позади оставляют они отцов и матерей. И те уже не могут их оградить.
сотрудницами социальной помощи из полицейской префектуры, перед немецкими
предписаниями и французскими законами, наверно, чувствовала себя Сесиль
Брюдер, живущая "в условиях крайней нужды", с желтой звездой и мужем в
лагере Дранси. И как же она, вероятно, терялась перед Дорой, строптивицей,
которая пыталась, и не один раз, порвать сеть, накрывшую ее вместе с
родителями.
поместить девочку в воспитательный дом для трудных подростков".
тюрьму предварительного заключения при полицейской префектуре, как было
заведено. В таком случае ей знакома была большая камера с зарешеченным
окошком под потолком, нары, матрасы, на которых лежали вповалку еврейки и
проститутки, "уголовницы" и "политические". Ей были знакомы клопы, и вонь,
и надзирательницы, устрашающею вида монашки в черном с синим покрывалом на
голове - сестры, от которых не приходилось ждать милосердия.
она шла по правому коридору до той самой двери, номера которой я никогда
не узнаю.
сидели пять девушек, примерно одних с нею лет. А может быть, этих пятерых
захватили по пути, в других участках. И вскоре машина привезла их к
заставе Лила, на бульвар Мортье, где находилась тюрьма Турель.
ЖЕНЩИНЫ. В списки заносились имена заключенных по мере поступления. Это
были женщины, арестованные за подпольную деятельность, коммунистки и - до
августа 1942-го - еврейки, нарушившие немецкие предписания: о появлении на
улицах после восьми вечера, о ношении желтой звезды, о переходе
демаркационной линии, запрет на пользование телефоном, на велосипед, на
радиоприемник.
Бул. Орнано, 41. J. хх Дранси 13/8/42".
день:
подданная. Ул. Муан, 82. J. хх Дранси 13/8/42,
Мольера, 48. Монтрей. J. Дранси 13/8/42.
26. Передана нем. властям, партия от 19/7/42.
258. J. хх Дранси 13/8/42. .
Марсель-Семба, 3. J. хх Дранси 13/8/42".
439. Что означает 5е, я не знаю. Буква J- это "juive", еврейка. "Дранси
13/8/42" приписано почти везде: 13 августа 1942 года триста евреек, еще
находившихся в Турели, были отправлены в лагерь Дранси.
женщин собрали после завтрака во дворе бывшей казармы. Прибыли трое
немецких офицеров. Еврейкам от восемнадцати до сорока двух лет было
приказано построиться в ряд, лицом к стене. Один из немцев, у которого был
полный список заключенных-евреек, провел среди них перекличку. Остальных
заключенных отправили в камеры. Шестьдесят шесть женщин, разлученных с
товарками, заперли в большом пустом помещении, где не было ни коек, ни
даже стульев, и держали там три дня - у двери, сменяясь, дежурили
жандармы.
чтобы отвезти в лагерь Дранси. В тот же день они были депортированы в
составе партии заключенных более чем в девятьсот человек. Впервые среди
высланных из Франции были женщины. Маячившая где-то вдалеке угроза, о
которой предпочитали не говорить и о которой временами даже забывали,
стала для евреек в Турели реальностью. И Дора первые три дня заключения
жила в этой гнетущей атмосфере. В то воскресное утро, когда еще не
рассвело, она вместе с остальными узницами видела в окно, как увозят
шестьдесят шесть женщин.
составил ордер на заключение Доры Брюдер в Турель. Где это было - в
участке квартала Клиньянкур или на набережной Жевр? Ордер, выписанный, как
положено, в двух экземплярах и непременно заверенный печатью и подписью,
следовало вручить конвоирам тюремной машины. Интересно, этот чин, ставя
свою подпись, понимал до конца, что он делает? Но что с него взять, ведь
он каждый день подписывал множество бумаг, да и место, куда отправляли
девушку, с легкой руки полицейской префектуры, называлось совсем не
страшно: "Центр размещения поднадзорных лиц".
воскресенье, 22 июня; Дора видела их, когда прибыла в Турель в четверг.
в гестапо в надежде узнать что-нибудь о своем муже, арестованном в декабре
1941-го. Она пережила войну - единственная из той партии заключенных.
тюрьме предварительного заключения при полицейской префектуре; в Турель их
доставили в один день. Клод вспоминает, что Жозете Делималь "тяжело жилось
до войны; другие хоть черпали силы в воспоминаниях о счастливых днях, а у
нее и этого не было. Бедняжка совсем пала духом. Я поддерживала ее, как
могла... В камере, где женщины спали по двое на одной койке, я добилась,
чтобы нас не разлучали. Мы не расставались до Освенцима, где она вскоре
сгорела от тифа". Вот то немногое, что я знаю о Жозете Делималь. А
хотелось бы узнать о ней побольше.
арестовали у станции метро "Клюни", за то что она носила "под звездой
Давида французский флаг". В ее удостоверении личности - оно уцелело -
значится, что жила она в Сен-Клу, улица Бузенваль, 10. У нее было овальное
лицо, светло-каштановые волосы и черные глаза.
которые она писала из тюрьмы предварительного заключения, потом из Турели.
Последнее письмо Ида выбросила из вагона на станции Бар-ле-Дюк,
железнодорожники подобрали его и отправили по назначению. В нем она пишет:
"Я не знаю, куда нас везут, но поезд едет на восток, - наверно, мы будем
очень далеко..."
арестовали за ограбление квартиры - вдвоем с подругой они украли пятьдесят
тысяч тогдашних франков и драгоценности. Наверно, она мечтала уехать на
эти деньги из Франции, убежать от нависших над ее жизнью опасностей, Ее
судили по уголовной статье и дали срок за ограбление, но посадили не в
обычную тюрьму, а в Турель, так как она была еврейкой. Я бы на ее месте
тоже пошел воровать. Ведь и мой отец в 1942 году ограбил с дружками склад
шарикоподшипников компании СКФ на авеню Гранд-Арме; они даже раздобыли
грузовики, чтобы доставить товар в свою нелегальную лавочку на авеню Ош.
Немецкие предписания, законы правительства Виши и газетные статьи низвели
их до статуса неприкасаемых и уголовных преступников, - значит, они были
вправе не считаться с законом, чтобы выжить. Они могут гордиться собой. И
я люблю их за это.
года в Пруткове под Варшавой, жила на улице Оберкампф, по которой и я
часто ходил, под уклон, ее дорогой.
Страсбургскому бульвару. Она встречалась с молодым человеком по имени Жан
Жозьон, сыном профессора медицины. Он был поэтом, опубликовал свои первые
стихи в журнале сюрреалистов "Фонари" - он и его друзья основали этот
журнал незадолго до войны.
"Флора". Некоторое время они прожили в безопасности в свободной зоне. А
потом на них обрушилась беда. Она укладывается в несколько строк: вот
письмо офицера гестапо.
философского факультета, 24 лет, проживающий в Париже, намерен в праздник
Троицы вступить в брак с еврейкой Анной-Малкой Зельман, родившейся 6
октября 1921 в Нанси.
ему не имеют возможности.
арестовать еврейку Зельман и поместить ее в лагерь Турель..."
Шилова Юлия
Орловский Гай Юлий
Лукин Евгений
Корнев Павел
Шилова Юлия
Распопов Дмитрий