наверное, дурные люди.
свой танец, она через маленькую дверь исчезла во дворе. Но Тарзан не ушел из
кафе, как она его просила.
вида араб. Он остановился возле Тарзана и начал делать бесцеремонные и
оскорбительные замечания по адресу европейцев, но так как он говорил на
своем родном языке, Тарзан абсолютно ничего не понимал, пока Абдул не взялся
просветить его.
один, да в сущности, в случае стычки, все были бы против вас. Лучше уйти
спокойно, господин.
принадлежит. Он ищет ссоры.
он уйдет и оставит меня в покое. Мне не из-за чего ссориться с ним, и ему со
мной тоже.
сами собака, и сын собаки, а бабушка ваша -- гиена. А между прочим -- вы
лжец.
которым был встречен этот поток ругательств, достаточно показал, на чьей
стороне симпатии аудитории.
употребленные арабом, но он не проявил никаких признаков гнева и спокойно
поднялся со своего места. На губах у него играла полуулыбка, но вдруг
сильный кулак опустился на лицо хмурого араба.
влетели в комнату с улицы, где, очевидно, поджидали своей очереди. С
криками: "Смерть неверному!" и "Долой собаку-христианина!" они бросились
прямо на Тарзана.
чтобы присоединиться к нападающим на безоружного белого. Тарзана и Абдула
массовым напором отбросили в конец комнаты. Юный араб остался верен своему
господину и сражался рядом с ним с ножом в руке.
приближавшегося к его мощным рукам. Он боролся спокойно и не произнося ни
одного слова, а на губах у него играла та же улыбка, с какой он встал и
нанес удар оскорбившему его. Казалось невероятным, чтобы он или Абдул могли
уйти живыми от этого моря разъяренных людей, размахивающих саблями и
кинжалами, но многочисленность нападающих отчасти служила защитой. Толпа,
вопящая и кипящая, сбилась так тесно, что невозможно было пустить в ход
оружие, и никто из арабов не решался стрелять, чтобы не ранить своих.
противников. Быстрым движением он обезоружил беднягу и затем, держа его
перед собой, в качестве щита, медленно начал отступать вместе с Абдулом по
направлению к двери, ведущей во внутренний двор. На пороге он остановился и,
подняв над своей головой выбивающегося араба, бросил его с силой заряда,
вылетевшего из орудия, в лицо своих преследователей.
конце лестницы, ведущей к их комнатам. Двор освещался только свечами,
которые каждая девушка прилепила к перилам балкона напротив своей комнаты,
чтобы проходящие по двору могли лучше рассмотреть ее прелести.
темноты у одной из лестниц, щелкнул курок, и две закутанные фигуры бросились
к ним, продолжая стрелять. Тарзан прыгнул навстречу этим новым противникам.
Одна секунда -- и противник лежал в грязи, обезоруженный и со сломанной
костью. Нож Абдула настиг другого в тот момент, когда он собирался разрядить
револьвер в лоб верного араба.
потушили свечи по данному одной из них знаку, и двор освещался чуть-чуть
только светом, выбивающимся из наполовину заслоненной народом двери кафе.
Тарзан снял саблю с человека, павшего под ударом ножа Абдула, и теперь
стоял, ожидая волну людей, которая мчалась на него из темноты.
голос прошептал: "Скорей, мсье, сюда. Следуйте за мной".
может.
ее комнате. Тарзан шел вслед за ней. Он видел, как блестели золотые и
серебряные браслеты на голых руках, золотые монеты на ее головном уборе. Он
слышал, как шелестел ее пышный наряд. Он знал, что она одна из танцовщиц, и
инстинктивно чувствовал, что это та самая, которая раньше прошептала ему на
ухо предостерегающие слова.
толпа.
чтобы они нашли вас, потому что в конце концов они все-таки убьют вас, хотя
вы боретесь за десятерых. Спешите! Вы можете выпрыгнуть на улицу из окна
моей комнаты. Пока они сообразят, что вас нет внутри здания, вы уже будете в
безопасности у себя в отеле.
лестницу, на которой они стояли. Раздался торжествующий крик. Их открыли.
Толпа стремительно бросилась на лестницу. Первый взбежал быстро вверх, но
там его встретил меч, на который он не рассчитывал: добыча раньше не была
вооружена.
булавки, посыпались они вниз. Старое и расшатанное строение не могло
выдержать необычную нагрузку и раскачивание. С треском и стуком ломающегося
дерева лестница обломилась под арабами, и только Тарзан, Абдул и девушка
остались наверху, на узенькой площадке.
Нельзя терять ни минуты.
нужно спешить на улицу и отрезать им путь.
опасности стычки. Он ни минуты не подозревал, что Абдул или девушка могут
пострадать, разве случайно. Бежать он думал только в том случае, если не
будет никакой надежды спастись иначе.
это делает Нума-лев: он так озадачил бы арабов, что ускользнуть было бы не
трудно. Теперь он должен прежде всего позаботиться об этих двух верных
друзьях.
Слышен уже топот ног на соседней лестнице, они будут здесь в одну минуту. Он
облокотился на подоконник и выглянул, но посмотрел не вниз, а вверх. Над ним
была видна крыша строения, за которую можно было ухватиться рукой. Он
подозвал девушку. Она подошла и стала возле него. Он обнял ее рукой и
перекинул через плечо.
придвинь к этой двери все, что найдешь в комнате. Это их немного задержит.
-- Затем он поднялся на узкий подоконник, придерживая девушку у себя на
плече. -- Держись крепче, -- предупредил он ее, и с гибкостью и ловкостью
обезьяны он полез на крышу.
щепки, и в то же мгновение Абдул как перышко взвился вверх. Все это было
проделано как раз вовремя, потому что в то время, как толпа с лестницы
ворвалась в комнату, несколько десятков человек обогнули угол улицы и
прибежали под окно комнаты.
Абдул время от времени переводил Тарзану их слова.
не прыгали вниз, что мы еще внутри здания, но что верхние -- трусливы,
боятся напасть на нас и поэтому уверяют их, что мы убежали. Еще немножко --
и там начнется общая потасовка.
Несколько человек остались на улице, курили и беседовали.
принесла ему -- чужестранцу.
кто бывает всегда в кафе. Вы не говорили со мною грубо и в том, как вы
бросили мне деньги, не было ничего обидного.
в кафе. Можно ли вам без риска остаться в Сиди-Аиссе?
не возвращаться в кафе, ни в это, ни в другое, Я была там не по собственному
желанию, а потому, что меня захватили силой и держали как пленницу.
ночью из douar'a отца шайка грабителей. Они привезли меня сюда и продали
арабу, который держит это кафе. Прошло уже больше двух лет, как я не видела
никого из близких. Они далеко на юге и никогда не бывают в Сиди-Аиссе.