мускуса. Потом вспомнила о снотворном и приняла две таблетки. Лиззи
повернула голову, миссис Тредуэл увидела жалкое, страдальческое лицо, глаза
точно у побитой собаки, лоснящийся от пота лоб, и в ней всколыхнулись
сочувствие и угрызения совести.
таблетки, та молча их проглотила, - Ну вот, - сказала миссис Тредуэл просто
и по-доброму, как женщина, хорошо понимающая чувства другой женщины, - хотя
бы на ночь полегчает.
успокаиваясь.
мере сегодняшний вечер останется позади.
это, конечно, вздор. С чего тут быть счастливой? Она двигалась по каюте
шаткой, неуверенной походкой, не замечая, что одна нога у нее в туфле на
высоком каблуке, а другая - босая. Лиззи, притихшая и усталая, вдруг забыла
про свои горести и воззрилась на ее размалеванное лицо.
праздника.
Праздник кончился!
повадкам и скоро станет такой же несносной, как всегда. А сама она, видно,
совсем пьяная, иначе почему визгливый голос Лиззи слышится ей с
многократными раскатистыми отзвуками, будто эхо из колодца.
больше его не видали... Миссис Тредуэл, дорогая, ну скажите, как я могла так
обмануться? Теперь-то я понимаю, вовсе я не была в него влюблена.
- чувствуешь одно, а потом совсем другое, - с любезной рассеянной улыбкой
заметила миссис Тредуэл, собираясь снять халат. Должно быть, она обращалась
к Потолку - подняла глаза, будто надеялась прочитать там ответ на свой
вопрос. - Откуда нам знать, что мы чувствуем?
дверью поднялся шум, топот, стук, пьяные крики. Она узнала голос Дэнни и
подошла ближе.
ворочая языком, свирепо живописал все, что он намерен учинить над Пасторой,
среди всего этого изнасилование - лишь невинная прелюдия.
я этого не заслужила... Нет, нет...
говорит. Не с вами и не со мной. Он сам с собой разговаривает. Успокойтесь и
лежите тихо.
постели поудобней, ворочая, точно куклу с подвижными руками и ногами; потом
вприскочку проковыляла к двери, взялась за ручку, постояла минуту. И
внезапно распахнула дверь настежь. От неожиданности Дэнни отшатнулся, потом
кинулся к ней, ухватился за халат спереди и скрутил как тряпку.
поручение. - Выходи, сейчас я тебе все кости переломаю.
Наклонился ближе, всматриваясь в ее черты под гримом, дыша ей в лицо
зловонным перегаром. - Э, нет, дудки, меня не проведешь!
подивилась - откуда силы взялись. Застигнутый врасплох Дэнни зашатался,
попятился, его отнесло к противоположной стене, он боком сполз по ней и,
кряхтя и охая, бестолково размахивая руками, с шумом и грохотом какой-то
несуразной кучей повалился на пол. Миссис Тредуэл изумленно застыла: неужели
это она одним необдуманным движением так его сокрушила? Дэнни не шевелился.
Она опустилась на колени и кончиками пальцев потрогала его шею, голову - не
очень-то хотелось к нему прикасаться. Как будто ничего не сломано; шея
какая-то обмякшая, но, может быть, это естественно. Он шумно дышит открытым
ртом, веки только наполовину опущены, и видно - вращает глазами. Провел
языком по губам, похоже - силится выговорить какое-то слово. Миссис Тредуэл
сжала кулак и размахнулась - раз, раз, по губам, по щеке, по носу, еще и
еще. Руке стало больно, а Дэнни, кажется, и не почувствовал ударов.
Зашевелился, точно собираясь подняться. Миссис Тредуэл нащупала рукой свою
туфлю, сняла ее, ухватила за подметку и начала лупить Дэнни каблуком по
голове, по лицу; тяжело дыша, привстала на коленях, придвинулась к нему
ближе, верхняя губа ее вздернулась, обнажая стиснутые, оскаленные зубы. Она
избивала пьяного с наслаждением, так яростно, что острая боль пронзила ей
руку от запястья до плеча и отдалась в затылке. При каждом ударе тонкий
каблук с металлической подковкой врезал в кожу Дэнни крохотный полумесяц,
следы эти все гуще покрывали его лоб, щеки, подбородок, губы и постепенно
багровели. Миссис Тредуэл похолодела от страха, глядя на дело рук своих, и
все равно, хоть убейте, не могла остановиться. Дэнни заворочался, тяжко
застонал, на миг открыл глаза, потом ошалело их вытаращил, с великим трудом
приподнялся и сел, опять повалился на пол и закричал в ужасе, точно его
душил кошмар:
ее чудом миновала трагическая развязка. Она совсем выдохлась, вконец
опьянела, ее шатало; кое-как удерживаясь на одной ноге, она надела туфлю - и
вовремя: в конце коридора появился стюард. Она тревожно замахала ему, и он
бросился к ней, точно это ей досталось, хотя сразу издали увидел
скорчившееся тело на полу.
Этот джентльмен... он не?..
оцепенение. Теперь миссис Тредуэл узнала стюарда - тот самый, которому она
отдала вторую туфлю.
чистосердечно, как на духу, призналась она. - Кажется, он кого-то звал, я не
разобрала... Вышла, думала, может быть, можно помочь... - Теперь она
лепетала тоненько, растерянно, как ребенок, у нее дрожали губы. - Я
испугалась, - докончила она громко, искренне, и это была чистая правда.
надо. Это не опасно. - Он внимательно разглядывал кровоточащие полукруглые
ранки, усеявшие лицо Дэнни. - Просто этот джентльмен немного... пожалуй...
не совсем...
изящным округлым движением, словно что-то от себя отстраняя, провела рукой
по лбу. - Я очень вам благодарна, жаль, что вам достается столько хлопот.
Спокойной ночи.
как пугливый звереныш из норки. Тень прежней улыбки еще дрожала на губах
миссис Тредуэл, хотя глаза больше не улыбались.
Просто он ошибся, постучал не в ту дверь, только и всего. Теперь он это
понял.
невыносимая, ведь правда?
снотворного. - По-моему, жизнь великолепная штука!
отвратительному, злобному отражению в зеркале. В порыве неистовой радости
сорвала с ноги запачканную кровью туфлю и поцеловала ее. Над диваном, с
которого Лиззи сонно спросила - что это вы делаете? - потянулась к
иллюминатору и швырнула туфлю за борт.
властно скомандовала Лиззи: - Спите сейчас же, а то я заставлю вас
проглотить еще двадцать таблеток.
польщена таким вниманием, приписала его доброте, какой вовсе не ожидала от
своей высокомерной соседки, и тихонько захрапела.
теплой водой, накладывала и втирала крем, похлопывала, массировала и наконец
восстановила обычный свой облик и узнала себя в зеркале. От полноты счастья
неслышно, одним дыханием что-то напевая, она перевязала волосы лентой, точно
Алиса в стране чудес, и облачилась в белую шелковую ночную сорочку с
широчайшими рукавами. И только свернулась калачиком в постели, словно
пай-девочка, которая уже помолилась на ночь, как осторожный стук в дверь
заставил ее опять подняться. За дверью стоял навытяжку молодой стюард; он
поклонился и подал ей туфлю с аккуратно прибитым каблуком.
высшей степени почтительно, однако в лице его сквозило нечто весьма похожее
на проницательную усмешку, не очень-то она сочеталась с его тоном и словами.
тихо, скромно поблагодарила стюарда, ничуть не смущаясь тем, что стоит перед
ним в ночной рубашке. Он окинул ее всю, с головы до ног, беглым взглядом и
Шломо Вульф
Шилова Юлия
Роллинс Джеймс
Курылев Олег
Орлов Алекс
Посняков Андрей