Чтение 13–й страницы книги ~Три рассказа о Гэллегере~

-- Кэнтрелл заставил меня применить твое устройство к нему, --
признался дед. -- Он заглянул в окно, когда я был занят с Хэллвигом, и все
понял. Он пригрозил, что тебя казнят, если я не дам ему талантов.

-- Чьих?

-- Ну... Гулливера, Морлисона, Коттмана, Дениса, Сент-Меллори...

-- Хватит... -- слабым голосом произнес Гэллегер. -- Величайшие
инженеры нашего времени, вот кто это! И все их знания в мозгу Кэнтрелла! Как
он уговорил их?

-- У него язык без костей. Он не сказал, в чем дело, придумал какую-то
хитрую историю... А еще у него твой математический талант. От меня.

-- Превосходно, -- угрюмо сказал Гэллегер. -- Что же нужно, черт
побери?

-- Он хочет завоевать мир, -- печально ответил толстый либль. -- Ради
бога, помешай ему! Этот мир принадлежит нам!

-- Не совсем так,- сказал дед, -- но все равно хорошего мало. Он теперь
знает тоже, что и мы, и может сам построить аппарат для обратной мозговой
связи. А через час он летит стратопланом в Европу.

-- Значит, жди неприятностей, -- подытожит Гэллегер.

-- Точно. Мне кажется, Кэнтрелл начисто лишен моральных принципов. Это
он виноват, что тебя держали в тюрьме все эти дни.

Дверь открылась, и заглянул Кэнтрелл.

-- Во дворе свежий труп, только что появился. Но заниматься им мне
некогда. Есть какие-нибудь новости от Ван Декера?

-- Ван Декер! -- поперхнулся Гэллегер. -- Его тоже?!

Человек с величайшим в мире уровнем интеллекта!

-- Пока нет, -- усмехнулся Кэнтрелл. -- Я много дней пытался с ним
связаться, но только сегодня утром он позвонил мне. Я боялся, что не успею с
ним увидеться, но он обещал прийти сегодня вечером. -- Кэнтрелл посмотрел на
часы. -- Надеюсь, он не опоздает. Стратоплан ждать не будет.

-- Минуточку, -- сказал Гэллегер. -- Я хотел бы знать ваши намерения,
Кэнтрелл.

-- Он хочет завоевать мир! -- запищал один из либлей. Кэнтрелл весело
посмотрел вниз.

-- Как оказалось, это не так уж сложно. К счастью, я совершенно
аморален, так что могу до конца использовать эту возможность. Таланты
величайших умов человечества очень мне пригодятся: я буду лучшим почти во
всем. То есть, абсолютно во всем, -- добавил он, прищурившись.

--Диктаторский комплекс, -- скривился дед.

-- Пока нет, -- ответил Кэнтрелл. -- Может, когда-нибудь... Дайте мне
немного времени. Я уже почти сверхчеловек.

-- Вы не можете... -- начал Гэллегер.

-- Разве? Не забывайте, у меня ваш излучатель. -- Верно, -- согласился
конструктор, -- а все тела со двора -- мои тела -- были убиты с помощью
излучателя. На сегодня вы единственный, у кого он есть. Видимо, мне суждено
когда-нибудь быть убитым из него.

-- Мне кажется, "когда-нибудь" звучит куда лучше, чем "сейчас", -- тихо
заметил Кэнтрелл.

Гэллегер не ответил, и Кэнтрелл продолжал:

-- Я снял сливки с лучших умов Восточного побережья, а теперь сделаю то
же в Европе. Все может случиться.

Один из либлей, видя, как рушится их план завоевания мира, горько
заплакал.

В дверь позвонили. По знаку Кэнтрелла дед вышел и вернулся с плотным
мужчиной, которого отличали кривой нос и кустистая рыжая борода.

-- Ха! -- загремел он. -- Вот и я! Надеюсь, не опоздал?

-- Доктор Ван Декер?

-- А кто же еще?! -- воскликнул рыжебородый. -- А теперь -- быстро,
быстро, быстро, у меня много работы. Судя по вашим словам, ничего из этого
эксперимента не выйдет, но я согласен попробовать. Проекция души --
несусветная глупость.

Дед ткнул Гэллегера в бок.

-- Это Кэнтрелл придумал такое объяснение.

-- Да? Слушай, нельзя же...

-- Успокойся, -- сказал дед, многозначительно подмигивая. -- У меня
теперь твой талант, парень, и я кое-что придумал. Попробуй и ты, если
сможешь. Я использовал твою математику. Тс-с-с-с...

Времени на разговоры не оставалось. Кэнтрелл загнал всех в лабораторию.
Гэллегер, хмурясь и кусая губы, обдумывал проблему. Он не мог позволить,
чтобы это сошло Кэнтреллу с рук. Но, с другой стороны, дед сказал, что все в
порядке, что он контролирует ситуацию.

Либли, разумеется, исчезли, наверное, искали печенье. Взглянув на часы,
Кэнтрелл усадил Ван Декера в кресло. При этом он все время держал руку в
кармане и то и дело поглядывал на Гэллегера. Сквозь ткань одежды отчетливо
вырисовывался цилиндр теплового излучателя.

-- Я покажу вам, насколько это легко, -- Дед, хихикая, подошел на
кривых ногах к устройству для обратной мозговой связи и передвинул несколько
рычажков.

-- Осторожно, дедуля, -- предупредил его Кэнтрелл. Ван Декер уставился
на него.

-- Что-то не так?

-- Нет-нет, -- сказал дед. -- Мистер Кэнтрелл боится, что я сделаю
ошибку. Но все будет в порядке. Это шлем...

Он надел его на голову Ван Декера, и перо машины принялось чертить
извилистые линии. Дед собрал ленты, но вдруг споткнулся и рухнул на пол,
выронив бумаги. Прежде чем Кэнтрелл успел шевельнуться, старик поднялся и,
ругаясь себе под нос, собрал графики.

Потом он положил все на стол. Гэллегер подошел и заглянул Кэнтреллу
через плечо. Это было действительно здорово! Показатель интеллекта Ван
Декера был огромен. Его фантастические способности были... гмм...
фантастичны. Кэнтрелл, который тоже был в курсе обратной мозговой связи,
поскольку получил через деда математический талант Гэллегера, кивнул, надел
шлем на голову и направился к машине. Мельком взглянув на Ван Декера, чтобы
проверить, все ли в порядке, он передвинул рычажки. Вспыхнули лампы, шум
перешел в визг. И смолк.

Кэнтрелл снял шлем. Когда он потянулся к карману, дед поднял руку и
показал ему небольшой блестящий пистолет.

-- Не надо, -- сказал он.

Глаза Кэнтрелла сузились.

-- Брось пушку.

-- И не подумаю. Я понял, что ты захочешь нас прикончить и уничтожить
машину, чтобы остаться единственным в своем роде. Не выйдет. У этого
пистолета очень чуткий спуск. Ты можешь прожечь во мне дыру, Кэнтрелл, но
прежде сам станешь трупом.

Кэнтрелл замер.

-- И что дальше?

-- Убирайся! Я не хочу дыры в животе, так же, как ты не хочешь получить
туда пулю. Живи и дай жить другим. Катись!

Кэнтрелл тихо засмеялся.

-- Хорошо, дедуля. Ты это заслужил. Не забудь, я по-прежнему знаю, как
построить такую машину. И все сливки теперь у меня. Вы можете сделать то же,
но не лучше меня.

-- Договорились, -- сказал дед.

-- Вот именно. Мы еще встретимся. Не забывай, Гэллегер, от чего умерли
все твои двойники, -- с натянутой улыбкой сказал Кэнтрелл и вышел, пятясь.

Гэллегер вскочил.

-- Нужно сообщить в полицию! -- крикнул он. -- Кэнтрелл слишком опасен,
чтобы оставлять его на свободе.

-- Спокойно, -- распорядился дед, помахивая пистолетом. -- Я же сказал,
что кое-что придумал. Надеюсь, ты не хочешь, чтобы тебя казнили за убийство?
А если Кэнтрелла арестуют, полиция найдет при нем излучатель. Мой способ
лучше.

-- Какой способ? -- Гэллегер потребовал объяснений.

-- Давай, Мики, -- сказал дед, улыбаясь доктору Саймону Ван Декеру.

Тот снял рыжую бороду и парик и расхохотался.

Гэллегер удивленно уставился на него.

-- Подставка!

-- Точно. Я позвонил Мики и объяснил, что от него требуется. Он
переоделся, изобразил перед Кэнтреллом Ван Декера и договорился встретиться
сегодня вечером.

-- Но ведь графики показывали интеллект гения...

-- Я подменил их, когда ронял на пол, -- признался дед. -- Заранее
приготовил несколько липовых.

Гэллегер скривился.

-- Но это дела не меняет. Кэнтрелл по-прежнему на свободе и знает
слишком много.

-- Придержи лошадей, молодой человек, -- сказал дед. -- Подожди, пока я
тебе все объясню.

И объяснил.

Три часа спустя телевидение сообщило, что человек по имени Роланд
Кэнтрелл погиб, выпрыгнув из трансатлантического стратоплана.

Впрочем, Гэллегер точно знал время смерти Кэнтрелла -- в ту же секунду
с его двора исчез труп.

Это произошло потому, что теплового излучателя больше не было, и
будущее Гэллегера не содержало смерти от него. Разве что он сделал бы еще
один.

Машина времени вышла из стазиса и вернулась к нормальному состоянию.
Гэллегер понял, почему. Она была настроена на выполнение определенного
задания, подразумевающего смерть Гэллегера в определенном комплексе
переменных. В рамках этих переменных машина действовала непрерывно. Она не
могла остановиться, не исчерпав всех возможностей. Пока в каком-либо из