Чтение 13–й страницы книги ~Умирать подано~

- Злые силы идут по следу?

- Вроде того. Игорь, пожалуйста, мне очень надо тебя увидеть.

- Ладно, увидишь. Даже бесплатно, вход для дам свободный. Где, когда и
как?

- Давай в восемь там же... "Настя, Настя... Ну полный провал... Где "там
же"?"

- Не, там же не хочу. Далековато. На вокзал подходи и жди возле памятника
вождю. Ты во что одета будешь?

- Ну, я еще не знаю, в джинсы, наверное, и в кофту. Какая разница?

- Это я так, профессиональная привычка.

- Ты что, забыл меня?

- Да как можно тебя забыть?! У меня профессиональная память. Как у Йогана
Вайса.

- Ладно, Йоган, тогда до вечера. У памятника так у памятника, если сотня
метров для тебя далековато. Пока.

Игорь положил трубку. "Может, номером девочка ошиблась? Сотня метров от
памятника?"

Игорь глянул на карту Новоблудска, украшающую кабинетную стену.

"На старом месте? Дом престарелых, что ли? Настя, Настя..."

Плахов представил памятник, напрягая мозги вспоминая окружающую
обстановку в радиусе сотни метров. Гастроном от слова "гастрит", аптека с
"Тонаканом", "Отвертка" с "венерами".. "Отвертка". Ночной клуб. Настя! Это
же... Наконец-то! Один диван на четверых. Безопасный секс. Кое-кто уже
осознал, кое-кто пока нет. Пока. Может, и встреча поэтому? "Знаешь, Игорек,
а у меня СПИД". А-а-а-а!!!

"Анонимная проверка на венерические заболевания. Конфиденциальность
гарантируется, выздоровление - нет. Плата по таксе. Тел..."

Нет, нет. Что она, дебилка полная? Наградить мента ценным подарком и об
этом же ему сообщать? Очень неразумно.

Тьфу-гьфу-тьфу...

"Кстати, блин, а откуда она узнала, что я мент. Мы же железные дорожники
и фальшивые монетчики! Хотя... Водка "Блудофф", правду не скроешь.
Пьяно-пьяно".

Игорь немного успокоился, взял с полки любимую книгу - "Полный каталог
казней и пыток". Книга была издана местным издательством, красочно, с
иллюстрациями и схемами, даже с фотографиями. Яркое, ненавязчивое описание
средневековых и современных чудачеств никогда не приедалось, и книгу можно
было читать сколь угодно долго, всегда открывая для себя что-то новое. Из
нее оперуполномоченный Плахов наконец-то узнал, как выглядит "испанский
сапожок" и что такое "колесовать".

Книга была полезна и в других отношениях. Иногда она нечаянно забывалась
на столе, и подозреваемый, которому дали время на "подумать", мог
ознакомиться с каталогом. Если подозреваемый не умел читать, что по нынешним
временам вполне нормально, выручали картинки и схемы, например, по вырыванию
ногтей и прокалыванию десен. О фотографиях нечего и говорить. Они
производили на смотрящего столь сильное впечатление, что взаимопонимание с
оперуполномоченным достигалось на удивление легко.

Если же клиент по уровню развития успешно соревновался с шимпанзе и не
понимал, что это за штука перед ним лежит, можно было просто-напросто
врезать каталогом ему по башке, благо штука весила килограмма три. Некоторые
клиенты только это и понимали. Знания вбивались в голову населения книгами.
"Любите книгу - источник знаний", "Лучший подарок - книга", "Не лает, не
кусает, а в дом..." Нет, это не оттуда.

Каталог подарил Игорю знакомый издатель, специализирующийся на выпуске
научно-популярной литературы. В минуты тяжелой депрессии или сильного
душевного волнения книга оказывалась незаменимым средством для поднятия
настроения. "Тебе сейчас плохо, а каково ребяткам на картинках? То-то. Тебе
уже хорошо".

Боль отпускала без всякой "Упсы".

Еще один подарок от того же издателя стоял рядом с каталогом и нес не
менее значительную эмоциональную нагрузку. "Подготовка диверсанта. Советы
профессионала". Что нам советовал профессионал? Например, в отделе
"Психологическая подготовка" рекомендовалось поймать кролика, саперной
лопаткой отрубить ушастую голову, сделать глубокий вдох, выпить кровь,
сделать глубокий выдох. Милая такая, добрая психологическая подготовка.
Кролика ведь поймать надо! Ты побегай по лесу с лопаткой саперной за
кроликом. Вот в чем смысл! Когда надоест носиться по кустам, ты этой
лопаткой половину взвода укокошить сможешь. Вместе с профессионалом, который
такое посоветовал.

Игорь попытался проделать фокус "вдох-выдох" с бутылкой водки, но не
получилось.

В разделе "Физическая подготовка" предлагались такие душевные рецепты, по
сравнению с которыми "пытки и казни" выглядели игрой ребенка в песочнице.

Книги, со слов издателя, уходили "влет", и сейчас готовился третий
сборник народной и популярной серии - "Советы начинающему патологоанатому".
С картинками. И с эпиграфом из золотого шлягера: "Потому что нельзя быть на
свете красивой такой..."

В восемь Плахов прибыл к памятнику, сел на гранитный приступок, прямо под
кепкой вождя, которую тот сжимал в руке. Скульптор, вероятно, обладал плохо
развитым чувством панорамы. Если смотреть на памятник со стороны гастронома,
создавалось совершенно четкое впечатление, что вождь справляет нужду. Из
кепки.

Когда власти коммунистического Красноблудска заметили ошибку ваятеля,
последнего тут же отправили в ГУЛАГ, а к гастроному приставили милиционера,
чтобы отгонял зевак от "критической точки". В народе эту точку окрестили
"постом номер один". Милиционеры стояли вплоть до перестройки. Когда же пост
утратил актуальность, скульптора посмертно реабилитировали, на что
последнему было уже абсолютно начхать.

На противоположной стороне, с тыла вождя, пристроился другой вождь -
чудак, нарядившийся индейцем, бьющий в там-там и призывающий приезжих
заглянуть в ресторан национальной кухни "Вигвам Оцеолы", где можно
угоститься почти настоящим мясом бизона.

Настя не опоздала, и Плахов понял, что не ошибся. Именно с этой дамой они
имитировали любовь пару дней назад.

- Привет, ты не на "тачке"?

- - Я на роликовых коньках. Нам специальные выдали, на происшествия
гонять. Желтые такие, с черной полосой и мигалкой.

- Пойдем тогда во двор. Вон в ту арку.

- А нас там маньяк не ждет?

- Не ждет.

Игорь поднялся с гранита, отряхнул брюки.

- Слушай, Настюх, ты откуда узнала, что я мент? Мы с Ильюхой вроде не
рапортовались.

- Случайно. У тебя удостоверение из брюк выпало, когда ты их на стул
вешал. Я посмотрела и назад положила.

- Спасибо, однако, - Плахов в душе перекрестился.

- А что, Илья тоже?.. Ну, мент?

- Он теперь не просто мент, он теперь сердитый больной мент.
Догадываешься, почему? И между прочим, очень хотел бы встретиться с твоей
подружкой.

Они пропустили грузовик, перешли дорогу и зашли в арку.

- С Тамарой? Она мне вообще-то не подруга. Так, в "Отвертке"
познакомились недели две назад. Илью наградила? Я не знала, что она того.

- А ты-то не того? Я-то могу чувствовать себя спокойно? Или так,
относительно?

- Можешь.

Игорь второй раз перекрестился в душе.

Они заметили скамейку-качели и приземлились на нее.

"А девочка совсем ничего, - отметил Плахов, - реснички подведет, так и
совсем королева. "Мисс Новоблудск". Как же я тогда не разглядел..."

Насте было где-то двадцать три, может, больше. Внешность не отличалась
приторностью журнальных красавиц, но что-то притягательное в ней,
несомненно, имелось. Хотя красоту каждый понимает по-своему. Есть, правда,
общий секрет, делающий неотразимой практически любую женщину: масло "Рама" -
на волосы, и никакой перхоти в критические дни.

Настя достала сигарету.

- Я, Игорь, посоветоваться хотела...

- Понимаю, дала в долг, а теперь не возвращают? В смысле денег.

Все обращения в милицию за советами сводились в основном к одной и той же
долговой теме в разных вариациях.

- Нет, что ты. У меня в милиции знакомых, кроме тебя, нет, и обратиться
больше не к кому. Хорошо вот тебя встретила. Ты ведь в уголовке?

- В "ксиве" написано именно это.

- И еще, Игорь, я тебе сейчас попробую все объяснить, ты только не считай
меня идиоткой, ладно?

Плахов пожал плечами.

- Ну, если тебя не преследует маньяк, КГБ. ассирийская мафия и прочие
страшилки... Ты давай рассказывай о проблеме, потом вместе решим, идиотка ты
или нет.

- А ты никому?..

- О Господи...

Настя затянулась, стряхнула пепел.

- У меня есть родная сестра. Вероника, помнишь, я рассказывала?

Игорь не помнил, но кивнул.

- Помню, редкое имя.

- Мама любила поэтические имена - Анастасия, Вероника.

- Любила?

- Да, она умерла. Давно.

- А батя?

- Батя - бухарик конченый. Жалко его, конечно, отец все-таки. Инженером