упаковки с костюмами полетели осколки пластика и деревянная щепа. Затем
створка распахнулась настежь, и из-за ровного ряда висевших на вешалках
немецких мундиров показался вороненый ствол. Он отодвинул одежду немного в
сторону, и Джоди увидела бледное лицо. И лицо это было женским.
наткнулась на глаза женщины, которые были цвета расплавленного золота.
Девушка все еще цеплялась зубами за палец.
пола. Руки ее безвольно упали вдоль бедер, по спине сбегали капельки
холодного пота.
женщина по-английски. Говорила она с сильным акцентом.
каком-то учебнике она вычитала, что пленников часто убивают выстрелом в
затылок.
только...
было приказано.
верхней части шеи теплый металл ствола.
вниз сначала справа, потом слева, а затем пробежалась по талии. После этого
ее рука развернула девушку, теперь дуло автомата смотрело ей прямо в рот.
Джоди. - Я ничего никому не скажу...
приказала. Для нее было пугающим открытием, как оружие и готовый его
применить человек могут полностью подавить ее волю.
же поспешила выпрямиться. Женщина даже не шевельнулась, казалось, ничто не
смогло бы нарушить бесстрастный ход ее мыслей.
остановился позади женщины и заглянул в душевую. Юноша был не очень крепкого
телосложения, на голове его под коротким ежиком волос виднелась свастика.
приказала:
весь реквизит в ящики.
не могу - из-за них тормозится все дело.
девушка снова зашмыгала носом. Перед ее мысленным взором замелькали детские
воспоминания, как она в первом классе обмочила трусики, когда на нее
накричала учительница, как она после этого разревелась и не могла
остановиться, как при этом над ней потешались другие дети. Последние крупицы
самообладания, уверенности и достоинства окончательно покинули ее.
уставившись перед собой, она ухватила краешком затуманенного взгляда
раковину с душем и почти распрощалась с жизнью.
мужчине, который был постарше первого, забрать всю форменную одежду. После
того, как он это сделал, она прикрыла дверь в душевую. Удивленная девушка
ожидала, что вот-вот раздадутся выстрелы сквозь дверное полотно. Она
поднялась с пола и взобралась на раковину в надежде, что так пули не заденут
ее.
которыми последовало громкое глухое "бум-м".
запереть.
быстро управились с вещами и покинули трейлер. Девушка вслушалась. Тишина.
прижалась ухом к стенке фургона. Снаружи отвинчивали что-то металлическое,
слышалось негромкое клацание. Затем раздался треск разрываемой ткани, и она
почувствовала запах бензина.
сил бросилась на дверь. - Вы же сказали, что не стали бы меня убивать! Ну
пожалуйста!
а в матовом стекле окошка отразились сполохи оранжевого пламени.
умереть...
Оранжевое пламя поднималось все выше и выше, и Джоди, встав посереди
крохотной комнатушки, зашлась в полном отчаяния и страха крике.
Глава 10
Четверг, 5 часов 47 минут, Вашингтон, федеральный округ Колумбия
день сигарету, как раздался звонок телефона.
тридцатидвухлетняя женщина и сделала очень глубокую затяжку. Пепел с
сигареты упал на ее ночную сорочку в стиле "смерть мужчинам", и Лиз
отряхнула его прямо на пол. Она рассеянно потеребила рукой вьющиеся
каштановые волосы и прислушалась, пытаясь сообразить, куда же она задевала
трубку домашнего радиотелефона.
кое-каким записям - сегодня прямо с утра у нее лекция перед отрядом
"Срайкер". Вот уже ее третьи по счету групповые занятия с личным составом
этого элитного подразделения, а молодые солдаты при всей своей суровой
подготовке все еще в шоке пребывают, переживая гибель своего командира Чарли
Скуайрза. Особенно тяжело переживала новенькая, Сондра Де Бонн, ее
переполняла жалость к семье подполковника и отчасти к себе самой. Сквозь
слезы она поделилась, что мечтала научиться у него еще очень многому. Теперь
средоточия всей этой мудрости и опыта рядом с ними уже не было. Они остались
невостребованными.
стола.
дождавшись ответа. В такой час ей могла позвонить только Моника, которая
находилась сейчас в Италии. А эта ее соседка по квартире и лучшая подруга не
успокоится, пока не узнает, кто и что просили ей здесь передать. В конце
концов, она отсутствовала дома уже почти целые сутки.
понадобится вернуться, ехидно подумала Лиз про свою подругу. За три года
совместного проживания штатный психолог Оперативного центра наблюдала, как
Моника, будучи свободным музыкантом и трудоголиком, ухитрялась обслуживать
все ночные клубы, свадьбы и еврейские семейные торжества, на которые ей
только удавалось подрядиться. Она на самом деле работала чуть ли не на
износ, и Лиз пришлось не только приказать, чтобы та передохнула, но и
всучить ей половину денег на поездку в Италию, чтобы отпуск наверняка
состоялся.
из кухонных стульев. Прежде чем взять ее, она выждала какое-то время, чтобы
перенестись из одного мира в другой. Динамика отношений между Лиз и каждым
из ее пациентов складывалась таким образом, что для успешного лечения она
мысленно создавала каждому из них свой мир и сама полностью туда
погружалась. В противном случае могли бы возникнуть перегибы, потеря
внимания и отклонения. И хотя Моника была не пациенткой, а лучшей подругой,
порой бывало сложно четко отделить одно от другого.
звонков, прикрепленным к холодильнику магнитным прижимом в виде головы
Шопена. Единственными, кто звонил, были барабанщик Моники Анжело Панни по
кличке "Тим" и ее мама. Обоих интересовало, нормально ли она добралась до
Рима.
Телефонное приветствие было одним из двух слов, которые она знала
по-итальянски.
Фрейда?
восьмом году, а Фрейд скончался в тридцать девятом, - пояснила Лиз.
Володихин Дмитрий
Андреев Николай
Маккэфри Энн
Глуховский Дмитрий
Шилова Юлия
Куликов Роман