Чтение 13–й страницы книги ~Вторжение по сценарию~

- Мне так хотелось убить этого парня, что я стал сам себе противен.

- В твоей работе нет места ненависти. Ты просто должен своевременно и
эффективно, как и подобает профессионалу, избавлять императора от врагов.

- Я сделал все правильно. Это была легкая смерть.

- Но ты-то отнесся к этому не так легко!

Отложив коробку с украшениями в сторону, Римо уселся на циновку. Тихо,
но все еще взволнованно, он рассказал Мастеру Синанджу обо всем, что
произошло предыдущей ночью. Закончив, он спросил:

- Как ты считаешь, я поступил правильно?

- Когда тигр из простого хищника становится людоедом, - глубокомысленно
проговорил Чиун, - его нужно выследить и уничтожить.

- Тигр осознает смысл своих поступков. А насчет того парня я вовсе в
этом не уверен.

- Если молодой тигр убивает ребенка, с ним нужно сделать то же самое,
что и со взрослым. Не важно, понимал ли он, что творит, или нет, ведь тигр
уже почувствовал вкус крови, и воспоминание об этом будет преследовать его
всю оставшуюся жизнь. Точно так же, как и этот несчастный слабоумный. Он
совершил тяжкий грех. Некоторые люди не стали бы судить его слишком строго,
но дело вовсе не в этом. Он вкусил крови, так что самым лучшим выходом было
выпустить его душу на свободу, чтобы она смогла вернуться на землю в другом
воплощении, и отплатить за все свои прошлые прегрешения.

- Послушать тебя, так ты просто Второй Мессия.

- Надеюсь, ты хотел сделать мне комплимент.

- Напрасно надеешься.

- Тогда мне не остается ничего иного, как считать твои слова
оскорблением, - резко бросил Чиун, - и оставить тебя, предпочитающего
кромешную тьму свету подлинной мудрости, влачить свое жалкое существование.

Произнеся эту обличительную речь, Мастер Синанджу одним движением
поднялся на ноги и прошествовал обратно в спальню. Он с такой силой
захлопнул за собой дверь, что волосы Римо взметнулись вверх. Как ни странно,
хотя движение было резким, дверь закрылась почти беззвучно.

Римо вернулся к прерванному занятию, но на душе у него было неспокойно.
Внезапно зазвонил телефон, и ему пришлось снять трубку.

- Римо, мне нужно с тобой увидеться, - Таким кислым тоном мог говорить
только Харолд У. Смит, глава КЮРЕ и непосредственный начальник Римо.

- Разве вы не хотите получить отчет по последнему заданию?

- Нет, ведь если бы все сорвалось, ты бы уже позвонил мне сам.

- А вы не можете предположить, что ошиблись?

- У меня есть значительно более важная проблема. Прошу тебя, немедленно
приезжай в Фолкрофт.

- Мы с Чиуном будем там через полчаса.

- Нет, - поспешно проговорил Смит. - Приезжай один. Я не хочу, чтобы
Чиун участвовал во всем этом.

Дверь, ведущая в спальню старого корейца, внезапно распахнулась, и на
пороге показался сам Мастер Синанджу. Судя по его лицу, Чиун обиделся.

- Я все слышал, - громко объявил он.

- По-моему, вы вляпались, Смитти, - заметил Римо.

Харолд Смит тяжело вздохнул.

- Близится срок обновления контракта, и мне хотелось избежать
преждевременного торга.

- Торг никогда не бывает преждевременным, - заявил Чиун, повысив голос,
чтобы на другом конце провода его тоже услышали.

- Ты что, говоришь по громкой связи? - недовольно поинтересовался Смит.

- Нет. Но ты же знаешь, обидное слово Чиун расслышит даже с другого
берега Атлантического океана.

- Значит, через полчаса, - сказал Смит. - До встречи.

- Этот человек с каждым днем становится все невыносимее, - надменно
проговорил Чиун.

- И что ты собираешься из него вытянуть на этот раз? Снова Диснейленд?
Или, может быть, тебе не дает покоя годовой доход Рокфеллера?

- Наши переговоры по поводу Диснейленда потерпели неудачу.

- Нет, только не это! - в притворном ужасе вскричал Римо.

- Смит утверждает, что теперешний владелец не собирается расставаться
со своей собственностью, - с горечью сказал Чиун. - Тем не менее, я оставляю
за собой право продолжить этот разговор. Слишком долго я помогал тебе
справляться с работой, не получая должного вознаграждения.

- А я думал, что мы с тобой, как ты любишь выражаться, равноправные
компаньоны.

- Да, но это должны знать только мы с тобой. К Смиту это не имеет ни
малейшего отношения. Когда речь заходит о подписании контракта, я выступаю в
роли Мастера, а ты - всего лишь мой ученик. Я пытался донести это до
императора Смита, но тщетно. Он, все-таки, потрясающий тугодум.

- Именно поэтому ты и не поехал со мной в Провиденс?

- Может быть. Если бы ты позорно провалил задание, мои переговоры могли
бы сдвинуться с мертвой точки. Тем не менее, глупо держать на тебя зло за
этот неожиданный успех. Уверен, ты сделал это не нарочно.

- Очень мило с твоей стороны, но у меня действительно такое чувство,
как будто я потерпел неудачу.

- Можно тебя процитировать в беседе со Смитом?

- Делай что угодно, - ответил Римо. - Я ухожу.

Мастер Синанджу поспешно засеменил за ним.

- А я собираюсь пойти с тобой, - сообщил он. - Как знать, может быть,
Смит решил поручить тебе такое задание, что станет умолять меня о помощи.
Разумеется, за соответствующее вознаграждение.

Уже стоявший в дверях, Римо бросил тоскливый взгляд на наполовину
украшенную елку. Он не подозревал, что сможет вернуться только когда иголки
уже засохнут и осыплются.

Когда Бартоломью Бронзини вышел из полицейского участка в Юме, его
молчание не предвещало ничего хорошего. Вслед за ним, возглавляемые Джиро
Исудзу, в дверях показались трое адвокатов из Корпорации Нишитцу.

Спустившись по лестнице, Исудзу повернулся к Бронзини и сообщил:

- Полиция теперь не беспокоить. Не хотят потерять доход от съемки. И
потом, мы обещали использовать в съемках полицейских.

- Почему ты все время затыкал мне рот? Я хотел им все рассказать.

- Нет необходимости. Теперь ситуация под контролем. Полиция обвинять
пикетчиков.

- Постой, но я ведь тоже принимал участие в этой заварушке. Я расквасил
им носы. По крайней мере, я виноват в случившемся ничуть не меньше, чем они.
И потом, какого дьявола ты приказал своим идиотам открыть огонь?

- Вам грозить опасность.

- Черта лысого! Я укладывал их наплаво и нарево - то есть, я хочу
сказать, направо и налево.

- Действовать, чтобы спасать вашу жизнь. Кроме того, предотвратить
демонстрацию.

- Они имели полное право выступить с протестом. Америка - свободная
страна.

- Но съемки ведет Япония. Нельзя публичный скандал - мешать работе.

- Нельзя публичный скандал! - передразнил Бронзини. - Четверо
пикетчиков убиты, и ты надеешься, что это не попадет на первые полосы?

- Полиция обещала приостановить дело, пока мы не снимем фильм.

- Что? Но вы же не надеетесь замять эту историю насовсем?

- Не надо насовсем. На две недели.

- Две недели? - взревел Бронзини. - Так вот за сколько вы планируете
закончить съемку? Мать вашу, это же невозможно. Прошу прощения, но я не
помню, как это будет по-французски.

- Сначала мы делать натурные съемки, - объяснил Исудзу. - Разбиваться
на девять групп, все работаем одновременно. Другие актеры прилетать, и
подключаться к работе. Так мы укладываться даже в меньшие, чем намечено,
сроки. А теперь идемте.

- Куда это?

- Надо решить еще одну проблему. Пожалуйста, за нами.

Японцы погрузились в автобус. Упершись в землю ногами, Бронзини сидел в
седле своего "Харли" и ждал, пока они отъедут.

- Все это чушь. Полный бред, - ворчал он себе под нос.

Тем не менее, когда автобус тронулся, Бронзини поехал следом за ним по
прямым, будто расчерченным по линейке улицам, сначала через центр города, а
потом по пыльному шоссе. Они уже приближались к городским окраинам. На
горизонте показались очертания далеких Шоколадных гор. Стоявшие на обочине
оштукатуренные домики постепенно уступили место бесконечным полям,
засаженным салатом - из всех овощей в Юме выращивали в основном только его.

Вскоре поля сменились пустынным пейзажем, кое-где попадались песчаные
дюны, поросшие низкорослым кустарником. Асфальтированное шоссе давно уже
кончилось, но автобус, то и дело петляя, продолжал ехать вперед. Интересно,
куда мы направляемся? подумал Бронзини.

Наконец, впереди показался огороженный участок, охраняемый людьми из
Нишитцу. В тени одной из дюн стояло несколько полосатых палаток, и Бронзини
понял, что перед ним основной съемочный лагерь. Но какого черта они разбили
его посреди пустыни?

Подъехав к палаткам, автобус остановился рядом с кучкой джипов,
украшенных эмблемой Нишитцу.

- В чем дело, Джиро? - потребовал объяснений Бронзини, спрыгивая на
землю.

- Базовый лагерь для съемки.

- Неужели? Не слишком ли далеко вы забрались?

- Мы будем снимать в пустыне.

- Что?! - только и смог выдавить из себя Бронзини. - Неужто вы
собираетесь залить все белой краской, и притвориться, что это снег? Вот что,
этот фокус не пройдет. И я не потерплю идиотских картонных декораций. Съемки
будут в городе, на настоящих улицах с настоящими домами, а в массовке будут