которые возвещали прибытие гостей, на чью долю приходился только запах
пиршества. Когда миссис Домби встала из-за стола, стоило посмотреть, как ее
супруг с негнущейся шеей и высоко поднятой головой придерживал открытую
дверь перед выходившими леди; и стоило посмотреть, как она быстро прошла
мимо под руку с его дочерью.
графинами; директор Ост-Индской компании имел жалкий вид, сидя в одиночестве
у опустевшего конца стола; майор имел вид воинственный, повествуя о герцоге
Йоркском шестерым из семи робких людей (тщеславный робкий гость был
окончательно уничтожен); директор банка имел очень скромный вид, когда с
помощью десертных ножей чертил для группы поклонников план своей маленькой
ананасной теплицы; а кузен Финикс имел вид задумчивый, когда разглаживал
свои длинные манжеты и украдкой поправлял парик. Но все это продолжалось
недолго, так как вскоре появился кофе, а затем все покинули столовою.
по-прежнему список гостей мистера Домби обнаруживал прирожденную
неспособность слиться со списком миссис Домби, и сразу можно было
определить, кто в каком списке значится. Единственным исключением из этого
правила был, пожалуй, мистер Каркер; улыбаясь всему обществу и
присоединившись к кружку, собравшемуся около миссис Домби, он наблюдал за
ней, за кружком, за своим начальником, за Клеопатрой, майором, Флоренс и
всеми присутствующими и чувствовал себя легко и свободно с обеими
категориями гостей, а сам, в сущности, не принадлежал ни к той, ни к другой.
нее кошмаром. Ей никак не удавалось избавиться от этого кошмара, потому что
взгляд ее время от времени обращался в сторону мистера Каркера помимо ее
воли, как будто неприязнь и недоверие были притягательной силой, которой она
не могла противостоять. Однако мысли ее были заняты другим: сидя в стороне -
не потому, что ею не восхищались или не искали ее общества, но по
свойственной ей скромности, - она чувствовала, какую незначительную роль
играет ее отец во всем происходящем; она с тоскою видела, что ему как будто
не по себе, что его просто не замечали, когда он медлил у двери, встречая
тех гостей, которым хотел оказать особое внимание, и знакомил их со своей
женой, которая принимала их с холодным высокомерием, но не проявляла ни
малейшего интереса или желания понравиться и после церемонии представления
уже не разжимала губ, нисколько не заботясь о том, чтобы выполнить его
желание и приветствовать его гостей. Тем сильнее было замешательство и
мучение Флоренс, что Эдит, поступавшая таким образом, к ней самой относилась
ласково и с нежным вниманием, и Флоренс готова была упрекать себя в
неблагодарности только потому, что замечала все происходившее у нее на
глазах.
участие отцу; и счастлива была Флоренс, не ведая истинной причины его
беспокойства. Но боясь показать, что его затруднительное положение ей
известно, и тем навлечь на себя его неудовольствие, и разрываясь между
привязанностью к нему и чувством горячей признательности к Эдит, она не
решалась поднять на них глаза. Страдая за них обоих, она в этой толпе
невольно подумала о том, что, пожалуй, для них было бы лучше, если бы
никогда не раздавался здесь этот гул голосов и топот ног, если бы прежняя
скука и запустение не уступили места новшествам и блеску, если бы
заброшенная девочка не обрела друга в Эдит, а продолжала жить в уединении,
забытая и никому не внушающая жалости.
созревали в ее голове. С самого начала эта славная матрона была оскорблена
тем, что не получила приглашения на обед. Несколько оправившись от такого
удара, она не пожалела денег, намереваясь явиться к миссис Домби вечером в
ослепительном виде, который поразил бы чувства этой леди, а миссис Скьютон
заставил бы согнуться под тяжестью унижения.
Чик мистеру Чику. - Кто обращает на меня хоть какое-нибудь внимание? Никто!
рядом с миссис Чик и даже здесь утешался тем, что тихонько насвистывал.
сверкая глазами, воскликнула миссис Чик.
заявила миссис Чик, - то ты мог бы, сидя здесь, не мурлыкать своих песенок.
В силах ли кто бы то ни было, имеющий хотя бы отдаленное сходство с
мужчиной, видеть эту разодетую тещу Поля, кокетничающую с майором Бегстоком,
присутствием которого мы обязаны, как и многими другими приятными вещами,
твоей Лукреции Токс...
я спрашиваю, как можно видеть эту тещу Поля, и эту надменную жену Поля, и
эти непристойные старые пугала с оголенными спинами и плечами, и вообще весь
этот прием - видеть и в то же время насвистывать! - На последнем слове
миссис Чик сделала презрительное ударение, заставившее мистера Чика
вздрогнуть. - Это остается для меня, благодарение богу, тайной!
свистеть, и принял глубокомысленный вид.
Чик, задыхаясь от негодования, - хотя Поль забыл о моих правах. Я как член
семьи не намерена сидеть здесь, если на меня не обращают внимания. Я - пока
еще не пыль под ногами миссис Домби, пока еще нет! - сказала миссис Чик
таким тоном, как будто ждала, что это случится примерно послезавтра. - Я
уеду! Я не стану говорить (как бы я там ни думала), что все это было затеяно
с единственною целью унизить меня и оскорбить. Я просто уеду! Мое отсутствие
пройдет незамеченным!
мистера Чика, который вышел с ней из комнаты после получасового пребывания
на заднем плане. И нужно отдать должное проницательности миссис Чик - ее
отсутствие прошло совершенно незамеченным.
мистера Домби (все еще попадавшие в затруднительное положение) дружно
негодовали против гостей из списка миссис Домби, которые смотрели на них в
монокль и вслух недоумевали, что это за люди; тогда как гости из списка
миссис Домби жаловались на усталость, а юная особа с открытыми плечами,
потеряв кавалера в лице веселого юноши, кузена Финикса (который уехал после
обеда), призналась по секрету тридцати - сорока друзьям, что скучает
смертельно. Все старые леди с грузом на голове имели основания быть
недовольными миссис Домби; а директора и председатели компаний сошлись во
мнении, что если уж Домби должен был жениться, то лучше бы он женился на
особе, более подходящей ему по возрасту, не такой красивой и более богатой.
Эта категория джентльменов высказала уверенность, что Домби поддался
слабости и ему еще предстоит раскаяться. Вряд ли хоть один гость, за
исключением робких гостей, не считал, что мистер или миссис Домби отнеслись
к нему с пренебрежением или обидели его; было обнаружено, например, что
бессловесная особа женского пола в черной бархатной шляпе лишилась дара речи
только потому, что леди в малиновом бархате повели к столу раньше, чем ее.
Даже у робких гостей характер испортился - либо от злоупотребления
лимонадом, либо от того, что и на них повлияло общее настроение; и они
обменивались друг с другом саркастическими шутками и шепотом выражали свое
осуждение на лестницах и в закоулках. Общее неудовольствие и замешательство
столь широко распространилось, что лакеи, собравшиеся в холле, чувствовали
его не меньше, чем гости наверху. Даже слуги с факелами, ожидавшие перед
домом, заразились этой болезнью и сравнивали празднество с похоронами, на
которых не слышно плача и никто из присутствующих не упомянут в завещании.
долго запруженная экипажами, опустела; и при догорающих свечах никого не
видно было в комнатах, кроме мистера Домби и мистера Каркера, беседовавших
поодаль, и миссис Домби и ее матери. Первая сидела на диване, вторая
возлежала в позе Клеопатры, ожидая прибытия своей горничной. Когда мистер
Домби закончил разговор с Каркером, последний приблизился с подобострастным
видом, чтобы попрощаться.
вечером, не отразится завтра на миссис Домби.
избегала утомления, чтобы избавить вас от всякого беспокойства по этому
поводу. К сожалению, я должен сказать, миссис Домби, мне бы хотелось, чтобы
в такой день, как сегодня, вы менее усердно остерегались утомления.
достоинства смотреть на него, молча отвернулась.
своим долгом... Она снова посмотрела на него.
друзьям больше внимания. Кое-кто из тех, кем вам угодно было, миссис Домби,
столь явно пренебречь сегодня, уверяю вас, делает вам честь своим
посещением.
пристально.
воскликнул мистер Домби, помешав этому джентльмену бесшумно удалиться. - Как
вы знаете, сударыня, мистер Каркер пользуется моим доверием. Предмет, о
котором я говорю, известен ему не хуже, чем мне. Разрешите довести до вашего
сведения, миссис Домби, что, по моему мнению, эти богатые, влиятельные лица
оказывают честь мне. - И мистер Домби выпрямился, словно воздал им сейчас
величайшие почести.
взгляда, - известно ли вам, что мы здесь не одни, сэр?
Русанов Владислав
Русанов Владислав
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Белогорский Евгений
Мацумото Сэйте