сверхъестественным древним богатырем, лесным кудесником, страшным чудом, но
увидели. Трассы пуль с пяти метров скрестились на богатыре, прежде чем
прозвучал винтовочный выстрел.
Пули как бы пришили его к дереву. И он стоял. С открытыми, уже не видящими
голубыми глазами. Винтовка выпала. Подогнулись колена, и он рухнул.
Laufen wir weg!*
горы на гору, ударяясь о скалы и отскакивая, достигло дороги, где в одном из
секретов Зарецкий расспрашивал бойцов, вернувшихся из разведки. Он понял,
что егеря ведут бой.
приказал пустить две сигнальные ракеты, и через несколько минут возле него
уже толпились всадники.
той стороны, где прогремели взрывы. С конями в поводу отряд начал подыматься
в гору.
далеких выстрела. Бой утих. С каким результатом?..
бойцов и Андрей Михайлович ушли разведать окрестность. Но скоро вернулись.
Тьма стояла, как черная стена.
рванула граната. Минут десять два немца ожесточенно отстреливались, пытались
уйти. Их окружили. В схватке оба были убиты. И пять партизан.
Винтовка покоилась под его рукой.
колени и закрыл лицо руками. Бойцы срывали с головы фуражки.
и ходили к месту боя, где валялись диверсанты со значками горного
эдельвейса, носилки стояли - не на земле, на камнях, так, чтобы лицо
погибшего видело и небо, и горы, где прошла его жизнь. Седая борода, вымытая
от крови, уже обсохла и рассыпанно укрыла грудь.
третьим егерем вышли на дорогу в Псебай.
с перехватом, часто садился, даже ложился отдохнуть. Потрясение при виде
убитого Василия Васильевича согнуло его, и он почувствовал себя на последнем
рубеже.
когда Зарецкий проскакал через родной поселок на Уруштен. Он не сразу понял
что, но когда пошел распорядиться о могиле, оставив Кожевникова уже в руках
снаряжавших его в последний путь, то не мог не обратить внимания на
многолюдство.
сидели люди, плакали дети, женщины переговаривались высокими тревожными
голосами. В горы шли и шли подводы, многие толкали ручные тележки с
домашними вещами.
танки в Кавказской и в Усть-Лабинской. А ноне где? Уже суббота. Небось и
Лабинск взяли.
прорвались от Миуса к Дону и, обойдя Ростов с севера, перешли Дон возле
Цимлянской и Северного Донца. А далее, почти без боев, на большой скорости
двинулись к Манычу и восточнее Краснодара - через Тихорецкую и Кавказскую
подошли к предгорьям. С запада, из Крыма, на Таманский полуостров вышли
другие части противника. Враг угрожал Лабинску, Пятигорску и, конечно,
Майкопу. Поток беженцев хлынул в горы по долинам Белой и Лабы, к тропам на
перевалы.
места?! И зубровый парк... Как и четверть века назад, зубры оказались в зоне
боев. И все предгорье - отрезанным от фронтов.
блокировать дороги, закрыть выход беженцам и нашим войскам на перевалы.
Стоило им взорвать несколько мостов на реках, и всякое движение в тыл стало
бы невозможным.
остановившиеся здесь. Ему они были особенно признательны: подвиг егеря
обезопасил путь к перевалам.
желтый холмик вырос на старом кладбище, где покоились и близкие Зарецкого.
чтобы оттуда быстрей добраться до Майкопа.
спокойно, сказал, что хотя фашисты и близко, в горы им не подняться,
сопротивление здесь усилится: регулярным частям теперь помогают тысячи
партизан.
ждала, когда заговорит о Дануте Францевне, оказавшейся в оккупированном
городе. Большие глаза ее то и дело наполнялись слезами. Когда они остались
вдвоем, Лида заплакала.
Данутой Францевной, и мы убежим.
первом же допросе они запутают тебя. Малейшая неточность, сомнение - и ты
попадешь в гестапо, а там ужас, пытки. Твое предложение безрассудно.
растерянность делали его не похожим на себя. - Я подумаю, Лида. Конечно,
что-то делить надо, по оставлять же ее...
где Данута. Вдруг она успела уйти? На дороге тысячи беженцев.
Майкоп и вывезет ее. Как и когда - все это выглядело пока очень смутным.
Нужно подумать.
Блокгаузное в горы все еще движутся беженцы. В Майкопе расстрелы. В самом
ущелье у нас два-три заслона, но солдат всего сотня и один пулемет. На
немцев работают предатели, они знают тропы. Словом, могут прорваться в
Хамышки.
изготовился к отступлению через перевал. Мы в окружении останемся,
Михайлович, - понизив голос, добавил он.
вместе с зубрами. Отгородимся, разрушим переход через Белую.