Чтение 13–й страницы книги ~...Дом стоял на Дрезден-авеню в Пасседене~

ничего особенного. Тебя здесь ничего не касается. Ты даже не был с ним
знаком толком. Иди, иди отсюда поскорее.

Я отлепился от двери, сильно потянул ее на себя и через короткий
коридорчик вышел в гостиную. Из зеркала на меня глянула напряженная
перекошенная физиономия. Я быстро отвернулся в сторону, вытащил из кармана
ключ, который мне дал Джордж Ансон Филлипс, потер его между влажными
ладонями и положил на стол около лампы.

Я протер внутреннюю и наружную ручки двери. Счет в матче в первой
половине восьмого гейма был 7:3. Некая, похоже хорошо хлебнувшая леди
затянула на арестантский манер "Фрэнки и Джонни", голосом, который не смог
стать благозвучным даже от виски. Хриплый бас велел ей заткнуться, но она
продолжала голосить; послышались тяжелые шаги, звук оплеухи, взвизг - и
пение прекратилось. Трансляция бейсбольного матча продолжалась.

Я сунул в зубы сигарету, зажег ее и пошел вниз по лестнице и
остановился в полутемном коридорчике, глядя на табличку с надписью:
"Управляющий - N_106".

С моей стороны было полным идиотизмом даже смотреть на нее. Я стоял,
яростно жуя сигарету, и смотрел на табличку очень долго.

Затем повернулся и пошел назад по коридору. На маленькой
эмалированной пластинке на двери было написано: "Управляющий". Я постучал.

Послышался скрип отодвигаемого кресла, шарканье ног, и дверь
открылась.

- Вы управляющий?

- Да. - Тот же голос отвечал Элише Морнингстару по телефону.

Это был долговязый тип с короткими рыжими волосами и узкой длинной
головой, явно битком набитой всякими низкими хитростями. Из-под оранжевых
бровей пристально смотрели зеленоватые глаза. Его огромные уши имели,
вероятно, способность развеваться на ветру, а длинный нос был не прочь
залезть не в свое дело. В целом это было великолепно тренированное лицо -
лицо человека, умеющего держать язык за зубами; лицо, хранящее ледяное
спокойствие трупа на анатомическом столе.

- Мистер Ансон? - спросил я.

- Двести четвертый.

- Его нет дома.

- Ну и что я должен сделать? Начать нести яйца по этому поводу?

- Мило, - сказал я. - Ты всегда при них или только по большим
праздникам?

- Отвали отсюда, - сказал он. - Катись подальше. - Он закрыл дверь.
Но снова открыл, чтобы сказать: - Гуляй-гуляй. Выметайся. Отчаливай. - И
так подробно изложив мне свою мысль, управляющий снова начал закрывать
дверь.

Я навалился на нее, он навалился с другой стороны. Наши лица
оказались прямо напротив друг друга.

- Пять долларов, - сказал я.

Это изменило его настрой. Он отпустил дверь так неожиданно, что я
должен был стремительно шагнуть вперед, чтобы не врезаться головой в его
подбородок.

- Входи, - сказал он.

Комната полностью повторяла гостиную Ансона - вплоть до бумажного
абажура и стеклянной пепельницы. Стены были выкрашены в цыплячий цвет. Для
того чтобы у вошедшего сюда могло незамедлительно начаться разлитие желчи,
на желтой стене не хватало только пары нарисованных черной краской жирных
пауков.

- Садись. - Он закрыл дверь.

Я сел. Мы посмотрели друг на друга невинными глазами торговцев
подержанными автомобилями.

- Пива? - спросил он.

- О'кей.

Он открыл две банки, наполнил жирный стакан, который держал в руке, и
потянулся за таким же вторым. Я поспешно сказал, что могу пить прямо из
банки. Он протянул ее мне.

- Десять центов.

Я дал ему десять центов.

Не сводя с меня глаз, он сунул монетку в жилетный корман. Потом
подтянул кресло и сел в него, вытянув костлявые ноги и свесив между
коленей свободную руку.

- Меня не интересуют твои пять доларов.

- Прекрасно, - сказал я. - Я, собственно, и не собирался тебе их
давать.

- Умничка, - сказал он. - К чему? У нас тут милый респектабельный
дом. Никаких темных дел не происходит.

- И очень спокойный, - подтвердил я. - Отсюда слышно, как этажом выше
визжит стервятник.

Он раздвинул рот в широкой улыбке - почти на три четверти дюйма:

- Меня не просто удивить.

- Прямо как королеву Викторию.

- Не понял.

- Я давно не жду чудес в этой жизни, - сказал я. Бессмысленный
разговор оказывал на меня бодрящее действие - как холодный душ.

Я достал бумажник и, порывшись в визитках, выбрал одну. Это была не
моя визитка, на ней значилось: "Джеймс Б.Поллок. Страховая компания.
Страховой инспектор". Я попытался вспомнить, как выглядел Джеймс Б.Поллок
и где я его встречал. Но не смог. И вручил карточку рыжему.

Он прочитал ее и почесал уголком кончик носа.

- Что на этом парне? - спросил он, глядя на меня цепкими зелеными
глазами.

- Драгоценности... - Я неопределенно помахал рукой.

Он обдумал мои слова. Пока он их обдумывал, я постарался заключить,
встревожен ли он. Было непохоже.

- Ну, есть у нас такой, - наконец согласился он. - Тут уж ничем не
поможешь. Мне он, правда, не показался серьезным малым: мягковат на вид.

- Может, меня дезинформировали, - предположил я. И описал ему Джорджа
Ансона Филлипса - в коричневом костюме, черных очках и бурой шляпе с
желтой ленточкой. Я подумал, а что же случилось со шляпой? Наверху ее не
было. Наверно, он выбросил ее, решив, что она слишком заметна... Впрочем,
его светлая голова была почти такой же.

- Это похоже на него?

Рыжий сделал вид, что задумался. Наконец кивнул, его зеленые глаза
внимательно следили за мной... Он водил карточкой по передним зубам, как
палкой по прутьям решетки.

- Я подозревал в нем проходимца, - сказал он. - Но они бывают самых
разных форм и размеров. Парень живет здесь только месяц. И, скомпрометируй
он себя чем-нибудь, вылетел бы отсюда моментом.

Я очень постарался не рассмеяться ему в лицо.

- А что, если мы обыщем квартиру, пока его нет?

Рыжий покачал головой:

- Мистеру Палермо это не понравится.

- Мистеру Палермо?

- Это хозяин дома. Живет через улицу. Держит похоронное бюро. Владеет
этим домом и кучей других. Практически всем районом, если ты понимаешь, о
чем я говорю. - Уголок его рта и правое веко дернулись. - Не из тех, кого
можно сердить.

- Ладно, пока мистер Палермо занимается своим похоронным бюро или
чем-то там еще, давай пойдем и обыщем квартиру.

- Не вынуждай меня сердиться на тебя, - отрезал рыжий.

- Меня это волнует, как два процента от ничего, - сказал я. - Давай
поднимемся и обыщем квартиру. - Я швырнул пустую банку из-под пива в
мусорное ведро и пронаблюдал, как она отскочила от него и покатилась по
полу.

Рыжий внезапно поднялся с места, встал, широко расставив ноги, потер
руки и прикусил нижнюю губу.

- Ты говорил что-то насчет пяти.

- Это было много лет назад. Я передумал. Давай поднимемся и обыщем
квартиру.

- Попробуй только сказать это еще раз... - Его правая рука поползла к
заднему карману.

- Если ты собираешься вытащить пушку, то мистеру Палермо это не
понравится.

- К черту мистера Палермо, - прорычал он внезапно яростным голосом, и
лицо его густо налилось кровью.

- Мистеру Палермо будет приятно узнать, как ты к нему относишься.

- Послушай, - очень медленно проговорил рыжий, опуская руку и
нагибаясь ко мне. - Послушай. Я сидел себе мирно и пил пиво. Банку-другую.
Может, три. Может, девять. Кому какое дело. Я никого не трогал. Был чудный
день. И было похоже, что будет чудный вечер, - и тут появился ты. - Он
яростно потряс поднятой рукой.

- Давай поднимемся и обыщем квартиру, - сказал я.

Он резко выбросил кулаки вперед и в конце движения раскрыл ладони,
растопырив пальцы так широко, как только мог. И подергал носом.

- Если б я был не на работе... - сказал он.

Я открыл рот.

- Не говори этого! - завопил он.

Он нахлобучил шляпу, пиджак надевать не стал; вытащил из ящика стола
связку ключей, прошел мимо меня к двери, обернулся и дернул подбородком,
приглашая меня следовать за ним. Выражение лица у него было несколько