Чтение 123–й страницы книги ~Горение~

Желябове, Вере Засулич, Плеханове вообще молчали, будто и не было их на
свете. Тем не менее даже длительное и умелое замалчивание правды
оборачивается бумерангом против тех, кто тщится переписать историю,
вычеркнуть имена, факты, события, даты - истину, одним словом.

Стук в дверь оторвал от работы. Дзержинский глянул на часы: было еще
только шесть. "Странно, - подумал он, - кто бы это?"

Он подошел к двери, прильнул к глазку, сделанному тем же самым
Вацлавом, который три года назад оборудовал безопасность Уншлихту. Не
поверил себе: на площадке стояли сияющий Юзеф "Красный" с Якубом Ганецким
и Иосифом Уншлихтом - в арестантской еще одежде, небритые, только в ы ш л
и. Дзержинский распахнул дверь, обнял друзей, прижал к себе, ощутил ц и т
а д е л ь н ы й запах, недавно только оставивший его самого, затащил в
комнату, снял башлыки, осмотрел похудевшие, заросшие бородой лица Иосифа и
Якуба.

- Ну, здравствуйте, родные! Сейчас будем пить чай. С малиновым вареньем!

Чай с вареньем пить не пришлось: в дверь снова постучали. Дзержинский,
возившийся с керосинкой за занавеской, в маленьком закутке, крикнул:

- Якуб, открой!

Ганецкий открыл дверь. В квартиру вошел Андрей Егорович Турчанинов,
опустил воротник пальто, снял дымчатые очки в большой роговой оправе и
спросил:

- Могу я переговорить с Феликсом Эдмундовичем?

Дзержинский, услыхав скрипучий, медленный голос Турчанинова, даже ложку
уронил на столик, рассыпал чай, вышел из закутка, побледнев от волнения.

- Прежде чем мы начнем... - он помолчал, подыскивая слово, - наше
объяснение, поручик, ответьте мне на один лишь вопрос: бегство мальчика,
Анджея Штопаньского, вы организовали?

- У меня была санкция на побег с последующим расстрелянием только
одного человека - на вас, Феликс Эдмундович. Побег Штопаньского я не
готовил. По-моему, это не провокация. Видимо, мальчику искренне помогали
люди из ППС, а кто им воспользовался из н а ш и х, не знаю.

- Кто поручил вам убрать меня?

- Глазов.

- Смысл?

- Боится вас.

- С моими друзьями вас надо знакомить? - спросил Дзержинский.

- Господа Уншлихт, Ганецкий и Ротштадт?

Все переглянулись, ничего не ответили - за них сказал Дзержинский:

- Раздевайтесь.

Повесив аккуратно пальто с чуть блестящими боками - долго, видимо,
носил, - Турчанинов, огладив лысеющую голову, продолжил:

- Партийные клички угодно ли?

Ганецкий сказал:

- Это интересно. Пожалуйста.

- Господин Уншлихт, Иосиф Станиславович, тысяча восемьсот семьдесят
девятого года рождения, из интеллигентов, окончил техническое училище в
Варшаве, член партии с 1900 года. Клички "Техник" и "Юровский". Господин
Ганецкий-Фюрстенберг, Якуб Станиславович, рожден в Варшаве, в том же году,
отчислился из университета в связи с переходом на профессиональную
революционную работу. Получил, тем не менее, высшее образование в Берлине,
Гайдельберге и Цюрихе. Член партии с 1901 года. Два года отбыл в десятом
павильоне Цитадели. Клички "Чеслав", "Куба", "Хенрик". О господине
Ротштадте знаю меньше. Кличка - "Красный".

- Вот так, - сказал Дзержинский и оглядел друзей потемневшими глазами.
- Так вот. Про Цадера вы тогда серьезно?

- Вполне, - ответил Турчанинов. - Он - наша "подметка".

Расселись, замолчали, рассматривали друг друга, напряженно наблюдая за
тем, как Дзержинский не спеша доставал из шкафчика стаканы, блюдца и
ложечки для варенья.

- Тебе помочь? - спросил Уншлихт.

- Возьми пару блюдцев, а то я разгрохаю, - ответил Дзержинский.

Турчанинов аккуратно кашлянул:

- Я могу выйти в коридор, Феликс Эдмундович, если вам надо переговорить
с друзьями.

- Я бы сказал вам, коли нужда возникла. Не надо.

Первый стакан "липтоновского", со странным зеленоватым отливом чая
выпили в молчании. Когда Дзержинский разлил по второму, Турчанинов,
отказавшись от сахару, посмаковал варенье, даже глаза зажмурил:

- Альдона Эдмундовна прислала?

- Да, - ответил Дзержинский, вспомнив сразу же, что к баночке с
малиновым вареньем была приложена записка сестры, шутливая, добрая. - Моя
корреспонденция через вас проходит?

- Легальная - да.

- Кто еще освещает нас в охранке?

- Глазов так построил схему работы, что у меня в руках лишь люди из ППС
и "анархо-коммунисты" - от них я черпаю данные про вас. Те, кто занимается
ППС или эсерами, работают с агентурой, введенной в вашу партию, - меньше
возможностей для утечки информации.

- Какова причина, толкнувшая вас прийти ко мне?

- Я отвечу вам, Феликс Эдмундович. После манифеста государя, после
амнистии, я понял - все кончено. Теперь не спастись, теперь начнется
отрицание всего и вся, кровь и ужас. Единственной силой, с моей точки
зрения - нет, нет, не жандарма, а патриота России, - кто может удержать
страну от гибели, от развала, словом, от исчезновения с карты мира,
являетесь вы, социал-демократы, ибо у вас есть программа будущего. Другое
дело, я с этим будущим не согласен, но ведь, в конечном-то счете, давайте
жить по Тургеневу: "Россия может обойтись без любого из нас, но никто из
нас не может жить без России". Преподавания в школе вы меня не лишите,
думаю? Артиллерист - я могу учить детей математике. Словом, сейчас я
пришел к вам с предложением: во-первых, я постараюсь выяснить имена всех
"подметок", работающих среди вас, а во-вторых, сегодня вам надо поменять
явки, сегодня же, - повторил Турчанинов, - практически - все. Не потому,
что мы их знаем, мы - сейчас - бессильны предпринять что-либо серьезное,
но оттого, что Глазов прислал шифровочку Егору Саввичу Храмову, нашему
"Михаилу Архангелу"...

Вас сегодня "народ" будет убивать, верные царевы слуги; в-третьих...

- Погодите, - перебил его Дзержинский, - а где штаб "Архангела"? Откуда
они должны идти к нам?

- Штаб у них на Тамке, а где именно - не знаю.

- Узнать нельзя?

- Можно, однако это поставит меня под удар: в полиции не любят, когда
кто-то лезет в чужую епархию.

- В чьей епархии "архангелы"?

- Они у подполковника Крахмальникова, а тот подчинен непосредственно
Глазову; здешнее начальство к нему не рискует подлезать.

- "Подлезать"? - удивился Дзержинский. - Это как?

- На жандармском жаргоне "подлезать" - означает переманивать чужого
агента более высокою платою и стараться узнать первым ту информацию,
которую собирает коллега.

- Смешно. - Дзержинский вздохнул. - Охрана устоев построена по системе
воровского притона.

- Советовал бы вам, Феликс Эдмундович, - медленно сказал Турчанинов,
достав из кармана несколько листков бумаги, - обратить внимание на этот
документ. Мне его по прочтении верните, он - секретный. Это мы
перехватили, горяченькое это.

"Сов. секретно.

Копия документа, добытого агентурным путем.

СРЕДИ ПРОГРЕССИВНОЙ ЧАСТИ РУССКОГО ОБЩЕСТВА В ЦАРСТВЕ ПОЛЬСКОМ
СУЩЕСТВУЕТ
ПОТРЕБНОСТЬ СПЛОТИТЬСЯ НА ПОЧВЕ СОЧУВСТВИЯ И СОДЕЙСТВИЯ ПОЛЬСКОМУ
ОСВОБОДИТЕЛЬНОМУ ДВИЖЕНИЮ.

В НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ УЖЕ ВПОЛНЕ ЯСНО НАЧИНАЕТ СКАЗЫВАТЬСЯ РАЗЛИЧИЕ ВО
ВЗГЛЯДАХ И
СТРЕМЛЕНИЯХ МЕЖДУ БУРЖУАЗНОЮ ЧАСТЬЮ ОБЩЕСТВА И ТРУДЯЩИМИСЯ КЛАССАМИ. В ТО
ВРЕМЯ
КАК ПЕРВАЯ, ДАЖЕ В ЛИЦЕ ЛУЧШИХ СВОИХ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ, ОБНАРУЖИВАЕТ
СКЛОННОСТЬ
ВСТУПИТЬ С ПРАВИТЕЛЬСТВОМ В ПЕРЕГОВОРЫ НА ПОЧВЕ ОБЕЩАНИИ БУМАЖНОЙ
КОНСТИТУЦИИ
17-ГО ОКТЯБРЯ И ПОД УСЛОВИЕМ ИХ ВЫПОЛНЕНИЯ ГОТОВА ДАЖЕ СОТРУДНИЧАТЬ С
ПРАВИТЕЛЬСТВОМ В ЕГО РАБОТАХ ПО "УМИРОТВОРЕНИЮ" СТРАНЫ, ДО БОРЬБЫ С
"КРАЙНИМИ
ПАРТИЯМИ" ВКЛЮЧИТЕЛЬНО, ТРУДЯЩИЕСЯ КЛАССЫ - РАБОЧИЕ И КРЕСТЬЯНЕ -
ОТЧЕТЛИВО
СОЗНАВАЯ, ЧТО ТОЛЬКО ПЕРЕХОД РЕАЛЬНОЙ СИЛЫ В РУКИ НАРОДА МОЖЕТ ОБЕСПЕЧИТЬ
ДЕЙСТВИТЕЛЬНУЮ КОНСТИТУЦИЮ, РЕШИЛИ ВЕСТИ БОРЬБУ ДО ПОЛНОЙ ПОБЕДЫ И
НЕОБХОДИМЫМ
РЕЗУЛЬТАТОМ ЭТОЙ ПОБЕДЫ ПРИЗНАЮТ СОЗЫВ УЧРЕДИТЕЛЬНОГО СОБРАНИЯ, КОТОРОЕ
ОДНО
КОМПЕТЕНТНО РЕШИТЬ ВОПРОС О ГОСУДАРСТВЕННОМ УСТРОЙСТВЕ ОБНОВЛЕННОЙ РОССИИ.

НЕСОМНЕННО, ЧТО ТАМ, ГДЕ ВОЗНИКАЮТ ПОДОБНЫЕ РАЗНОГЛАСИЯ, ПРОГРЕССИВНЫЙ
СОЮЗ
МОЖЕТ СТОЯТЬ ТОЛЬКО НА СТОРОНЕ ТРУДЯЩИХСЯ.

НАМ, ЖИВУЩИМ В СТРАНЕ, ГДЕ ВОПРОСЫ НАЦИОНАЛЬНОГО САМООПРЕДЕЛЕНИЯ СИЛОЮ
ОБСТОЯТЕЛЬСТВ ВЫДВИГАЮТСЯ НА ПЕРЕДНИЙ ПЛАН, НЕОБХОДИМО С ПОЛНОЙ
ОПРЕДЕЛЕННОСТЬЮ
ВЫЯСНИТЬ СВОЕ ОТНОШЕНИЕ К НАЦИОНАЛЬНОМУ ВОПРОСУ ВООБЩЕ И К ВОПРОСУ ОБ
АВТОНОМИИ
ПОЛЬШИ В ОСОБЕННОСТИ.

СОЮЗ ПРИЗНАЕТ ПРИНЦИП НАЦИОНАЛЬНОГО САМООПРЕДЕЛЕНИЯ И ВЫСКАЗЫВАЕТСЯ