Домби был не из тех, кто мог бы его оживить, гость таращил глаза на огонь в
камине, пока не явился избавитель в образе миссис Скьютон, которую директор,
удачно начав вечер, принял за миссис Домби, и приветствовал с энтузиазмом.
купить что угодно - даже человеческую природу, если бы пришло ему в голову
повлиять таким образом на биржу, - но оказался он человеком замечательно
скромным на словах, чуть ли не хваставшим своей скромностью: в разговоре он
упомянул о своем "домишке" в Кингстоне на Темзе и о том, что почти
совестится предложить там постель и отбивную котлету мистеру Домби, если тот
пожелает его навестить. Что же касается леди, сказал он, то человеку,
который ведет тихую жизнь, не подобает навязываться с приглашениями, но если
миссис Скьютон и ее дочь, миссис Домби, будут когда-нибудь в тех краях и
окажут ему честь взглянуть на чахлый кустарник, на жалкий маленький цветник,
на скромное подражание ананасной теплице и на две-три затеи в таком же роде
и без всяких претензий, - он сочтет это посещение за большую честь.
Выдерживая до конца свою роль, этот джентльмен был одет очень просто -
лоскуток батиста вместо галстука, большие башмаки, фрак слишком для него
просторный и брюки слишком тесные; а когда миссис Скьютон заговорила об
опере, он сказал, что бывает там очень редко, так как это ему не по
средствам. Казалось, такой ответ чрезвычайно порадовал и развеселил его;
засунув руки в карманы, он с сияющей улыбкой взирал на своих слушателей, и
величайшее удовлетворение светилось в его глазах.
вызовом смотревшая на всех, как будто брачный венец на ее голове был
гирляндой из стальных игл, надетой с целью принудить ее к уступке, на
которую она не согласится, хотя бы ей грозила смерть. С ней была Флоренс.
Когда они вошли вместе, лицо мистера Домби вновь омрачила тень, набежавшая
на него в день возвращения, но это осталось незамеченным: ибо Флоренс не
смела поднять на него глаза, а равнодушие Эдит было слишком величественно,
чтобы она обращала на него внимание.
компаний, пожилые леди с грузом на голове - парадным головным убором, кузен
Финикс, майор Бегсток, приятельницы миссис Скьютон с таким же ярким
румянцем, как у нее, и с очень драгоценными ожерельями на очень увядших
шеях. Среди них - юная шестидесятипятилетняя леди, удивительно легко одетая,
если судить по ее спине и плечам, и говорившая с приятным сюсюканьем; веки
этой дамы требовали от нее больших усилий, чтобы не опускаться, а манеры
отличались той неизъяснимой прелестью, которую столь часто связывают с
легкомысленной юностью. Так как большинство гостей из списка мистера Домби
было расположено молчать, а большинство гостей из списка миссис Домби
расположено болтать и взаимных симпатий между ними не наблюдалось, то гости
из списка миссис Домбн в силу магнетического соглашения заключили союз
против гостей из списка мистера Домби, которые, уныло слоняясь по комнатам
или прячась по углам, сталкивались с вновь прибывшими, оказывались в
ловушке, отделенные от мира каким-нибудь диваном, а когда распахивались
двери, получали удары по голове, - словом, терпели всяческие неудобства.
походила на малиновую бархатную подушечку для булавок, набитую банковыми
билетами, и могла сойти за подлинную старую леди с Трэднидл-стрит * - так
была она богата и такой казалась непокладистой; кузен Финикс предложил руку
миссис Домби; майор Бегсток предложил руку миссис Скьютон; юная особа с
открытыми плечами была пожалована в качестве гасильника директору
Ост-Индской компании; а прочие леди были оставлены в гостиной для обозрения
прочим джентльменам, пока горсть храбрецов не вызвалась проводить их вниз, и
эти смельчаки со своими пленницами загородили вход в столовую, отрезав путь
семерым робким гостям, застрявшим в неприветливом холле. Когда все уже вошли
и расселись, появился со сконфуженной улыбкой один из этих робких гостей,
совершенно беспомощный и оставленный без присмотра, и в сопровождении
дворецкого дважды обошел вокруг стола, прежде чем удалось отыскать его
место, которое в конце концов оказалось по левую руку от миссис Дом?и, после
чего робкий гость больше уже не поднимал головы.
над сверкающими ложками, ножами, вилками и тарелками, можно было принять за
представленную в увеличенном виде землю Тома Тидлера *, где дети подбирают
золото и серебро. Мистер Домби в роли Тидлера был великолепен; а длинное
блюдо из драгоценного замороженного металла, отделявшее его от миссис Домби,
украшенное замороженными купидонами, которые протягивали им обоим цветы,
лишенные аромата, наводило на мысль об аллегории.
в веселом расположении духа, он порою бывал легкомыслен - память иной раз
изменяла ему так же, как и ноги, - и в тот вечер он заставил общество
содрогнуться. Случилось это так: юная леди с открытой спиной поймала в свои
сети директора Ост-Индекой компании, чтобы с его помощью занять за столом
место рядом с кузеном Финиксом, к которому она питала нежные чувства; в
благодарность за эту добрую услугу она немедленно отвернулась от директора,
который, будучи заслонен с другой стороны мрачной, черной бархатной шляпой,
венчавшей костлявую и бессловесную особу женского пола с веером, предался
унынию и замкнулся в себе. Кузен Финикс и юная леди были очень оживлены и
веселы, и юная леди так громко смеялась, слушая рассказ кузена Финикса, что
майор Бегсток от имени миссис Скьютон (они сидели визави, ближе к другому
концу стола) попросил разрешения осведомиться, нельзя ли сделать этот
рассказ всеобщим достоянием.
не стоит повторять. Собственно говоря, это только маленький анекдот Джека
Адамса. Полагаю, мой друг Домби (внимание всех присутствующих было
сосредоточено на кузене Финиксе) припоминает Джека Адамса, Джека Адамса, не
Джо - Джо звали его брата. Джек... маленький Джек... косил и слегка
заикался... Он представлял какое-то боро *. В бытность мою в парламенте мы
называли его Адамс-Постельная грелка, так как он был временным заместителем
одного юнца, еще не достигшего совершеннолетия *. Быть может, мой друг Домби
знал этого человека?
отрицательный ответ. Но один из семи робких гостей внезапно отличился,
заявив, что он его знал, и прибавил: "Всегда носил гессенские сапоги!" *
разглядеть робкого гостя, и посылая ему на другой конец стола ободряющую
улыбку. - Это был Джек. А Джо носил...
повышаясь в общественном мнении.
тотчас же с ним чокнулся.
наклоняясь вперед и улыбаясь.
храбрости. - Один из лучших людей, каких я знал!
услышу рассказ вашего лордства.
потолок, как будто знал наизусть эту историю и заранее потешался.
улыбаясь всем сидящим за столом, и игриво покачивая головой, - и нет нужды в
предисловиях. Но это свидетельствует об изысканном остроумии Джека. Дело в
том, что Джек был приглашен на свадьбу... которая, если не ошибаюсь, имела
место в Беркшире?
обращаются к нему.
любом "шире" *, - сказал кузен Финикс. - Итак, мой друг, приглашенный на эту
свадьбу в Любомшире, - уместную остроту он отметил приятной улыбкой, -
отправляется в путь. Точь-в-точь как кое-кто из нас, имея честь быть
приглашенным на свадьбу моей прелестной и безупречной родственницы и моего
друга Домби, не ждал вторичного приглашения и был чертовски рад
присутствовать на столь интересном празднестве... Итак, он - Джек -
отправляется в путь. Но этот брак был, собственно говоря, союзом необычайно
красивой девушки с человеком, к которому она не питала никакой любви, но за
которого согласилась выйти замуж, потому что он был богат, очень богат.
Когда Джек вернулся после свадьбы, один знакомый, встретив его в кулуарах
палаты общин, говорит: "Ну что, Джек, как поживает неудачно подобранная
пара?" - "Неудачно подобранная? - отвечает Джек. - Ничуть не бывало! Это
совершенно честная и добропорядочная сделка. Она по всем правилам куплена, а
он - за это вы можете поручиться - по всем правилам продан!"
точки своего рассказа, дрожь, пробежавшая, подобно электрической искре,
вокруг стола, заставила его умолкнуть. Единственная тема, благодаря коей
завязался в тот вечер общий разговор, ни у кого не вызвала улыбки. Наступило
глубокое молчание. И злополучный робкий гость, который знал об этой истории
не больше, чем неродившийся ребенок, с великим унынием прочел во всех
взорах, что виновником зла почитают его.
величественную осанку, хозяин дома никак не откликнулся на этот рассказ и
только произнес торжественно среди воцарившейся тишины: "Очень хорошо". Эдит
бросила быстрый взгляд на Флоренс, но, в общем, оставалась бесстрастной и
равнодушной.
винами, неизбежным золотом и серебром, лакомыми дарами земли, воздуха, огня
и воды, горами фруктов и этим излишним на банкете мистера Домби угощением -
мороженым, обед медленно приближался к концу; последние его стадии
сопровождались громкой музыкой - беспрестанными двойными ударами в дверь,
Сертаков Виталий
Лондон Джек
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Громыко Ольга
Каменистый Артем