сообщил Олдену, что им придется поехать вместе в Ликург, а Бэрлею поручил
вызвать к телефону миссис Мейсон и объяснить ей, что прокурор должен был
уехать по срочному делу и вернется не раньше понедельника.
поезда на Ликург, и еще час двадцать минут в вагоне этого поезда (в Ликург
они прибыли около семи утра) - Орвил Мейсон усиленно вытягивал из
подавленного и мрачного Тайтуса отрывочные сведения о скромном прошлом его
и Роберты, и ее щедрости, послушании, порядочности, о ее добром и нежном
сердце, о том, где именно она прежде работала, сколько получала и на что
тратила деньги, - то была скромная повесть, и она глубоко тронула Мейсона.
и, сняв номер, оставил там старика, чтобы тот мог отдохнуть. Оттуда он
поспешил к местному прокурору, от которого ему нужно было получить
разрешение действовать на его территории. Ему в помощь дали полицейского
для поручений - рослого сыщика в штатском, - и он проследовал в комнату
Клайда на Тэйлор-стрит, надеясь наперекор всему застать его дома. Однако
вышедшая к ним миссис Пейтон сообщила, что Клайд, хотя и живет здесь, но в
настоящее время отсутствует (уехал во вторник, вероятно, к своим друзьям
на Двенадцатое озеро). И Мейсон не без некоторой неловкости вынужден был
объяснить, во-первых, что он прокурор округа Катараки, и, во-вторых, что
ввиду некоторых подозрительных обстоятельств, связанных с гибелью на озере
Большой Выпи одной девушки, спутником которой, по-видимому, был Клайд, он,
прокурор, должен произвести обыск в его комнате. Это заявление так
потрясло миссис Пейтон, что она отпрянула и на лице ее отразились крайнее
изумление, ужас и недоверие.
мистера Сэмюэла Грифитса, и его здесь все знают. Если вам нужны какие-то
сведения о нем, обратитесь к его родным: они вам, конечно, все скажут. Но
чтобы такая вещь... да этого быть не может!
показать ей свой значок, словно сомневалась и в их честности и в их
полномочиях.
встал за спиной миссис Пейтон, внизу лестницы, ведущей в верхний этаж. А
Мейсон вынул из кармана предусмотрительно заготовленный ордер на
производство обыска.
комнату. Вот ордер, дающий мне право произвести обыск, а это подчиненный
мне полицейский агент.
рукой указала на комнату Клайда, хотя и думала при этом, что произошло
какое-то бессмысленное, глубоко несправедливое и оскорбительное
недоразумение.
заметили в углу небольшой и не очень прочный запертый сундук, и Фауне,
сыщик, сейчас же попытался приподнять его, чтобы определить вес, а Мейсон
стал осматривать одну за другой все вещи в комнате, содержимое всех ящиков
и коробок, а также всех карманов в одежде. И в ящике шифоньерки, среди
вышедших из употребления кальсон и рубашек и старых приглашений от
Трамбалов, Старков, Грифитсов и Гарриэтов, он нашел листок блокнота, на
котором Клайд записывал для памяти, куда он приглашен: "Среда 20 февраля.
Обед у Старков", ниже: "Пятница, 22, Трамбалы". Сравнив этот почерк с
почерком на карточке, которая была у него в кармане, Мейсон сейчас же
убедился по их сходству, что действительно находится в комнате именно того
человека, который ему нужен. Он спрятал листок в карман и посмотрел в
угол, где сыщик внимательно разглядывал запертый сундук.
здесь. Фауне. Позже я пришлю за ним, но я хотел бы теперь же знать, что в
нем есть.
где-нибудь молотка.
его, если вам угодно.
выдержала и вступилась в надежде помешать столь грубым действиям.
нельзя послать за слесарем? Никогда в жизни не слыхала ничего подобного!
отделении оказалась всяческая туалетная мелочь: носки, воротнички,
галстуки, кашне, подтяжки, потрепанный свитер, пара высоких зимних сапог
весьма среднего качества, мундштук, красная лакированная пепельница и
коньки. Но среди всего этого, в углу, лежали также связанные
вместе-последние пятнадцать писем Роберты, отправленные из Бильца, и
небольшой ее портрет, который она ему подарила в прошлом году. И тут же -
другая, маленькая пачка, в которой были собраны все записочки и
приглашения, написанные ему Сондрой до того дня, когда она уехала на
Сосновый мыс. Письма, написанные оттуда, Клайд носил с собой на груди, у
сердца. Нашлась и третья пачка, еще более компрометирующая, - одиннадцать
писем от матери, причем первые два были адресованы Гарри Тенету в Чикаго
до востребования - обстоятельство, явно очень подозрительное, а остальные
- Клайду Грифитсу в Чикаго, а затем в Ликург.
за письма: сначала он прочитал первые три письма Роберты, после чего ему
стала совершенно ясна причина ее отъезда в Бильц; затем три первых письма
от матери на трогательно простой, дешевой бумаге: она намекала на
безрассудное поведение Клайда в Канзас-Сити и на несчастный случай, из-за
которого ему пришлось оттуда уехать, и настойчиво и нежно убеждала его в
будущем не сбиваться с пути. И Мейсон, который с юности привык подавлять
свои страсти и очень плохо знал людей и человеческие отношения, тут же
вообразил, что этот субъект с ранней юности отличался неустойчивым
характером, легкомыслием и распущенностью.
здесь поддержкой богатого дяди, но принадлежит к бедной и притом очень
религиозной ветви семейства Грифитс. В обычных условиях это могло бы
несколько смягчить его отношение к Клайду. Однако теперь под влиянием
записочек Сондры, трагических писем Роберты и намеков матери на какое-то
прежнее преступление в Канзас-Сити он пришел к убеждению, что Клайд по
складу своего характера вполне способен был не только задумать это новое
преступление, но и хладнокровно его осуществить. Что же там было, в
Канзас-Сити? Необходимо телеграфировать тамошнему прокурору и запросить о
подробностях.
просматривать различные записочки, приглашения и любовные письма Сондры.
Все они были сильно надушены, написаны на великолепной бумаге с
монограммой и становились раз от разу все ласковее и интимнее, а более
поздние неизменно начинались словами: "Клайди, маленький", или "мой милый
черноглазик", или "мой милый мальчик", и были подписаны либо по-детски
"Сонда", либо "Ваша Сондра"... Некоторые из них были совсем недавние: от
десятого, пятнадцатого, двадцать шестого мая, - как раз в это время, как
мгновенно отметил Мейсон, стали приходить самые печальные письма от
Роберты.
хватило нахальства добиваться взаимности другой, на сей раз принадлежащей
к высшему кругу здешнего общества.
однако, понимал, что теперь не время сидеть в раздумье. Отнюдь нет. Этот
сундук надо немедленно переправить в отель "Ликург". Далее он должен, если
только возможно, выяснить, где именно находится этот субъект, и изловить
его... Он приказал сыщику позвонить в полицейское управление и
позаботиться, чтобы сундук доставили в его номер в отеле, а сам поспешил в
особняк Сэмюэла Грифитса, но там узнал, что вся семья за городом, на
Лесном озере.
насколько там известно, Клайд Грифитс находится теперь на даче Крэнстонов,
на Двенадцатом озере, неподалеку от Шейрона, рядом с дачей Финчли. И
фамилия Финчли и городок Шейрон уже были связаны в сознании Мейсона с
Клайдом, и он сразу решил, что если Клайд еще не удрал подальше от этих
мест, то он должен быть именно там, возможно, на даче у девицы, которая
писала все эти записочки и приглашения, этой Сондры Финчли. И ведь капитан
"Лебедя" заявил, что молодой человек, ехавший из Бухты Третьей мили, сошел
в Шейроне. Эврика! Он поймал его!
самолично отправиться в Шейрон и на Сосновый мыс. А пока, получив точное
описание наружности Клайда, он сообщил и эти приметы и то обстоятельство,
что Клайд разыскивается по подозрению в убийстве, не только прокурору и
начальнику полиции в Ликурге, но также шерифу в Бриджбурге Ньютону Слэку,
Хейту и своему помощнику, предлагая всем троим немедленно выехать в
Шейрон, где он с ними встретится.
телефону с дачей Крэнстонов на Сосновом мысе и спросил дворецкого, нет ли
у них случайно мистера Клайда Грифитса. "Да, сэр, он здесь, сэр, но сейчас
его нет поблизости, сэр. Должно быть, он отправился на прогулку по озеру,
сэр. Что прикажете передать, сэр?" На дальнейшие расспросы дворецкий не
мог ответить точно: все общество отправилось, вероятно, на Медвежье озеро
- это милях в тридцати; когда они вернутся, трудно сказать, должно быть,
через день-два, не раньше. Но ясно было, что Клайд уехал с этой компанией.
указание взять с собой четырех или пятерых агентов, для того чтобы
Черепнин Владимир
Корнев Павел
Свержин Владимир
Андреев Николай
Шилова Юлия
Маккэфри Энн