Чтение 124–й страницы книги ~Шерли~

вашему вкусу, - съязвила Шерли.

- Разумеется; но я скажу вам, кому это удалось бы - какой-нибудь юной,
бедной, одинокой сиротке. Хотел бы я найти такую девушку: достаточно
миловидную, чтобы я смог полюбить ее, достаточно умную и сердечную,
достаточно воспитанную, правдивую и скромную. Меня не заботит ее
образованность, но мне хотелось бы видеть в ней те природные дарования, с
которыми не сравнится никакая ученость. Характер же пусть будет какой
угодно, я справлюсь с самой строптивой. Я хотел бы сначала быть наставником
такой девушки и лишь затем ее супругом. Я научил бы ее своему языку,
приобщил к своим привычкам и принципам, а потом вознаградил бы своей
любовью.

- Вознаградил бы! Всемогущий Бог! Вознаградил бы! - воскликнула Шерли с
презрительной гримаской.

- И был бы сам тысячу раз вознагражден.

- Если бы она захотела, милостивый государь.

- Она обязательно захочет.

- Но вы сказали, что согласны на любой характер. А на многих
принуждение действует, как кремень на железо, - только искры летят!

- Но многим эти искры нравятся!

- Кому же понравится любовь, которая подобно искре сверкнет, взлетит и
погаснет?

- Я должен отыскать мою сиротку. Скажите, мисс Килдар, как мне ее
найти?

- Дайте объявление, да не забудьте указать, что она должна быть хорошей
стряпухой.

- Я должен отыскать ее и, когда найду, сразу женюсь на ней.

- Вы? Ну нет! - Тут в ее тоне проскользнула презрительная насмешка.

Я обрадовался: мне удалось рассеять то задумчивое настроение, в котором
я ее застал, и теперь мне хотелось еще более расшевелить ее.

- Почему вы сомневаетесь?

- Вам - и вдруг жениться?

- Конечно! Я могу и хочу жениться, разве это не ясно?

- Ясно как раз обратное, мистер Мур.

Эти слова привели меня в восторг. Ее большие прекрасные глаза выражали
и гнев, и насмешку, и пренебрежение, и гордость, и даже оскорбленное
достоинство.

- Благоволите объяснить, мисс Килдар, почему вы так думаете?

- Как же вы женитесь, хотела бы я знать?

- Очень просто. Как только найду невесту, так сразу и женюсь.

- Оставайтесь лучше холостяком! - Тут она сделала жест, как бы
протягивая мне что-то. - Таков уж ваш удел!

- О нет, вы не можете дать мне то, что я уже имею. Я и так живу
тридцать лет в одиночестве. Если хотите преподнести мне что-нибудь на
прощанье, то выберите другой подарок.

- Другой будет еще хуже.

- Что же это?

Я разгорячился, и это было заметно по моему лицу и по моим словам. С
моей стороны было неосторожностью хотя бы на миг снять спасительную маску
равнодушия; я сразу лишился преимущества, которое перешло к Шерли. Ее
мимолетный гнев сменился сарказмом, на ее губах заиграла насмешливая улыбка.

- Женитесь на той, кто сама будет увиваться за вами, чтобы преодолеть
вашу скромность, и сама навяжется вам в жены, чтобы не обременять вашу
совесть.

- Укажите мне только, где найти такую.

- На какой-нибудь пожилой вдове, уже не раз побывавшей замужем и
опытной в таких делах.

- В таком случае она не должна быть богатой. Ох, уж это мне богатство!

- Вам никогда не сорвать золотое яблоко в саду Гесперид, ибо вы никогда
не осмелитесь напасть на охраняющего его дракона или призвать на помощь
Атланта.

- Я вижу, вы разгорячились и стали заносчивы!

- А вы еще заносчивее! Ваше безмерное смирение хуже всякой гордыни!

- Я человек зависимый и знаю свое место.

- А я - женщина и тоже знаю свое.

- Я беден и должен быть гордым.

- А я получила определенное воспитание, и мои убеждения так же строги,
как и ваши.

Разговор зашел в тупик. Мы умолкли и лишь смотрели друг на друга. Я
чувствовал, что Шерли не отступит ни на шаг, чувствовал и видел только это.
У меня оставалось еще несколько минут; я понимал, что развязка близка, я
чувствовал ее приближение, но пока она не пришла, все еще медлил, выжидал и
готов был говорить о чем угодно до последнего мгновения, чтобы только тогда
сказать решительное слово. Я никогда не спешу и никогда в жизни не спешил.
Торопливые люди пьют нектар жизни горячим, как кипяток, я же вкушаю его
прохладным, как роса. Я продолжал:

- По-видимому, мисс Килдар, вы сами так же мало расположены к
супружеской жизни, как и я. Насколько мне известно, вы отказали трем, даже
четырем выгодным женихам, а недавно, кажется, и пятому. Вы ведь отказали
сэру Филиппу Наннли?

Последний вопрос я задал неожиданно и быстро.

- А вы думали, что я приму его предложение?

- Я бы этому не удивился.

- Можно узнать, почему?

- Потому что вы равны по положению и возрасту, у вас общие духовные
интересы, а также потому, что ваши характеры удачно дополняют друг друга,
ведь он так любезен, так кроток...

- Превосходное заключение! Разберем-ка его по статьям. "Равны по
положению". Он значительно богаче меня, - сравните хотя бы мою усадьбу с его
дворцом! Его родня и знакомые презирают меня. "Равны по возрасту". Мы
ровесники, - следовательно, он еще мальчик, а я уже женщина, во всех
отношениях я старше его лет на десять. "Характеры удачно дополняют друг
друга". Он кроток и любезен, а какова же я? Отвечайте?

- Вы сестра блестящего, стремительного, огненного леопарда.

- И вы собирались выдать меня за этого ягненка? Вы, видимо, забыли, что
золотой век окончился сотни миллионов лет назад и сейчас так же далек от
нас, как архангел на седьмом небе! О варвар неправедный!.. "Общие духовные
интересы". Он любит поэзию, я ее не переношу...

- В самом деле? Это для меня новость.

- Когда я бывала в Прайори или сэр Филипп в Филдхеде, меня в дрожь
бросало при виде строф или рифм! Хороши общие интересы! Когда это я
подбирала монотонные сонеты или нанизывала стансы, хрупкие, как стекла?
Когда это я называла грошовые бусины бриллиантами?

- Вы смогли бы получить удовлетворение, руководя им, исправляя его
вкусы...

- Руководить и исправлять! Учить и наставлять! Снисходить и терпеть! Ну
нет! Мой муж не должен быть моим ребенком. Я не стану усаживать его каждый
день за уроки, смотреть, чтобы он их учил, давать ему конфетку, если он
послушен, и терпеливо читать ему длинные умные наставления, если он
капризничает. Впрочем, только от учителя можно услышать об "удовлетворении
от преподавания". Вам, наверное, это кажется самым благородным занятием в
мире. А мне - нет! Я его отвергаю. Исправлять вкусы мужа! Нет уж! Пусть
лучше мой муж исправляет меня, или мы расстанемся.

- Бог свидетель, вам это не помешает.

- Что вы хотите сказать, мистер Мур?

- То, что я сказал. Исправить вас совершенно необходимо.

- Будь вы женщиной, вы бы живо вышколили своего муженька; это бы вам
подошло: школить - ваше призвание.

- Позвольте спросить, почему сейчас, в столь ровном и добром
настроении, вы вздумали меня попрекать моей профессией?

- И профессией, и чем угодно еще, лишь бы задеть вас побольнее. Я
припомню вам все ваши недостатки, в которых вы с горечью сознаетесь перед
самим собой.

- Например, мою бедность?

- Разумеется! Это вас проймет. Вы страдаете из-за своей бедности и
постоянно о ней думаете.

- И тем, что, кроме своей заурядной личности, я ничего не могу
предложить женщине, которая завладеет моим сердцем?

- Совершенно верно! У вас дурная привычка называть себя заурядным. Вы
понимаете, что не очень похожи на Аполлона. Вы ругаете свою внешность
больше, чем она того заслуживает, в тщетной надежде, что кто-нибудь другой
замолвит за нее хоть словечко. Не надейтесь понапрасну! В вашем лице нет ни
одной черты, которой можно было бы гордиться, ни одной правильной или просто
приятной линии.

- Вы сравниваете его со своим личиком?

- Вы похожи на египетского бога: огромная каменная голова, засыпанная
сверху песком. Или нет, это уж слишком величественно. Скорее вы похожи на
Варвара - вы двоюродный братец моего мастифа. Мне кажется, вы на него так
похожи, как только может человек походить на собаку.

- Варвар ваш любимый спутник. Летом, на заре, когда вы отправляетесь
гулять по полям, где роса омывает ваши ноги, а утренний ветерок освежает
щеки и треплет локоны, вы всегда зовете его с собой и зовете посвистом,
которому научились от меня. Гуляя в одиночестве по лесу, когда вы думаете,
что никто, кроме пса, вас не слышит, вы насвистываете мелодии, которые
подслушали у меня, или напеваете песенки, перенятые от меня. Я не спрашиваю,
откуда берутся те чувства, которые вы вкладываете в эти песни, ибо знаю, что
они поднимаются из глубины вашего сердца, мисс Килдар. В зимние вечера
Варвар ложится у ваших ног. Вы разрешаете ему класть морду на надушенный
подол вашего платья, ложиться на край вашей атласной юбки! Вы часто гладите
его жесткую шерсть, а однажды я видел, как вы целовали его прямо в
белоснежное пятно, украшающее его широкий лоб. Поэтому говорить, что я похож