Чтение 121–й страницы книги ~Посмотри в глаза чудовищ~

Мясо дракона было удивително вкусно: гораздо вкуснее крокодильего.
("Так если он одними людьми питался":- сказал Коломиец)

Немного отрешась, я погадал на наших негров. Они были уже далеко и
неслись во все лопатки.

Утром, как то и положено, мы держали военый совет. Решено было
панику отставить, съемку местности произвести и вообще поискать, что
тут есть интересного. А там - как повезет:

Сначала я носил за Коломийцем рейку, вспоминая офицерскую школу и
рассказы Куприна. В полдень Коломиец развернул свою походную
обсерваторию и принялся за астрономические вычисления. Я мог бы,
пожалуй, сделать то же самое с помощью спичечного коробка и зеркальца
из бритвенного прибора, но предлагать свои услуги не стал, а забрался
на одну из башен - с помощью якоря- кошки - и обозрел окрестности.

Зеленый океан тянулся до горизонта. Две низкие столовые горы
виднелись далеко на севере.

Я знал, что если тупо идти на север, то рано или поздно болота
кончатся, и мы упремся в дорогу, ведущую к пограничному городу Банги.
Если идти на юг, то где-то там среди болот найдется рукав, выходящий к
основному руслу Гири, и можно будет сделать плот и плыть, плыть,
отгоняя назойливых крокодилов:

Повторить же в обратном порядке наш маршрут было трудно: начинался
разлив рек. Но, видимо, ничего другого нам не оставалось.

Потом я перевел взгляд на окрестности ближайшие.

Храм, кажется, был куда больше, чем нам казалось поначалу. В
сущности, "храмом" мы его называли по инерции вслед за неграми.
Похоже, что когда-то это был настоящий город с административным
центром, торговыми рядами, мастерскими, казармами: Все было каменное,
обросшее мхом и кустарником - и почему-то совершенно нечеловеческое.
Непонятно было, как тут люди могли жить. И непонятно было, где именно
те, кто жил здесь - жили.

Годы нужны были только на то, чтобы расчистить эти постройки. И,
думаю, десятки лет - чтобы докопаться до истины.

Спускаясь, я заметил на выступющем из стены выступе костяую
фигурку носорога. Лежала она, зацепившись за корешки, и только поэтому
не была смыта вечерним ливнем.

Кто-то был здесь совсем недавно:

Я вырвал с куском дерна прижившийся на стене кустик. Потом ножом
располосовал ковер высохших и свежих корней и стеблей, поковырял
земляную корку. На глубине в пол-лезвия тускло заблестело.

Сплошная плита из матово-черного, похожего на графит, камня
предстала перед глазами. Даже наощупь он мне сначала показался
подобным графиту: жирным.

Но клинок скользил по нему, как по стеклу, не оставляя следа. С
большим трудом мне удалось отколоть кусочек.

Коломиец махал руками, предлагая пообедать.

На обед был все тот же дракон.

- Я тут подумал,- сказал он,- и вот что получилось: должны люди
здесь бывать. В яме той водосток - незабитый. А должен бы. И вот еще
нашел,- н протянул мне просверленый львиный коготь. - Так, может быть,
нацелиться нам на то, чтобы дождаться их?

Я покрутил коготь в руках. От него исходило что-то темное, злое.
Потом - показал свою находку.

- Не сомневаюсь, что есть племена, которые посещают это место,-
сказал я.- Но эти штучки к культуре банту отношения не имеют. И я
сомневаюсь, что мне хочется заводить новые знакомства без
артиллерийской поддержки. Бог его знает, кого занесло сюда после
гражданской войны: А кроме того, побывали люди здесь недавно - значит,
придут нескоро.

Уже на третью ночь я понял, как ошибался.

:Каким-то чудом я успел замкнуть белую линию вокруг палатки и
костра. Мела, естественно, не было, и пришлось использовать простую
веревку. Коломиец, ощеломленный увиденным, крутил в руках штуцер, то
заряжая его, то разряжая.

Потом - просто на земле и просто ножом я нацарапал необходимые
запрещающие руны, совершенно не будучи при этом уверенным, что против
местных сил они возымеют действие. И - повалился ничком, сраженный
очередным акустическим ударом.

То, что выходило сейчас из леса, не поддавалось описанию - потому
что у него не было ни морды, ни лап, ни хвоста - и даже размеров
определенных не было.

Но двигалось создание удивительно быстро.

Изменился свет: из лилового стал розовым, с кровавым отсветом. Я
так и не мог понять, от чего он исходит. Тени были зыбкие и дрожащие.

Тварь пронеслась мимо нас, обдав волной гнилостной вони. Я вдруг
подумал, что это могла быть жена нашего убиенного противника, не
успевшая стряхнуть с себя тину, водоросли и болотные кусты.

- Сте:паныч: - прочистил горло Коломиец.- Глянь.

Он смотрел совсем в другую сторону.

Скелет быка неспешно брел к воротам храма. Обрывки шкуры висели на
нем, как пробитые шинели на колючей проволоке. Раздувшийся негр шел
рядом с ним, подволакивая гнущуюся в неположенном месте ногу.

- Это что же? - продолжал он слабо. - Это я с ума сдернулся? Или
кто?

- Молитвы знаешь? - спросил я.

- Откуда?

- А стихи?

- Ну: знаю.

- Читай, только негромко.

Он задумался, а потом начал:

- Кохайтеся, чорнобривi, та не з москалями, бо москалi - чужi
люды, роблять лихо з вами. Москаль любить жартуючи, жартуючи кине:

Мертвецы - человек и бык - прошли мимо, спрыгнули с двухметрового
обрывчика и деловито направились к храму. За ними повалили веселой
толпой маленькие бегемотики, тоже раздутые и даже полопавшиеся. Скелет
обезьяны сидел на спине одного из них, постегивая прутиком по крутым
бокам.

- Кличе мати вечеряти, а донька не чуе, де жартуе з москаликом,
там i заночуе.

Не двi ночi карi очi любо цiлувала:- продолжал Коломиец.

Я вдруг поймал себя на том, что и сам бормочу какой-то чудовищный
текст, в котором слова воскресной молитвы переплетались с "Пьяным
кораблем" Рембо.

В ситуациях, подобой этой, главное - занять голову чем-то
отвлеченным, и нет разницы, что это: молитва ли, текст ли присяги, или
же таблица логарифмов:

Брюс, вызывая мертвых, читал Баркова. Помогало.