Чтение 13–й страницы книги ~Игра теней~

покровитель рано или поздно нас обманывает.

- Включая искренна вашу?..

- Один из твоих наместников обошел тебя в намерении. Но со временем нужда
в нас сделалась бы менее насущной, и ты принялась бы искать на нас управу
вместо того, чтобы по-честному расплатиться и просто расторгнуть договор.

- Вот за что ты мне нравишься Костоправ! За неослабную веру в
человечество!

- Точно. И каждая унция моего цинизма подтверждена историческими
прецедентами, - проворчал я.

- А ты знаешь, Костоправ, ты действительно умеешь растопить сердце
женщины.

- Чего? - Я всегда вооружен до зубов целым арсеналом столь блистательных,
остроумных ответов. - Я поехала с тобой, имея дурацкое намерение совратить
тебя. Почему-то мне уже и пробовать не хочется.

***

Вдоль некоторых частей стены монастыря были устроены обзорные подмостки.
Забравшись в дальний северо-восточный угол, я привалился спиной к саманным
кирпичам и принялся смотреть назад, туда, откуда мы пришли. Я был очень
занят - я жалел самого себя. Каждую пару сотен лет такие вещи приводят к
обострению проницательности.

Этого чертова воронья вокруг стало еще больше. Сегодня собралось около
двадцати. Я от души проклял их - и, клянусь вам, они в ответ передразнили
меня. А когда я швырнул в них обломком самана, они взмыли вверх и
направились...

- Гоблин!

Наверное, он не спускал с меня глаз - на случай, если задумаю наложить на
себя руки.

- Что?

- Хватай Одноглазого и Госпожу и тащи сюда. Быстро!

Я отвернулся от него и вновь взглянул вверх по склону на предмет,
привлекший мое внимание.

Он остановился, но, без сомнения, то была человеческая фигура в одеждах
столь черных, что они выглядели прорехой в ткани всего сущего. Фигура несла
что-то под мышкой - что-то наподобие шляпной картонки по габаритам. Вороны,
штук двадцать или тридцать, так и вились вокруг фигуры, ссорясь за право
устроиться на ее плечах. До фигуры от того места, где стоял я, было добрых
четверть мили, однако я ощущал взгляд невидимых, укрытых под капюшоном глаз.
Взгляд обжигал, точно пышущий жаром кузнечный горн.

Тут явилась толпа во главе со сварливыми, как обычно, Одноглазым и
Гоблином.

- Что случилось? - спросила Госпожа.

- Взгляните туда!

Все посмотрели в сторону фигуры.

- Ну и что? - квакнул Гоблин.

- Как это "ну и что"!?

- Что такого интересного в старом пне и стае птиц?

Я поглядел... Проклятие! Пень... Но тут внезапно возник едва уловимый
блеск, и я снова увидел черную фигуру. Меня пробрала дрожь.

- Костоправ, что с тобой? - Госпожа все еще была зла на меня, однако
всерьез встревожилась.

- Нет, ничего. Глаза со мной шутки шутят. Показалось, что этот треклятый
пень движется. Забудьте.

Они примчались по первому моему слову, бросив все дела. Я смотрел, как
они уходят, и на минуту усомнился в здравии собственных мозгов. Но затем
взглянул снова.

Вороны толпой улетали прочь - все, кроме двух, направлявшихся прямо ко
мне. А пень шествовал по склону, точно намереваясь обойти монастырь кругом.

Я немного помолился про себя, но из этого ничего не получилось.

***

Я хотел было дать храмовой магии поработать над нами еще несколько
деньков, однако еще сто пятьдесят лет странствий Отряда барабанной дробью
гремели в моей голове. Да и передышка перестала быть живительной. Шило уже
воткнулось в мою задницу. Я объявил о своем намерении. И возражений не
встретил. Только согласные кивки. Возможно, даже облегченные.

Что же происходит?

Я наконец встряхнулся от замкнутости в себе, обычно я провожу там много
времени, переставляя все ту же, исстари знакомую мебель, и не обращай?
внимания на других.

А они тем временем тоже потеряли покой.

Что-то витало в воздухе. Что-то подсказывало каждому: пора сваливать.
Даже монахам, пожалуй, не терпелось избавиться от нас. Любопытно.

На воинской службе выживает тот, кто прислушивается к подобным чувствам,
даже когда они не имеют никаких видимых причин. Если чувствуешь, что пора
двигаться, то двигайся. А если не прислушался, остался на месте и прищемили
тебя, плакать будет поздно.

Глава 12
МОХНАТЫЕ ХОЛМЫ

Чтобы добраться до джунглей Одноглазого, нам пришлось пройти сколько-то
миль лесом, а потом - пересечь кольцо весьма странных холмов. Холмы были
округлые, очень пологие, и ни единого дерева на них, несмотря на не слишком
большую их высоту, не росло. Холмы покрывала странная короткая буроватая
травка, очень легко подхватывающая огонь и потому исполосованная черными
шрамами. Издали холмы казались стаей громадных рыжешерстых горбатых зверей,
устроившихся поспать.

Я нервничал. Этот облик спящих зверей не давал мне покоя. Я почти ожидал:
вот сейчас эти холмы проснутся и стряхнут нас. Я даже спросил Одноглазого:

- С этими холмами ничего такого необычного нет? Может, ты просто случайно
забыл предупредить? Он насмешливо взглянул на меня:

- Нет. Хотя всякие невежды верят, что это - могильные курганы тех времен,
когда по Земле бродили великаны. Однако это - просто так себе холмы. Внутри
- только земля да камень.

- Тогда почему они внушают мне такое странное чувство?

Он оглянулся - и тут же вид его сделался озадаченным.

- Холмы ни при чем. Костоправ. Это - что-то там, за ними. Я тоже чую.
Словно мы только что увернулись от пущенной стрелы.

Я не спрашивал, что именно там было. Знай он это - объяснил бы без
вопросов. К концу дня я понял, что и всем нашим, подобно мне, беспокойно.

Впрочем, от тревог сейчас не больше проку, чем обычно.

***

На следующее утро мы встретили двух иссохшихся, сморщенных карликов -
соплеменников Одноглазого. Обоим с виду было по доброй сотне лет. Один
беспрестанно перхал и одышливо сопел, словно вот-вот помрет.

- Наверняка незаконные внуки нашего крокодилища! - загоготал Гоблин.

Да, сходство наблюдалось. То есть мы и ожидали этого сходства, привыкнув,
что наш Одноглазый - явление уникальное.

- Ах ты, торба похабная! - вызверился на Гоблина Одноглазый. - Тебе еще с
этими черепашками по базарам ходить!

Что за дьявольщина? Какой-то туманный хозяйственный разговор? Однако
Гоблин, похоже, тоже ничего не понял.

Одноглазый, улыбнувшись, продолжал тараторить со своими сородичами.

- Я так полагаю, это - проводники, за которыми посылали монахи, - сказала
Госпожа.

Монахи оказали нам эту услугу, узнав о наших намерениях. Да, проводники
нам понадобятся. Миновав джунгли Одноглазого, мы будем нуждаться в
переводчике и для него.

Вдруг Гоблин издал возмущенный клекот.

- Что такое? - спросил я.

- Да он им врет бессовестно! И что здесь необычного?

- Откуда тебе знать? Ты ведь не понимаешь их языка.

- - И не нуждаюсь. Я знаю Одноглазого - еще с Тех пор, как твой папаша
был мал и зелен. Глянь! Классический его подходец - корчит из себя могучего
волшебника из далеких земель. Секунд через двадцать он...

На лице Гоблина заиграла глумливая улыбочка. Он что-то пробормотал про
себя.

Одноглазый воздел руку к небесам. В полусогнутых пальцах его появился
светящийся шар.

Раздался громкий "чпок", словно из бутылки вышибли пробку.

Рука Одноглазого наполнилась болотной жижей, тут же просочившейся сквозь
пальцы и потекшей к локтю. Опустив руку, он в недоумении воззрился на нее.

Затем завизжал и резко обернулся к Гоблину.

Тот, невинный, словно дитя, усиленно изображал беседу с Мургеном. Но не
имея мочи притворяться, вороватые глаза Мургена выдали Гоблина с головой.

Одноглазый по-жабьи раздулся, готовый взорваться. Но - случилось чудо: он
сдержался. По губам его скользнула скверная улыбочка, и он вернулся к
разговору с проводниками.

Сколько знаю его, то был второй случай, когда он сохранил самообладание и
не поддался на подначку. Хотя Гоблин в этот раз был зачинщиком, что тоже
бывало редко.

- Интересно, - сказал я Масло. Тот утвердительно хрюкнул. Его все это
нисколько не волновало.

Тогда я спросил Одноглазого:

- Ну? Уже объяснил, что ты - некромант Глас Северного Ветра, явившийся