальность внесет поправку. Ведь рядом с верой в победу неизменно
существует опасение, пусть и не высказанное, что тебя поджидает несчастье.
Оно тоже беспрестанно повторяется в мыслях, не облаченное в слова, но все
равно присутствует на уровне чувств, ощущений. А поскольку человеку
свойственно верить в лучший исход, он старается не обращать внимания на
опасность, стремится не замечать ее, хоть и боится ее до дрожи в коленках. А
страх, растущий в душе, влечет его к той черте, из-за которой нет возврата.
Глава 6
вместе. Всего лишь каких-нибудь десять поцелуев под цветущими каштанами,
всего лишь букет фиалок, две чашки кофе, выпитые под пестрым зонтиком, и они
окажутся у подножия Эйфелевой башни. Тонкие кружева превратятся в гигантские
металлические конструкции, и лифты - стеклянные кабинки, похожие на
сверкающие капли, - понесутся вверх и вниз. А они будут стоять в одной из
этих сверкающих капель, запрокинув головы, и смотреть на дымчато-голубоватое
небо, неопределенное и непредсказуемое, как на картинах импрессионистов.
одного из многочисленных африканских племен, пританцовывая, торговал
различными пестрыми украшениями, громко выкрикивал, зазывая туристов. Ирина,
схватив Глеба за руку, подвела к нехитрому прилавку и стала перебирать
причудливые поделки из ракушек, перьев и косточек экзотических плодов.
бусы.
улыбался, скаля белые зубы, и на корявом французском приговаривал:
чудовищный у африканца акцент. Но негр и не собирался уверять, что оканчивал
Сорбонну. Но вскоре до торговца дошло, что мужчина полностью предоставил
выбор спутнице, а она, скорее всего, французского не знает, и негр принялся
объясняться по-английски.
продавцу. Тот даже запрыгал от радости: такой щедрости он не ожидал.
много денег.
никогда не прикоснусь, - рассмеялась Ирина.
немного, и он бы лишился верного заработка, но, к его счастью, Быстрицкая
взяла бусы, и они с Глебом направились, влившись в пеструю толпу туристов,
поближе к Эйфелевой башне.
если ты меня разбудишь, я упаду с высоты своего положения и разобьюсь.
предлагали свои услуги, гортанно выкрикивая на разных языках приглашения
сфотографироваться. В густом вечернем воздухе вспыхивали и гасли, как искры
фейерверка, французские, немецкие, русские и польские слова.
снимок.
фотографиях и потом смогу подумать, что ты встречалась с другим мужчиной.
снимок на своем рабочем столе и все время буду любоваться.
выбрал фотографа и подозвал его. Это был пожилой француз в клетчатой кепке с
большим "Поляроидом" в руках. На просьбу Глеба фотограф согласно закивал и
стал указывать двум влюбленным, как им лучше встать, чтобы и они оказались в
выигрышном свете, и Эйфелева башня была хорошо видна. Наконец-то все это
устроилось. Фотоаппарат несколько раз щелкнул, и Глеб с Ириной получили три
снимка. Сиверов расплатился, на этот раз не соря деньгами. Ирина стала
рассматривать фотографии.
выбросим?
образовал линию, разделявшую на снимке его и Ирину, И тут ей стало немного
страшно, она побоялась увидеть две части снимка, побоялась увидеть себя и
Глеба разлученными, пусть даже на фотографии.
разглаживать на ладони, нежно касаясь изображения.
лица, видно, что мужчина и женщина влюблены, преданы друг другу. Маленький
букетик в руках Ирины - фиалки, купленные Глебом у уличной цветочницы,
совсем юной, лет двенадцати, девчушки. Маленький, так не похожий на
огромные, до непристойности "богато" оформленные фольгой и целлофаном букеты
с московских улиц. Да, эти фотографии всегда будут напоминать о счастье.
парижские улицы. Там тоже стоят столики, подают кофе и минеральную воду. Тут
неинтересный ад, даже черти, и те приговаривают: "Чего желаете, мадам?"
показала.
хоть отбавляй.
будет так хорошо и свободно. "Ну что ж, я рад, - подумал Глеб, - что хоть
кому-то приношу счастье и радость".
небольшой оркестр, а вокруг толпились пестро одетые туристы, щелкали
фотоаппараты, слышался смех. То и дело накатывались звуки музыки: вздохи и
переборы аккордеона, певучий звук скрипки. Несколько пар танцевало.
давно с тобой не танцевала. Целую вечность.
Афанасьев Роман
Орловский Гай Юлий
Орлов Алекс
Шилова Юлия
Никитин Юрий
Курылев Олег