фонарем. - Его здесь нет! - крикнул Лангер кому-то еще снаружи. - И,
по-моему, здесь вокруг слишком много волков. Я ухожу.
заснул.
чудовищным. Его лапы, клыки и шкура из гладкой черной шерсти исчезали.
Голый, он уползал в мир ужасов. И был готов вот-вот встать на свои толстые
белые ноги - бездумное действие. Этот кошмар потряс его чувства.
двинулся на поиски пищи. Голова у него все еще болела, но теперь уже не
так сильно. Мышцы его сильно ныли, шаги были неуверенные. Но он будет
жить, если найдет мясо. Он ощутил запах смерти; поблизости были убитые,
где-то прямо в волчьем городе.
рыжими волосами. Остальные трое были мужчинами в черной одежде, лица
залиты кровью. Он сел на задние лапы и стал рассматривать их. Женщина,
тело которой было пробито не менее чем десятком пуль, руками стискивала
горло одного из мужчин. Другой мужчина валялся в углу, как поломанная
кукла, рот его был открыт в последнем вздохе. Третий лежал на спине около
перевернутого ножками вверх стола, в его сердце был воткнут нож с ручкой
из резной кости.
Где-то. Он видел, как в кино, человеческую руку на столе и лезвие этого
ножа, воткнувшееся между ее пальцев. Это была тайна, слишком глубокая для
него, и он решил ее не тревожить.
язык тоже. Он пировал, когда учуял запах другого волка, а затем раздалось
низкое предупреждающее рычание. Он развернулся, морда вся в крови, но
темно-бурый волк был уже в воздухе, атакуя его с выпущенными когтями.
устоял, перелетев через перевернутый стол. Бурый зверь, чуть не
промахнувшись, вцепился своими мощными челюстями ему в переднюю лапу.
Другой волк, янтарно-рыжего оттенка, запрыгнул в окно и вцепился
оскаленными клыками в спину черного волка.
в клочья. Они были для него чужаками, как и он для них, и он знал, что это
- бой за территорию. Он щелкнул зубами на янтарного волка - молодую самку
- с такой свирепостью, что она соскочила со спины. Но бурого рослого самца
напугать было не так легко; мелькнули когти, и на боку черного волка
показались красные полосы. Щелкали клыки, волки делали выпады вперед и
уклонялись от врага, как на фехтовании. Оба волка сталкивались грудь к
груди, неистово пытаясь одолеть другого.
отскочил, уклоняясь, в сторону, а затем снова подскочил, разъяренный, с
жаждой убийства в глазах. Их тела столкнулись снова с такой силой, что у
обоих вышибло дух. Они свирепо дрались, каждый старался ухватить другого
за глотку, пока они сцеплялись то тут, то там по всей комнате,
вытанцовывая смертельные па когтей и клыков.
справа, ослепив его новой болью. Он взвыл, высоким дрожащим лаем, и
свалился в углу на спину. В легких у него хрипело и он фыркал кровью.
Бурый волк, оскалившийся от возбуждения боя, собрался прыгнуть к нему,
чтобы завершить дело.
готовности к атаке.
седой старый самец. Самка метнулась вперед, толкнула бурого в бок. Лизнула
ему окровавленное ухо, потом плечом оттеснила его в сторону.
Он хотел дать им понять, что не собирается без борьбы отдать свою жизнь;
он прорычал - эквивалент человеческого "давай же!" - горловым хрипом, от
которого уши рыжей самки насторожились. Она села на задние лапы и
рассматривала его, возможно с проблеском уважения в глазах после того, как
черный волк заявил о своем намерении выжить.
шерсть. Небольшой светло-бурый самец вошел и нервно стал тявкать возле
нее, пока она не усмирила его ударом лапы по морде. Потом повернулась,
королевским движением, и, легко щелкнув хвостом, подошла к проткнутому
ножом трупу и стала разрывать его.
было черным числом, и от него пахло пожаром. Пять. Внутренним взором он
видел побережье и солдат, пытающихся высадиться на берег. Над ними маячила
неясная тень огромного ворона, неотвратимо летевшего на запад. У ворона
были стеклянные глаза, а на клюве его были фальшивые царапины. Нет, нет,
дошло до него. Буквы. И какой-то рисунок. Стальной...
Рыжая самка подняла голову и заворчала на него. Это означало: здесь хватит
на всех.
стали раздирать огромный рыжеволосый труп на полу, его передернуло и он
вышел наружу, где его безжалостно вывернуло наизнанку.
были раздуты. Он присоединился к ним - вначале только пробуя голос, потому
что не знал их мелодий, потом в полную силу, когда они приняли его пение и
включили его в свои голоса. Теперь он был одним из них, хотя бурый волк
все еще рычал и презрительно фыркал на него.
фикцией, выдумкой. Оно не имело смысла здесь, во чреве волчьего города. Он
придумал другим волкам имена: Золотистая, рыжая самка - вожак, которая
была старше, чем казалась; Крысолов, темно-бурый самец, чье главное
удовольствие заключалось в охоте на грызунов по домам; Одноглазый,
великолепный певец; Шавка, помесь волка с дворняжкой и не совсем в своем
уме; и Янтарная, мечтательница, часами сидевшая, созерцая, на задних
лапах. И как он скоро узнал, четыре волчонка Янтарной от Крысолова.
Янтарная, она щелкала по ним зубами, а Крысолов и Шавка кругами носились
вокруг нее. Снежинки таяли сразу же, как только касались теплой земли. Это
был знак того, что лето уже подступает.
оказала ему честь, слизывая запекшуюся кровь с его раны на голове. Это был
разговор языком, и он означал, что он может залезть на нее. Желание уже
бродило в нем: у нее был такой красивый хвост. И, когда он поднялся, чтобы
доставить ей радость, то услышал гудение моторов.
понял он. У воронов не бывает моторов. Самолет, с огромным размахом
крыльев. От поднимавшегося в утреннем серебристом воздухе самолета его
плоть напряглась. Это была страшная вещь, и когда она повернула к югу, он
издал тихий, стонущий звук, шедший из глубины глотки. Его надо остановить!
В его брюхе смертельный груз! Его надо остановить! Он посмотрел на
Золотистую и увидел, что она не понимает. Почему она не понимает? Почему
только он понимает? Он вывертом поднялся с камней и помчался вниз к бухте,
в то время как транспортный самолет стал удаляться. Он вскарабкался на
волнолом, и стоял там, стеная, пока самолет не исчез из вида.
него болела голова, из-за чего он был вынужден позволить событиям идти
так, как они шли.
невозможно было избавиться. В этих кошмарах он был человеком. Подростком,
не ведающим правды жизни. Он бежал по полю, усеянному желтыми цветками, и
в руке у него была зажата леска. На конце той лески, плывя по небу, белый
змей танцевал и крутился в восходящих потоках воздуха. Самка человека
окликала его по имени, которое он не мог точно разобрать. И в тот момент,
когда он следил за змеем, взлетающим все выше и выше, на него упала тень
ворона со стеклянными глазами, и один из его крутящихся пропеллеров
размолотил змея на тысячи кусочков, которые унесло прочь, как пыль.
Самолет был оливкового цвета и испещрен пулевыми отверстиями. Когда
оборванная леска упала на землю, с ней упал и туман. Он обволок его, и ему
пришлось вдохнуть этот туман. Плоть его начала таять, отваливаться
кровавыми ошметками, он повалился на колени, в то время как на его руках и
ладонях появлялись дыры. Женщина, когда-то красивая, шла, спотыкаясь, по
полю в его сторону, и, когда она добралась до него и раскинула руки, он
увидел кровоточащую пустоту там, где было ее лицо...
разглядывал обгоревший корпус лодки. Пять, подумал он. Что было связано с
этим числом? Что так пугало его?
теплевшем солнце. Трупы, костлявые, обглоданные, отдали последние куски
пищи. Он лежал на животе и разглядывал нож, торчащий из клетки костей. У
него было кривое лезвие. Он видел этот нож где-то в другом месте.
Воткнувшийся между двумя человеческими пальцами. Игра Китти, - подумал он.
Да, но кто такая Китти?
отверстий. Лицо человека с серебряными зубами: лицо Дьявола. Город с
большими часами на башне и широкой рекой, извилисто текущей в море.
Красивая женщина с белыми волосами и золотисто-карими глазами. Пять дробь
шесть. Пять дробь шесть. И все это - призраки. Голова болела. Он - волк;
что он об этом знает и что значат для него такие вещи?
ленивым интересом следила за ним. Его лапа коснулась ручки. Конечно, он не
Флинт Эрик
Лукьяненко Сергей
Орловский Гай Юлий
Березин Федор
Пехов Алексей
Шилова Юлия