выжить в Джундагае, а этот человек, этот Олан должен был служить ему гидом.
Не будь при нем сейчас доброго товарища, ситуация оказалась бы настолько
мрачней, что Йенси не имел бы в ней особых шансов. Несмотря на солнце,
воздух и отличное физическое состояние, на душе у него было мрачно. Им
встречалось много других путешественников, которые их приветствовали
несколькими различными способами. Раз они миновали длинную вереницу
неуклюжих шестиногих вьючных животных, шлепающих по пыльной дороге мягкими
подушечками лап. Проходя мимо них, куорны рычали и дышали несколько тяжелее
обычного.
знаешь - они появились на наших рынках недавно и никто не знает места их
происхождения.
высоких деревьев и, усталые, расположились там на ужин и отдых. В полусне
Йенси заметил, что Олан встал и вышел из комнаты. Вспомнив подававшую им на
стол пухленькую девушку в короткой красной юбке с оборками, он улыбнулся и
вновь откинулся на подушки. Его очередь еще настанет.
руки, ударили по голове и небрежно вытолкнули в окно, в черную тьму под
звездами.
Глава 8
отчаянной мыслью перед тем, как он полетел вниз головой навстречу забвению
было, что вот и пришел конец его пути. Теперь, ранним утром, он бултыхался в
завязанном мешке, висящем на боку мерно бегущей ванки и ему казалось, будто
при каждом увесистом ударе о землю одной из шести лап в голове у него
открывается и захлопывается дверца, а вкус во рту напоминал пепел вчерашней
сигары. Йенси застонал. Никто не обратил ни малейшего внимания.
рысью по пыльной дороге, по сторонам которой раскинулись поля и рощи. Сияло
солнце, это издевательски дружелюбное солнце Джундагая. На боках у ванок
болтались другие мешки, в которых сидели другие пленники, мужчины и женщины,
и Йенси тотчас же догадался, что с ним случилось в этом чужом и враждебном
измерении.
закопошился в нем, пытаясь выйти на свет. - Надо будет продать себя
подороже, только и всего. В полдень пленников развязали и, под строгой
охраной людей с жесткими лицами, увешанных разнообразным оружием, позволили
им поразмять затекшие мускулы, дали понемногу плохой пищи и воды и
предоставили справить нужду. Затем всех вновь повязали и подвесили на бока
терпеливых ванок. Когда, наконец, скорбная процессия вступила на мощеные
улицы городка, проехав сквозь мрачные ворота с толстыми створками и
бдительными часовыми, вооруженными алебардами наизготовку, Йенси, несмотря
на свое положение и все его неудобства, уже почти задремал. Он дал провезти
себя по тенистым улицам, отсутствующе подмечая безразличные лица,
созерцающие караван, дал себя развязать и столкнуть вниз по каменным
ступеням, и таким образом оказался в камере с дурно пахнущей соломой, где он
растянулся во всю длину и заснул.
поступать!
подсказывал, что не только смеют, но и непременно поступят, да чего там -
уже поступили. Поэтому он перекатился на спину, сел, сглотнул, скорчил рожу
и закричал:
свет лился сквозь высоко расположенное зарешеченное окно. Пыль, грязная
солома, несколько разбросанных по полу коричнево-черных костей и
позеленевшая хлебная корка составляли всю обстановку.
произнес:
на каком-то жаргоне, в который я не врубаюсь.
зарылся в волосах и, похоже, никакие побои его не повредили. Мысль об этом
странным образом утешила Йенси. Значит, у него есть одно преимущество. Он
должен им как следует воспользоваться.
незнакомцу.
потому что Йенси слышал лязг каждый раз, когда тот двигался. - Как это может
быть? Место, откуда я родом, очень далеко отсюда.
человек вновь заговорил, он приподнял обруч.
Может, ты знаешь, где находится Олд-Кентроуд?
обруч переводчика. Впрочем, он тут же снова его надел, не желая расстаться с
ним по какой-либо случайности.
И что происходит?
Снова сюда идут эти козлы. Звон подбитых сталью подошв по камню заставил
Йенси подняться. Он скатился с соломы и приник к решетке. Немного спустя
соседняя решетка загремела, послышался звук возни, посыпались сочные
проклятья и наконец последний удар возвестил о появлении его нового
знакомого - подвешенным вверх ногами, словно туша, за лодыжки и запястья.
Его волосы подметали каменный пол. Стражники, мрачные, безразличные люди в
мешковатых коричневых одеяниях, схваченных у талии широкими поясами, с
которых свисали длинные ножи, дубины и топоры с короткими рукоятками, тащили
пленника с таким видом, будто он и впрямь был всего лишь куском говядины.
Это был молодой шатен среднего роста, с довольно длинной прической и
резкими, но в целом приятными чертами. И был он голым, как перст, а
коричневые заросли у него на груди - мокрыми. Один глаз у него был подбит.
Так, в бессознательном состоянии, его и уволокли.
бедолага прибыл с Земли, с той Земли, которую знал Йенси. Чего же от него
хотели? И зачем здесь сам Йенси? Йенси знал ответ. Он был до боли очевиден,
однако Йенси всячески уклонялся от него, не допуская ответ в сознание.
отлично понимал, зачем его кормят, и твердо решил поддерживать себя в форме,
как и хотели его тюремщики, а когда настанет время - обратить эту форму
против них. Однажды днем - ибо солнце насмешливо сияло в том единственном
углу камеры, куда проникали его лучи - стражники принесли ему еду, и с ними
явился человек, одетый в кольчугу, с длинным мечом на поясе и заткнутым за
этот пояс револьвером. Йенси с острым сожалением вспомнил об Олане.
пришедший.
линиями лица, тонкогубым ртом и выражением того, кто привык хорошо делать
свое дело.
Тебе дадут отвести душу - последняя ночь: пища, вино, женщины, песни. Не
бойся, мы хорошо заботимся о своей собственности.
проследил за его движением взглядом темных глаз. Он ткнул Йенси в живот, а
потом некоторое время осматривал его ноги и стопы.
дворике, примыкавшем к задней части тюрьмы. Сегодня он ждал этого часа,
предполагая совершить последнюю попытку прорваться. Теперь слова этого
человека развеяли его надежду. Человек встал и, гремя мечом, покинул камеру.
Железная решетчатая дверь захлопнулась. Йенси сел на солому, чувствуя
тошноту. Он не мог есть принесенную ему пищу. Он знал, что предстоит завтра.
Четыре часа спустя он снова услышал звон подбитых железом подошв в каменном
коридоре. Йенси сел с упрямым видом, прислонившись спиной к стене. Он помнил
того молодого человека с Земли. Тот пытался сопротивляться и кончил тем, что
его уволокли, словно тушу. Ки Йенси мог кончить точно так же.
дверь распахнулась. Йенси выпучил глаза. Вошел Олан, сияя широчайшей
улыбкой, сграбастал Йенси, стиснул его, приподнял над полом.
как тебя зовут? Почему меня не позвал?
Черепнин Владимир
Каменистый Артем
Сертаков Виталий
Верещагин Олег
Круз Андрей
Никитин Юрий