ее то прояснялись, то снова затуманивались, а губы шевели-
лись, словно она хотела что-то сказать и не могла.
карманы. Во внутреннем кармане пиджака что-то лежало.
Я сунул руку под мышку Леггета, расстегнул пуговицы и вы-
тащил коричневый бумажник. Он был туго набит деньгами.
позже мы насчитали там пятнадцать тысяч долларов.
я спросил:
дело
стула, тыча белым пальцем с длинным острым ногтем в сто-
рону миссис Леггет:
сюда", - а сама одной рукой открывает дверь в кухню, а дру-
гой берет из сушки нож. Он вошел, и она всадила нож ему
в спину. Я все видела. Это она убила. Я была раздета и, когда
услышала шаги, спряталась в кладовке. Оттуда все и видела.
и упала бы, если бы Фицстивен не успел поддержать ее.
Выражение горя на ее припухшем лице сменилось замеша-
тельством.
доктор Риз, как я узнал позже-отчетливо и сухо произнес:
стрела в висок из этого вот пистолета, причем с близкого рас-
стояния и с наклоном дула вверх. Явное самоубийство.
коить. Она ломала руки и постанывала.
временем уже о другом:
бежать. А в полицию написал для того, чтобы на жену и дочь
не пало подозрение. Разве это письмо похоже на предсмерт-
ное-спросил я О'Гара. - Человек навсегда прощается
с любимой женой и дочерью, но для них у него не находится
ни слова, все оно-сплошь для полиции.
цейский. - Но если он готовился бежать, то почему не оста-
вил им...
успел. Он собирался в дорогу, доделывал дела... Но его убили,
прежде чем он кончил приготовления. Видно, слишком долго
возился. Кто его обнаружил
стрел, бросилась наверх, а он, он уже... вот как сейчас. Я побе-
жала вниз, к телефону, а тут звонок в дверь... пришел мис-
тер Фицстивен. Я ему все рассказала. Да нет, какое убийство!
Дома никого не было, кроме меня.
и написал это письмо, чтобы взять на себя ваши преступле-
ния. И Рапперта в кухне вы зарезали. Именно о нем говорит
Габриэла. Вы быстро сообразили, что письмо мужа похоже на
письмо самоубийцы, и убили его, решив, что после этой смер-
ти и этих признаний мы угомонимся и не станем дальше ко-
паться в этом деле.
но по какой причине-поди догадайся. Я набрал в грудь
побольше воздуха и не то чтобы заорал, но жалеть глотки
не стал:
примеров могу привести хоть сейчас. Из Нью-Йорка он вас
с дочкой не вызывал. Вы его сами нашли. Миссис Бегг гово-
рит, что, когда вы тут появились, лицо у Леггета прямо вы-
тянулось-она такого удивления отродясь не видела. И брил-
лианты Антону он не отдавал. Вся это история, почему он
их отдал и как собирался поступить дальше-гроша лома-
ного не стоит: просто ничего лучшего, чтобы выгородить вас,
не пришло ему в спешке на ум. Леггет откупился бы деньга-
ми или вообще прогнал Аптона, не настолько он был глуп.
отдавать чужие бриллианты и заваривать такую кашу.
гами к вам, а не к вашему мужу. Вы когда-то нанимали его,
вас он и знал. Они с Раппертом проследили путь Леггета не
до Мехико, а прямо до этого дома, и взяли бы вас за горло
раньше, не упрячь их полиция в Синг-Синг за другие фокусы.
Но только их выпустили, Аптон пришел сюда и открыл свои
карты. Вы инсценировали ограбление, а на самом деле тай-
ком от мужа передали бриллианты ему. Леггет считал, что
бриллианты действительно украдены. В противном слу-
чае он-с его-то прошлым-вряд ли рискнул бы заявить
в полицию.
почему старались скрыть, что шли по его следам от Чертова
острова до самого Сан-Франциско. Все потому, что его под-
виги в Южной Америке давали вам, в случае необходимости,
дополнительную власть над ним. Вот вам и не хотелось, что-
бы он знал, что вы знаете о Лабо, Хауарте и Эдже. Разве
не так
дал полную волю своим голосовым связкам:
и вы подговорили его убить Аптона, тем более что ему самому
не терпелось свести с другом счеты. А возможно, Рапперт
появился у вас уже после убийства, и вы, решив избавиться
сразу и от него, на кухне всадили ему нож в спину. Про де-
вушку в кладовке вы не знали, зато прекрасно знали, что эту
кашу вам не расхлебать. Убийство вряд ли скроешь. Дом уже
под наблюдением. Так что оставалось одно. Вы пошли к мужу,
рассказали ему все-или сколько сочли необходимым-и
заставили взять ваши грехи на себя. Затем прямо у стола
спустили курок.
мел теперь во всю мощь. - Это вы убили свою сестру Лили,
его первую жену, а Леггета просто подставили вместо себя.
Вы сами увезли его в Лондон. С убийцей сестры вы бы ни-
куда не поехали. Это вы его выследили и, приехав сюда,
в Сан-Франциско, заставили на себе жениться. Это вы ре-
шили, что он женат не на той сестре, на какой нужно, и сами
ее убили.
таясь вскочить со стула, но Коллинсон ее удержал. - Она...
обнажив крепкие, тесно посаженные зубы желтоватого от-
тенка. Потом сделала два шага к середине комнаты, одну
руку уперев в бок, другую свободно свесив. Безмятежная, по
определению Фицстивена, хозяйка дома и прозрачная душа
внезапно исчезла. Теперь пухлое лицо и гладкие формы этой
начинающей стареть блондинки не вызывали представления
о спокойной, хорошо обеспеченной жизни: под жирком уга-
дывались крепкие, пружинистые мускулы, словно у прита-
ившейся под деревьями кошки.
ла она, глядя на меня. Зубы у нее постукивали, глаза горели,
рот растягивала улыбка. - Вон она, наша наркоманка Габ-
риэла. Она убила мать. Ее Морис и выгораживал.
вытащила его, пока мать спала, из ящика шифоньера. Писто-
лет выстрелил, и Лили не стало. Несчастный случай, конечно,
но Морис, нежная душа, не хотел, чтобы девочка подрастала
с мыслью о своей вине. К тому же его все равно признали бы
виновным. Кое-кто знал, что мы с ним близки, что он спит
и видит, как бы избавиться от жены. Да и во время выстрела
он оказался у дверей спальни. Но все это его не пугало, глав-
ное-уберечь девочку от травмы, чтобы память об убийстве,
пусть и случайном, не исковеркала ей жизнь.
лой улыбкой, изящно изгибая губы и осторожно, даже тща-
тельно подбирая слова.
еще до того, как она пристрастилась к наркотикам, Габриэла
Шилова Юлия
Орлов Алекс
Жюль Верн
Доценко Виктор
Глуховский Дмитрий
Ибсен Генрик