Чтение 13–й страницы книги ~Бегство г-на Монда~

отблески их ложились на гладь залива.

Жюли не выражала ни восторга, ни удивления. Она несколько раз подво-
рачивалась на высоких каблуках и теперь держала мужчину под руку, но ве-
ла все-таки она. Не говоря ни слова, она шла вперед со спокойствием му-
равья, которым движет инстинкт.

- Это и есть знаменитый Английский бульвар, да? Фонари, уходящие в
бесконечность. Широкая полоса бульвара вдоль моря, маленькая желтая бру-
счатка, пустые скамейки, вереницы машин перед казино и роскошными о ге-
лями.

Жюли не восхищалась. Она все шла, поглядывая на улицы, которые они
пересекали, наконец свернула в одну из них, приблизилась к жалюзи, зак-
рывавшим дверь пивной, заглянула в щель.

- Зайдем посмотрим?

- Это же кафе, - возразил он.

Но она указала на дверь в том же здании, рядом с кафе, на вывеску бе-
лыми буквами "Отель" над ней. Они вошли в освещенное пространство. Жюли
устало опустилась на темно-красную банкетку и сразу же - там было много
народа-открыла сумочку, поднесла к лицу зеркальце и провела по губам по-
мадой.

- Есть хотите? - спросила она г-на Монда.

В Марселе они не поужинали: перед отходом поезда, пока еще было вре-
мя, они не успели проголодаться.

- Что у вас есть?

- Отличные равиоли. Если желаете, луковый суп для начала. Или бифш-
текс с кровью.

Некоторые столики были уже заняты - люди ужинали; перед Мондом и Жюли
тоже поставили приборы. Несмотря на свет электрических шаров, в воздухе,
словно гризайль, витала усталость. Присутствующие говорили тихо, ели с
полной серьезностью, как полагается на настоящей трапезе.

- Посмотрите в угол налево, - шепнула она.

- Кто это?

- Не узнаете? Парсонс, один из трех братьев Парсонс, воздушных акро-
батов. С женой. Не стоило бы ей надевать этот костюм - она в нем ка-
кая-то маленькая и толстая. Она заменила в номере Люсьена, одного из
братьев, с которым в Амстердаме случилось несчастье.

Обычные люди. Мужчина, на вид лет тридцати пяти, выглядел, скорее,
хорошо одетым рабочим.

- Должно быть, они здесь на гастролях... Смотрите! Тремя столиками
дальше...

Жюли постепенно оживлялась, ее апатия исчезла; чтобы подчеркнуть ска-
занное, она то и дело хватала спутника за руку, надеясь вызвать у него
восхищение.

- Жанина Дор! Певица.

Певица с бледным лицом, обрамленным лоснящимися волосами, с глубокими
тенями вокруг огромных глаз, с кровавым ртом, черная, словно ворон, тра-
гическая и надменная, сидела за столиком одна, распахнув манто, и ела
спагетти.

- Ей, пожалуй, за пятьдесят. Несмотря на возраст, только она умеет
своими песнями держать зал по часу в напряжении. Я должна взять у нее
автограф.

Жюли внезапно поднялась и направилась к хозяину, который стоял возле
кассы. Г-н Монд не знал, что она собирается делать. Их обслуживали. Он
ждал. Увидел, как она уверенно заговорила с хозяином, а тот повернул к
ней голову, очевидно, согласился, и она вернулась.

- Дайте мне квитанцию из камеры хранения.

Она отнесла квитанцию и возвратилась.

- У них есть один двухместный номер. Разумеется, если это вас не сму-
щает. Впрочем, двух свободных комнат все равно нет, а потом, это выгля-
дело бы странно. Смотрите! Четыре девушки справа от дверей... Танцовщи-
цы.

Она ела сосредоточенно, как в Марселе, замечая, однако, все, что про-
исходило вокруг.

- Хозяин сказал, что еще рано. Сейчас закончилась программа в мю-
зик-холлах, а казино и кабаре заработают только после трех. Интересно...

Он понял не сразу. Лоб женщины прорезала капризная складка. Должно
быть, она подумала об ангажементе.

- Кормят здесь вкусно и недорого. Да и комнаты, кажется, чистые.

Они пили кофе, когда рассыльный доложил, что багаж доставлен и уже в
номере. Несмотря на утомительную прошлую ночь, спать Жюли расхотелось.
Она смотрела на Жанину Дор, которая через маленькую дверь направилась к
гостиничной лестнице

- Они все живут здесь Через час появятся и остальные.

Еще час - ну, это уж слишком, даже чересчур Она выкурила последнюю
сигарету, зевнула и поднялась.

- Пойдем.

Любовью они занялись лишь на третий день. Три суматошных дня. В их
комнате с окнами на узенький дворик мебель была старая, мрачная, на полу
- серый потертый ковер, из которого лезли нитки, кресло покрыто коври-
ком, обои скорее коричневые, чем желтые, в углу ширма, а за ней - туалет
и биде.

В первый вечер Жюли раздевалась за ширмой; она вышла в пижаме в голу-
бую полосочку, но уже ночью сняла брюки: они ее стесняли.

Г-н Монд спал на соседней постели; кровати разделял ночной столик и
коврик. Спал он плохо: сказывался ужин. Несколько раз, услышав в пивной
шум, он хотел спуститься вниз и попросить соды.

Он встал в восемь, тихо оделся, не разбудив спутницу, которая сброси-
ла с себя одеяло: радиатор шпарил нещадно, в комнате было жарко и душно.
Может быть, это и угнетало его ночью.

Он спустился вниз, оставив чемодан на виду: пусть Жюли не думает, что
он сбежал. В пустом кафе обслужить Монда было некому, и он отправился
завтракать в какой-то бар, полный рабочих и служащих; потом погулял у
моря, забыв о том, другом море, на берегу которого когда-то мечтал расп-
ластаться и выплакаться

Может быть, он еще не освоился? В светло-голубом по-детски небе - та-
ким же, как на школьной акварели, было и море - гонялись друг за другом
белые на солнце чайки; поливальные машины чертили мокрые полосы на ще-
бенке дорог.

Он вернулся около одиннадцати, по привычке постучал в дверь.

- Войдите.

Она не знала, что это он. В трусиках и лифчике, включив в патрон лам-
пы электрический утюг, она гладила свое вечернее шелковое платье.

- Хорошо спали? - спросила она.

Поднос с завтраком стоял на ночном столике.

- Через полчаса я буду готова. Который час? Одиннадцать? Вы не подож-
дете меня внизу?

Монд ждал ее, просматривая местную газету. Он уже привык ждать. Они
позавтракали еще раз, теперь вдвоем. Потом вышли на улицу и направились
на Английский бульвар; возле казино она снова попросила его подождать и
исчезла в игорном доме.

Затем она потащила его на одну из центральных улиц.

- Подождите меня...

На эмалированной табличке греческое имя и слово "импресарио".

Жюли вернулась взбешенная.

- Свинья! - бросила она, ничего больше не объясняя. - Может, погуляе-
те один?

- А вы куда?

- Мне еще надо пройтись по двум адресам.

И, свирепо стиснув губы, она зашагала по улицам незнакомого ей горо-
да, расспрашивая полицейских, поднимаясь на верхние этажи, вытаскивая из
сумочки записки с новыми адресами.

- Я знаю, где можно выпить аперитив.

Они оказались в "Арке", элегантном баре. Прежде чем войти, Жюли подк-
расилась. Держалась она вызывающе. Г-н Монд понял: ее стесняет его убо-
гий вид. Она даже сомневалась, сумеет ли он прилично вести себя в таком
заведении, и потому сделала заказ сама, повелительным тоном, усевшись на
высокий табурет и положив ногу на ногу:

- Два розовых, бармен.

Она демонстративно грызла оливки. Пристально разглядывала посетителей
- и мужчин, и женщин. Злилась, что никого не знает, что она новенькая,
на которую все смотрят не без удивления из-за ее дешевого платья и скро-
много пальто.

- Пойдем обедать.

У нее нашелся адрес и для этого. Потом, с некоторым смущением, она
сказала:

- Не возражаете, если вернетесь один?.. О, дело совсем не в том, о
чем вы думаете. Поверьте, после всего, что я пережила, мужчины мне опро-
тивели, и теперь уж я не попадусь на удочку. Но я не хочу быть вам обу-
зой. У вас ведь своя жизнь, верно? Вы были так любезны! Я уверена, что
встречу кого-нибудь из знакомых. В Лилле я перезнакомилась со всеми ар-
тистами, которые приезжали на гастроли...

Спать он не лег, а пошел прогуляться в одиночестве по улицам. Потом,
уже устав ходить, забрел в кино. Еще один знакомый образ, который наплы-
вал из таинственных запасников памяти: билетерша с электрическим фонари-
ком ведет одинокого пожилого мужчину по темному залу, где уже начался
фильм, звучат голоса, и на экране жестикулируют люди, более крупные, чем
в натуре.

Когда он вернулся в "Жерлис" - так называлась его гостиница и пивная,
- в зале за столиком он заметил Жюли среди группы акробатов. Она видела,
как он проходил. Он понял, что она говорит о нем. Он поднялся в номер, а
она пришла четверть часа спустя и в этот раз разделась при нем.