почему эта положенность в нем становится положенностью, т. е. эта
субстанция, поскольку в ней положено действие, ведет себя как причина. Но то
первое действие, та положенность, которая внешним образом приходит к
субстанции, есть не то, чти второе, производимое ею действие, ибо это второе
действие определено как ее рефлексия-в-себя, а то первое - как нечто внешнее
в ней. - Но так как здесь каузальность - это внешняя самой себе причинность,
то в своем действии она также не возвращается в себя; она становится в этом
действии внешней себе; ее действие снова становится положенностью в
субстрате как другой субстанции, которая, однако, точно так же делает эту
положенность положенностью, иначе говоря, обнаруживает себя как причину,
снова отталкивает от себя свое действие и т. д., [впадая] в дурную
бесконечность.
определенного отношения причинности. - Формальная причинность угасает в
действии; благодаря этому возникло тождественное в обоих этих моментах, но
тем самым лишь как единство в себе причины и действия, в котором соотношение
формы внешне. - Вследствие этого указанное тождественное также
непосредственно в соответствии с обоими определениями непосредственности:
во-первых, как в-себе-бытие, как содержание, в котором причинность протекает
внешне; во-вторых, как существующий субстрат, которому причина и действие
присущи как различенные определения формы. В субстрате эти определения формы
- в себе одно, но в силу этого в-себе-бытия или внешности формы каждое из
них внешне самому себе и потому в своем единстве с другим определено
относительно него также как другое. Поэтому хотя причина имеет действие и в
то же время сама есть действие, а действие не только имеет причину, но и
само есть причина, однако действие, которое имеет причину, и действие,
которое есть причина, различны, а равным образом различны между собой
причина, имеющая действие, и причина, которая есть действие.
что причина не только угасает в действии, а тем самым угасает и действие -
как это было в формальной причинности, - но что причина в своем угасании, в
действии, вновь возникает и что действие исчезает в причине, но точно так же
вновь возникает в ней. Каждое из этих определений снимает себя в своем
полагании и полагает себя в своем снятии; это не внешний переход причинности
от одного субстрата к другому; это их иностановление (Anderswerden) есть
вместе с тем их собственное полагание. Следовательно, причинность
предполагает самое себя или обусловливает себя. Поэтому тождество, бывшее
прежде лишь а себе сущим тождеством, субстратом, теперь определено как
пред-положение или положено в противоположность действующей причинности, и
рефлексия, бывшая прежде лишь внешней для тождественного, теперь находится в
отношении к нему.
она отрицательное соотношение с собой как пред-положенное, как внешнее иное,
которое, однако, в себе есть сама причинность лишь в себе. Это иное есть,
как оказалось, ото субстанциальное тождество, в которое переходит формальная
причинность, определившая себя теперь в противоположность этому
субстанциальному тождеству как его отрицательное. Иначе говоря, оно то же
самое, что субстанция отношения причинности, но как субстанция, которой
противостоит мощь акцидентальности как то, что само есть субстанциальная
деятельность. - Это пассивная субстанция. - Пассивно то, что
непосредственно, или в себе сущее, которое не есть также для себя, - чистое
бытие или сущность, которая имеется лишь в этой определенности абстрактного
тождества с собой. - Пассивной субстанции противостоит отрицательно
соотносящаяся с собой, деятельная субстанция. Она причина, поскольку она в
определенной причинности восстановила себя из действия посредством отрицания
самой себя; [нечто такое], что в своем инобытии или как непосредственное
действует по существу своему как полагающее и опосредствует себя с собой
своим отрицанием. Поэтому причинность уже не имеет здесь никакого субстрата,
которому она была бы присуща, и есть не определение формы по отношению к
этому тождеству а сама она есть субстанция, иначе говоря, первоначальное -
это только причинность. - Субстрат - это пассивная субстанция, которая
пред-положила себя.
собой; в то же время она свое же предположенное; как такая она действует на
себя как на нечто иное, как на пассивную субстанцию. - Тем самым причина,
во-первых, снимает инобытие этой субстанции и в ней возвращается в себя;
во-вторых, она определяет ее, полагает это снятие своего инобытия или
возвращение в себя как определенность. Эта положенность, поскольку она также
ее возвращение в себя, есть прежде всего ее действие. Но и наоборот, так как
причина как пред-полагающая определяет самое себя как свое иное, то она
полагает действие в другой, в пассивной субстанции. - Иначе говоря, так как
пассивная субстанция сама двояка, а именно самостоятельное иное и в то же
время нечто предположенное и в себе уже тождественное с действующей
причиной, то и само действование этой причины есть нечто двоякое; оно и то и
другое вместе (in Einem): снятие ее определенности (Bestimmtseins) - т. е.
ее условия, или снятие самостоятельности пассивной субстанции - и снятие
действующей причиной своего тождества с пассивной субстанцией, так что
действующая причина предполагает себя, иначе говоря, полагает себя как иное.
- Благодаря последнему моменту пассивная субстанция сохраняется; в отношении
этого указанное первое снятие субстанции являет себя в то же время и так,
что в ней снимаются лишь некоторые определения и что тождество ее с
действующей причиной осуществляется в ней внешним образом через действие.
явление мощи или мощь как нечто внешнее. Но мощь есть нечто внешнее лишь
постольку, поскольку причинная субстанция в своем действовании, т. е. в
полагании себя самой, есть вместе с тем предполагающая, т. е. полагает самое
себя как снятое. Поэтому и, наоборот, совершение насилия есть также
осуществление власти. Насильственная причина действует только на ею же самой
пред-положенное иное; ее действие на это иное есть отрицательное соотношение
с собой или ее обнаружение себя. Пассивное - это такое самостоятельное,
которое есть лишь нечто положенное, нечто надломленное внутри самого себя, -
действительность, которая есть условие, и притом теперь условие в своей
истине, т. е. действительность, которая есть лишь возможность, или,
наоборот, в-себе-бытие, которое есть лишь определенность в-себе-бытия, лишь
нечто пассивное. Поэтому над тем, что подвергается насилию, не только можно,
но и необходимо должно совершать насилие; то, чтб имеет возможность
совершать насилие над иным, имеет эту возможность лишь потому, что в
совершаемом им насилии его мощь обнаруживает и себя, и иное. Пассивная
субстанция положена насилием лишь как то, чтб она есть поистине: так как она
простое положительное или непосредственная субстанция, то именно потому она
лишь нечто положенное. То пред [-положенное], которое она есть как условие,-
это та видимость непосредственности, которую действующая причинность срывает
с нее.
другого, получает лишь должное. Теряет она при этом указанную
непосредственность, чуждую ей субстанциальность. То, что она приобретает как
нечто чуждое, а именно то, что ее определяют как положенность, - это ее
собственное определение. - Но когда ее полагают в ее положенности или в ее
собственном определении, то она этим не столько снимается, сколько сливается
таким образом лишь с самой собой и, следовательно, в своей определяемости
есть первоначальность. - Стало быть, пассивная субстанция, с одной стороны,
сохраняется или полагается активной субстанцией, а именно поскольку активная
субстанция делает самое себя снятой; но, с другой стороны, сливаться с собой
и тем самым делаться первоначальным и причиной - это дело самого пассивного
(des Passiven). Быть положенным чем-то иным и собственное становление - это
одно и то же.
в ней, во-первых, снимается; в этом состоит вообще ее противодействие. В
себе она положенность как пассивная субстанция; равным образом положенность
была положена в ней другой субстанцией, поскольку именно она восприняла в
себя действие этой другой субстанции. Поэтому в противодействии пассивной
субстанции точно так же содержится двоякое, а именно, во-первых, то, что она
есть в себе, положено, и, во-вторых, то, в качестве чего она положена,
выступает как ее в-себе-бытие; она в себе положенность, поэтому она в самой
себе получает некоторое действие от другой; но эта положенность есть,
наоборот, ее собственное в-себе-бытие; таким образом, это есть ее действие,
она сама выступает как причина.
Ибо действие, которое субстанция, бывшая прежде пассивной, снимает внутри
себя, есть именно действие первой действующей причины. Но причина имеет свою
субстанциальную действительность лишь в свое действии; если действие
снимается, то снимается ее причинная субстанциальность. Это происходит,
во-первых, в себе через/ее самое, поскольку она делается действием; в этом
тождестве/исчезает ее отрицательное определение, и она становится чем-то
пассивным; во-вторых, это происходит через бывшую прежде пассивной, а теперь
противодействующую субстанцию, которая снимает действие первой причины. -
Правда, в определенной причинности субстанция, на которую оказывается
воздействие, в свою очередь становится причиной и, стало быть, действует
против того, что в ней было положено некоторое действие. Но она не
противодействовала той причине, а полагала свое действие 'опять-таки в
другую субстанцию, вследствие чего выявлялся прогресс действий в
бесконечность, ибо здесь причина тождественна с собой в своем действии еще
только в себе, и потому она, с одной стороны, в своем покое исчезает в
непосредственном тождестве, а с другой - вновь пробуждается в другой
субстанции. - В обусловленной же причинности причина соотносится в действии
с самой собой, так как она есть свое иное как условие, как прец-положенное,
и ее действование благодаря этому есть столь же становление, сколь и
полагание и снятие иного.