готово. Он вышел в начале месяца, так? Значит, он сейчас по уши в
наркотиках. Уж это точно.
наверняка собирал зелье по всей округе. Я его найду. Но если вы думаете, что
это он пришил ваших приятелей, то это ошибка.
атаки не заметит. У него в жизни одна цель: лошадка [18]. Он такой. Он живет
ради Белого бога. Только об этом и думает.
нет обижаться. Он успевает только найти своего пушера и купить что надо. Он
уже наполовину ослеп от лошадки. Он не смог бы отстрелить свой палец. И
чтобы он пришиб двух копов? Не смешите меня.
дома, ребята. Он не отличит пистолет 45-го калибра от бетономешалки.
недалеко от него, у него целую неделю был бы понос. Поверьте моему слову, он
ни о чем не думает, кроме героина. Потому его и зовут Чокнутый. Он чокнутый
и есть. Он за чертями гоняется.
слову. Он не знает даже, как время убить.
полицейском участке два вентилятора разгоняли влажный воздух, вползавший
через решетки открытых окон. Казалось, все предметы в комнате Отдела
детективов осели под постоянным тяжелым давлением жары. Только шкафы с
картотеками и столы стояли прямо. Отчеты, карточки, копирка, конверты,
списки стали вялыми и липкими на ощупь и ко всему приклеивались.
большие темные пятна выступали из-под мышек и расползались на спине.
Вентиляторы совсем не помогали. Вентиляторы размешивали удушливые испарения
города, а люди дышали с трудом и перепечатывали свои отчеты в трех
экземплярах, выверяли листы с заданиями и мечтали о лете в горах или в
Атлантик-Сити, где в лицо дует ветер с океана. Они вызывали жалобщиков и
подозреваемых, их руки потели на черном пластике телефонных трубок, и они
ощущали жару, как врага, который вонзает в тело тысячи раскаленных кинжалов.
Отдела детективов. Его кабинет был налево от барьера и имел большое угловое
окно. Окно было распахнуто, но свежее от этого не становилось. Зато сидящий
напротив окна репортер имел свежий вид. Его фамилия была Сэведж; на нем был
легкий синий костюм и темно-синяя панама; он курил сигарету и небрежно
пускал кольца к потолку, где дым застаивался плотным серо-голубым слоем.
раздражал его. Бернсу не верилось, что человек может иметь фамилию Сэведж
[19].
чувствовать себя таким свежим.
красивый мужчина с короткими белокурыми волосами и прямым, почти женским
носом. Глаза были серые, холодные. Очень холодные.
кто это, он был бы уже здесь, так ведь?
первой странице, и они скроются в Европе.
улыбнулся, показав блестящие белые зубы.
Сэведж, но, как нам кажется, мы делаем здесь все возможное. Я понимаю, что
могу обидеть вашу газету, Сэведж, но мы стараемся сами заниматься своими
делами.
известно, что полицейские - тупые вьючные животные.
завтрашнем выпуске.
нравятся не больше, чем вам. - Сэведж сделал паузу. - Как вам идея насчет
группы подростков?
ваши ребята пытаются свалить все, что случается в этом городе, на
подростков? У меня сын подросток, и он не убивает полицейских.
Бернс. - Я не говорю, что мы их ликвидировали, но они у нас под контролем.
Мы справились с уличными драками, стрельбой и поножовщиной, так что можно
считать, что сейчас эти группы представляют собой просто клубы. Пока они
будут существовать в таком виде, я буду доволен.
Сэведж. - Моя газета не считает, что беспорядки на улицах прекратились. По
мнению моей газеты, убийство обоих полицейских прямо связано с
существованием этих клубов.
этом городе? Тогда ваша чертова газета могла бы продать еще миллион
экземпляров.
разобраться, 87-й участок будет не очень хорошо выглядеть.
останутся в дураках. Все полицейские будут выглядеть любителями по сравнению
с суперсыщиками вашей газеты, так ведь?
иметь дело не с тихими ребятами, которые собираются, чтобы выпить пару
кружечек пива. Вы будете иметь дело с парнями, чьи понятия совершенно
отличаются от ваших или от моих. Смотрите, чтобы вас не убили.
репортеров, которые могут накликать новую беду.
у вас или чтобы меня не убили? Бернс улыбнулся и начал набивать трубку.
переключил вызов на номер Кареллы.
что-нибудь промычать.
сказал Карелла.
пять минут. Возьмите с собой кого-нибудь из ваших.
Лукьяненко Сергей
Афанасьев Роман
Корнев Павел
Роллинс Джеймс
Шилова Юлия
Сертаков Виталий