же названием.
- У них там что, и улиц нет?- вслух удивился Дитко.
Он снял трубку и приказал соединить его с резиденцией правительства
КНДР.
- Капитан Некеп слушает,- раздался маслянистый голос.
- У меня к вам вопрос. Это должно остаться между нами.
- Слушаюсь,- сказал капитан Некеп, который был всего лишь младшим кап-
ралом, когда Дитко навел его на заговорщиков против северокорейского ли-
дера Ким Ир Сена. В результате Некеп получил повышение по службе, а у
Дитко появился потенциальный союзник в корейской армии.
- Что вам известно о Синанджу?- спросил Дитко.
- Это запретная зона: на официальных картах она отмечена двойной крас-
ной чертой.
Дитко тихо присвистнул. Президентский дворец в Пхеньяне был удостоен
лишь одной черты.
- Значит, это военный объект?
- Нет. Это рыбацкий поселок.
- А вам не кажется странным, капитан, что в обыкновенный рыбацкий по-
селок въезд запрещен?
- Я предпочитаю не задавать вопросов, ответы на которые чреваты висе-
лицей.
- Мне нужно внедрить туда одного человека.
- Мы с вами незнакомы!- отрезал капитан Некеп и повесил трубку.
- Неблагодарная свинья!- прошипел полковник Дитко.
Однако реакция капитана убедила его в том, что видеозапись, сделанная
американским журналистом корейского происхождения, действительно имеет
большую ценность.
Он лично доставит пленку в Москву. Это, конечно, рискованно, но...
Полковник Дитко спустился в цокольный этаж посольства и отпер комнату
для допросов, вход в которую был запрещен в соответствии с его собствен-
ным приказом.
Сэмми Ки вздрогнул и проснулся. Он лежал на тюфяке. В последние дни он
много спал. Сначала он никак не мог уснуть из-за нервного перенапряже-
ния, но после полутора дней неволи к нему в душу закрался леденящий хо-
лод депрессии, а когда он впадал в депрессию, то всегда помногу спал. В
данном случае это был спасительный сон.
- Встать!- приказал Дитко.
Сэмми поднялся, протирая сонные глаза.
- Слушай меня. Вот тебе запас еды и воды и таз для отправления естес-
твенных надобностей. Ближайшие три дня я не смогу обеспечить тебе
туалет. Не бойся, я тебя не брошу. Я отправляюсь в Москву, мне надо лич-
но переговорить с Генсеком. А ты пока посидишь взаперти. Единственный
ключ я увожу с собой. И не вздумай звать на помощь! Во всем посольстве я
один знаю, что ты здесь. Если тебя обнаружит кто-нибудь еще, с жизнью
можешь распрощаться.
- Понятно,- безжизненным голосом ответил Сэм-ми Ки.
- От Сан-Франциско ты очень далеко,- напомнил полковник Дитко.
- Знаю.
- Хорошо. Я вернусь через три дня.
- А если нет?
- Для тебя будет лучше умереть от голода, чем обнаружить свое при-
сутствие. Ясно?
Дверь захлопнулась, и Сэмми Ки опустился на пол.
Психологический расчет был верен, в этом полковник Дитко не сомневал-
ся. Пускай этот американо-кореец его ненавидит или боится - в будущем
это может оказаться полезным. Как бы то ни было, ближайшие несколько
дней для Сэмми Ки станут заполнены ожиданием полковника Дитко, поскольку
его возвращение будет означать для парня свежую еду и избавление от уду-
шающей вони собственных экскрементов.
До чего же просто манипулировать этими изнеженными американцами, поду-
мал полковник Дитко. У себя на родине Сэмми Ки и думать не приходилось о
еде. А уж туалет и душ - нечто само собой разумеющееся. И вот одного
слова Дитко оказалось достаточно, чтобы сделать элементарные удобства
чем-то самым желанным - более желанным, чем даже свобода. Это и будет
для полковника гарантией сохранности его тайны.
Вернувшись к себе, полковник Виктор Дитко снял очки и швырнул на пол.
Однако от удара о половицу они не раскололись. Тогда Дитко раздавил их
каблуком.
После этого он поднял самый большой осколок стекла и прошел к койке.
Работа в КГБ СССР не предполагала незапланированных поездок домой ни за
какие взятки или просьбы - только по медицинским показаниям.
Полковнику Виктору Дитко позарез нужно было попасть в Москву. Он сел
на койку и, стиснув зубы, принялся резать себе осколком стекла левый
глаз.
Он стонал от боли, но утешал себя тем, что грядущее вознаграждение то-
го стоит.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
- Папочка, удобно тебе?- заботливо спросил Римо. Чиун, Мастер Синан-
джу, лежал на циновке на полу каюты. Им была предоставлена самая просто-
рная офицерская каюта. В условиях подводной лодки это означало, что при
сложенной койке места здесь было едва ли больше, чем в чулане. Старая
голова Чиуна покоилась на двух пухлых подушках. Он слегка прикрыл подер-
нутые пеленой карие глаза.
- Удобно мне будет тогда, когда наше плавание закончится.
- Мне тоже,- поддакнул Римо, опускаясь рядом со стариком на колени.
В каюте немного ощущалась качка. По углам, в расставленных Римо ку-
рильницах, дымились благовония, отчасти отбивающие противный металличес-
кий привкус циркулирующего в замкнутом пространстве воздуха - неизбежный
спутник даже новейшей атомной подводной лодки. Римо понадобилось полдня,
чтобы развесить по стенам с пластиковой отделкой "под дерево" гобелены
из четырнадцати сундуков, в которых были сложены личные вещи Чиуна.
- Капитан сказал, к вечеру будем на месте,- произнес он.
- Откуда он знает? В этой вонючей посудине не бывает вечера.
- Ш-ш,- сказал Римо примирительно.- Нам еще повезло, что подлодка была
готова к отплытию.
- Я просил тебя проверить золото. Ты это сделал?
- За последний час дважды ходил смотреть. Все на месте.
- Хорошо. Быть может, это последнее золото, которое Синанджу получит
от сумасшедшего Императора Смита.
- Не говори так, Чиун.
- Все равно,- продолжал старик, по-прежнему держа глаза прикрытыми,-
мне хорошо и покойно, потому что мы едем домой. В Синанджу.
- Это ты едешь домой, папочка. Синанджу - это твой дом, но не мой.
Смит хочет, чтобы я вернулся в Америку.
- Как ты можешь вернуться в эту страну? Бросить жену? Детей? Селение?
Римо не сдержался и переспросил:
- Жену? Детей? О чем ты?
- Конечно. Жену ты возьмешь сразу, как мы приедем в Синанджу. И она
родит тебе детей. Это твой долг, Римо! Когда меня не станет, продолжать
традиции будешь ты. У Синанджу должен быть преемник!
- Я польщен, папочка, но не уверен, что смогу это сделать.
- Не робей, Римо. Если тебе не удастся найти девушку, которая будет
готова смириться с цветом твоей кожи,- я сам тебе ее подберу. Обещаю.
- О нет,- простонал Римо.- Никакого сводничества. Хватит! Забыл, как в
прошлый раз пытался свести меня с корейской девушкой? Больше я на такой
позор не пойду!
- Я умираю без настоящего наследника, лишенный внуков, а ты лишь усу-
губляешь мое страдание детскими капризами.
- Мне очень жаль, папочка, что у тебя нет внуков. Но я ничем не могу
тебе помочь.
- Быть может, если ты не станешь мешкать, я еще доживу до того дня,
когда твоя жена понесет под сердцем твоего ребенка. И тогда я смогу спо-
койно отправляться в мир иной. Этого мне бы хватило. Конечно, это не то,
что качать внука на коленях, но меня всю жизнь преследовали неудачи.
- Неудачи? Да ты с одного американского контракта заработал для Синан-
джу больше золота, чем все твои предшественники, вместе взятые!
- Но я так и не добился должного почтения. Я служил не настоящему им-
ператору, а какому-то врачу, да к тому
же шарлатану. В Египте, помнится, придворный лекарь всегда шествовал
на два шага позади королевского ассасина. Вот до чего дожили - работаем
на костоправов!
- Да на эти деньги поселок может жить несколько столетий!
- Сколько раз я тебе говорил, что Мастера Синанджу не трогают накопле-
нный капитал?!- возмутился Чиун.- Кроме того, я первый из Мастеров, кто
позорно сменил имя! Я тебе не рассказывал эту историю, Римо?
Римо хотел было сказать "да", но Чиун уже приготовился рассказывать.
- Я не всегда был известен как Чиун. При рождении я получил имя Нуич,
сын Нуича, внук Юи. Мой род был славный род, ибо я был наследник великих
традиций Синанджу. Но род Синанджу переживал не лучшие времена. Сначала
были страшные войны в Европе, которые охватили весь мир, так что работы
для ассасина совсем не осталось. Зато было много работы для солдат. Так
прошли мои юные годы - в праздности и бесславных поручениях.
Женился я неудачно. Моя жена, острая на язык и алчная по характеру, не
сумела родить мне наследника. Это была трагедия, но выход все же был на-
йден. По ее настоянию я согласился взять в обучение в качестве будущего
Мастера Синанджу одного из ее племянников, также названного в мою честь
Нуичом. Я учил его постигать солнечный источник. Он оказался способным