страданиях и надеждах, ибо перед лицом безнадежности надежда не покидала ее.
Правда, ее мечты были довольно неопределенны: она мечтала о том, как она
вместе с Джикой убежит в какое-нибудь уединенное место, где нет ни шейхов,
ни злых Мабуну, и станет играть одна среди цветов, среди ярких птиц и
веселых маленьких мартышек, резвящихся в чаще деревьев.
развесистого дерева, которое росло за изгородью, окружавшей селение. Она
строила для Джики шалаш из листьев. Перед шалашом был посажен лес из
маленьких веточек. Камешки служили посудой. Джика готовила обед. Девочка
непрерывно беседовала со своей маленькой подругой и была так погружена в
домашние заботы Джики, что не заметила, как на дерево как раз над ее головой
неслышно вскочило какое-то странное существо.
было никого, кроме девочки; шейх несколько месяцев тому назад уехал на
север. Маленькая Мериэм беззаботно играла, не подозревая, что в это самое
время шейх возвращался домой во главе своего каравана и был в каком-нибудь
часе пути от своей деревни...
джунгли. Он отправился после этого разыскивать племя человекообразных
обезьян -- это были единственные существа, на дружбу которых он мог
рассчитывать. Несколько недель шея он с Акутом на восток, все углубляясь в
джунгли. Год прошел для Джека недаром: его мускулы приобрели крепость стали;
он лазил и скакал по деревьям со сверхъестественной ловкостью; он научился
великолепно владеть оружием.
умом. В сущности он был еще мальчиком, но когда он принимался, играючи,
бороться с огромным человекообразным, он всегда одерживал победу. Акут учил
мальчика обезьяньей борьбе, и вряд ли можно было найти лучшего знатока
военных приемов первобытного человека, и вряд ли существовал ученик,
способный быстрее усваивать уроки своего учителя.
Джек и Акут питались разными произведениями флоры и фауны джунглей. Когда
лесные звери беззаботно шли к водопою, два страшных хищника неожиданно
падали на них сверху, с нависших ветвей и оглушали их могучими кулаками.
Часто Джек пускал в ход свое копье -- антилопы и зебры падали, пораженные
метким ударом.
побуждала его к этому. Враждебная встреча, оказанная ему людьми его расы,
разбудила в нем инстинкты дикого зверя. В каждом человеке скрывается зверь,
но в крови у Джека звериные инстинкты кипели и бурлили, потому что он
унаследовал их от отца, который был воспитан среди диких зверей. Джек носил
шкуру леопарда прежде всего как военный трофей, как символ своей доблести:
он заколол леопарда ножом в схватке один на один. У него были вкусы
первобытного человека, он любил украшать свое тело, а шкура показалась ему
очень красивой; это была вторая причина, почему он носил ее. А когда шкура
высохла, растрескалась и начала разлезаться, -- он не знал искусства
дубления и выделки шкур, -- он был так опечален, что долго не решался
выбросить свой трофей. Когда же, через несколько дней, он заметил на плечах
у одного чернокожего такую же шкуру, прекрасную, пушистую, правильно
выделанную, он, не раздумывая ни минуты, бросился с ветвей дерева на спину
ничего не подозревавшего дикаря, вонзил ему в сердце острый клинок и
завладел драгоценной добычей.
есть право, и достаточно одного дня, чтобы эта истина глубоко укоренилась в
сознании каждого, кто попадет в этот лес, -- будь то человек или зверь. Джек
не сомневался, что если бы такой же случай представился дикарю, дикарь
поступил бы точно так же. Жизнь мальчика и жизнь чернокожего в джунглях
имеют такую же малую цену, как жизнь льва или буйвола, как жизнь зебры или
оленя, как жизнь любой из тех бесчисленных тварей, которые ползают, бегают,
прыгают и летают в тенистом сумраке дремучих лесов. Жизнь дана каждому
человеку только одна, а врагов, которые стремятся отнять эту жизнь,
множество. Чем больше ты уничтожишь врагов, тем больше у тебя шансов
сохранить собственную жизнь. Итак, мальчик, улыбаясь, снял с побежденного
пеструю красивую шкуру и продолжал с Акутом прерванный путь. Они разыскивали
племя больших обезьян, которое, конечно, встретит их с распростертыми
объятиями.
самой глубине джунглей, далеко от человеческих взоров, на ровной вершине
холма Джек удостоился увидеть дикий танец Дум-Дум, которого не случалось
видеть ни одному человеку, тот самый Дум-Дум, который некогда так лихо
отплясывал его отец.
донесся далекий гул барабанов. Оба мгновенно проснулись. Акут первый понял,
в чем дело.
Корак, сын Тарзана, идем скорее к нашему народу!
Джек. На языке обезьян Корак значит убийца. Убийца приподнялся с развесистой
ветки, на которой он спал, прислонившись к стволу, и, потягиваясь, стал
расправлять свое сильное, молодое тело. Его гладкая коричневая кожа
лоснилась, освещаемая бледным лунным сиянием, которое лилось сквозь густую
листву.
волнения. Мальчик зарычал в ответ. Обезьяна беззвучно спустилась на землю.
Лунный свет серебрил поляну и освещал неуклюжего Акута, со всклокоченной
черной шерстью, и стоящего рядом с ним, оттеняя его неуклюжесть, грациозного
мальчика, с гладкой, красивой кожей. Мальчик насвистывал веселую песенку,
которую распевали его далекие школьные товарищи. Джек был счастлив. Минута,
о которой он так долго мечтал, скоро настанет; он найдет, наконец, друзей,
он найдет родную среду. Часто в первые месяцы его бродяжьей жизни, когда ему
трудно было свыкнуться с постоянными опасностями и лишениями, мальчик
вспоминал далекую Англию, вспоминал с тоской родной дом, отца и мать. За
последнее время воспоминания эти потускнели, поблекли, и он уже редко им
предавался. Постепенно старая жизнь на родине стала казаться Джеку далеким,
полузабытым сновидением, и он уже перестал мечтать о том, чтобы пробраться к
какому-нибудь приморскому городу и оттуда в Лондон: прежнее решение
превращалось в прекрасную, но несбыточную грезу.
сознания и почти никогда не выплывали на поверхность. Только формами тела и
более развитым умом он отличался от огромного свирепого животного, которое
стояло рядом с ним.
Полусердясь, полушутя, обезьяна обернулась и оскалила пасть; длинные,
волосатые руки обхватили мальчика, и оба повалились на землю; они катались
по земле, рычали, смеялись, царапались, кусались. Это была их любимая игра,
которая в то же время была для них полезной гимнастикой. Мальчик показал
Акуту некоторые приемы борьбы, которым научился в школе, и обезьяна быстро
их воспринимала.
Обезьяну всегда поражало, как это мальчику удавалось одним метким ударом
кулака лишать ее способности защищаться; это злило ее, и ей подчас
приходилось сдерживать себя, чтобы не вонзить зубы в мягкое тело друга, --
ибо все же она была обезьяной, с обезьяньим нравом и обезьяньими свирепыми
инстинктами; но, на счастье Джека, в такие минуты она совершенно теряла
голову от гнева и забывала все правила наступления и защиты; тогда меткие
удары начинали сыпаться на нее со всех сторон, и ей приходилось отступать,
мрачно ворча, с оскаленными зубами. Всякий раз после такого урока бокса она
дулась на мальчика часа два или три.
несколькими ударами, как запах Шиты, пантеры, заставил их насторожиться.
Огромная кошка пробиралась сквозь заросли прямо перед ними. На минуту она
остановилась, прислушалась. Мальчик и обезьяна угрожающе закричали, а хищная
красавица поспешила скрыться.
громче и громче. Теперь им было слышно рычание пляшущих обезьян, и в ноздри
им ударил обезьяний запах. Шерсть на спине у Акута встала дыбом: проявления
страха и радости часто бывают сходны.
сходбища больших обезьян. И вот внезапно необычайная сцена открылась глазам
мальчика. Для Акута это зрелище было знакомо, но Корак никогда не видел
ничего подобного: он почувствовал, как холодная дрожь пробежала по его телу.
Огромные обезьяны плясали, образуя неправильные круги вокруг утоптанных
глиняных барабанов, в которые три старых самца неутомимо колотили палками,
почти размочаленными от долгого употребления.
своего присутствия, пока у его сородичей не пройдет дикое исступление
пляски. Когда барабаны умолкнут и утробы насытятся, он покажется своему
племени. Затем произойдет совещание, после которого он и Корак будут приняты
в члены общины. В течение нескольких недель, а, быть может, и месяцев, к ним
будут относиться подозрительно и с пренебрежением, но со временем это
пройдет.
помнят Тарзана; в таком случае ему будет легче представить им мальчика.
Затаенной мечтою Акута было сделать Корака обезьяньим царем. Когда мальчик
увидел необычайную пляску человекоподобных, он был готов броситься в самую
гущу пляшущих; Акуту стоило больших усилий удержать его от этого безумного
шага: он знал, что оба они были бы немедленно разорваны на клочки. Обезьяны
доводят себя до такого бешенства, что в это время самые сильные и свирепые
хищники боязливо обходят сторонкой место ужасного Дум-Дум.
Шилова Юлия
Конан-Дойль Артур
Белов Вольф
Мурич Виктор
Круз Андрей
Белогорский Евгений