заходил: это - мой секретарь; он умен и предан; мы можем в этом случае
всецело на него положиться.
взошло. Он спросил, не нуждаемся ли мы в его услугах при настоящих наших
затруднениях. Я отвечал, что он приходит как раз вовремя, ибо я хочу
возложить на него важное поручение. Узнав, о чем идет речь, он тотчас же
сказал мне:
сколько-нибудь пышных. Они должны быть возможно скромнее, так как весь
город знал моего супруга за одного из самых бедных стремянных.
одного мараведи. Я в этом деле имею в виду лишь своего хозяина: он был
любимцем герцога Лермы; его отец должен быть похоронен по-благородному.
Остаток тщеславия, еще сохранившийся в моей душе, проявился при этом
случае; я льстил себя мыслью, что, затратившись на похороны отца, не
оставившего мне никакого наследства, заставлю людей восхищаться моими
щедрыми повадками. Матушка, со своей стороны, несмотря на скромность,
которую она на себя напускала, была не прочь, чтобы мужа ее похоронили с
почетом. Итак, мы предоставили полную свободу Сипиону, который, не теряя
времени, принял все необходимые меры, чтобы придать погребению должную
пышность. Это удалось ему лучше, чем надо. Он устроил такие роскошные
похороны, что возбудил против меня весь город с пригородами: все обитатели
Овьедо от мала до велика были возмущены моим чванством.
чтобы похоронить отца, но не было денег, чтобы его кормить.
удовольствие живому отцу, нежели оказывать почести мертвому.
Но этим они не удовольствовались: не успел я, Сипион и Бертран выйти из
церкви, как они принялись поносить нас, осыпать ругательствами, оглушать
гиканьем, а нашего возницу проводили до гостиницы градом камней. Чтобы
разогнать чернь, собравшуюся против дядюшкиного дома, моей матери пришлось
показаться и публично заявить, что она очень мною довольна. Были и такие,
которые побежали на постоялый двор, где стояла моя карета, с намерением ее
разбить, что они, без сомнения, и учинили бы, если б хозяин с женой не
нашли способа утихомирить этих бесноватых и отклонить от первоначального
решения.
которые заводил про меня в городе молодой бакалейщик, внушили мне такое
отвращение к моим землякам, что я решил возможно скорее покинуть Овьедо,
где при других условиях провел бы довольно долгое время. Я прямо заявил о
том матери, которая, будучи сама задета приемом, оказанным мне жителями,
не возражала против скорого моего отъезда. Теперь речь шла только о том,
как я поступлю с нею.
буду больше настаивать на том, чтобы вы меня сопровождали, но так как
кончина его, по-видимому, уже близится, то обещайте мне приехать в мое
поместье, как только он отойдет в другой мир.
Мне хочется провести остаток дней в Астурии и быть совершенно независимой.
какую-нибудь девчонку: вы на ней женитесь, она станет мне снохой, а я ей -
свекровью, и мы не уживемся друг с другом.
нет никакой охоты жениться; но если бы мне даже это вздумалось, я сумею
заставить свою жену слепо повиноваться вашим желаниям.
потребовала в том поруки с перепорукою. Боюсь, как бы ваши чувства к жене
не одержали верх над голосом крови. Готова, пожалуй, поклясться, что при
наших ссорах вы станете скорее на сторону своей жены, нежели на мою, хоть
будь она сто раз не права.
разговор, - я думаю, как вы, что покорная сноха - величайшая редкость. Но
для того чтобы вам помириться с моим хозяином (раз уж вы обязательно
хотите жить в Астурии, а он в Валенсийском королевстве), необходимо, чтобы
он назначил вам пенсию в сто пистолей, которую я буду привозить вам сюда
ежегодно. Таким образом, мать и сын будут жить в полном довольстве на
расстоянии двухсот миль друг от друга.
чего я уплатил за первый год вперед и на следующий день выехал из Овьедо
еще до света из боязни, Что толпа поступит со мной, как со св.Стефаном
(*183).
простолюдинов, которые, разбогатев в чужих краях, возвращаются домой,
чтобы поважничать! Чем больше они будут выставлять напоказ свое богатство,
тем ненавистнее станут своим землякам.
путешествие быстрыми переходами, под конец десятого дня прибыли в город
Сегорбе, откуда на следующее утро направились в мое поместье,
расположенное всего в трех милях от города. По мере приближения к нему я
заметил, что мой секретарь с большим вниманием разглядывает все замки,
открывавшиеся его глазам то справа, то слева. Заметив какой-нибудь
величественный дворец, он каждый раз говорил, указывая на него пальцем:
жилище; но если ты воображаешь, будто у нас будут роскошные палаты, то
предупреждаю тебя, что ты жестоко заблуждаешься. Если ты не хочешь стать
игрушкой собственной фантазии, то представь себе домик Горация в Сабинской
земле неподалеку от Тибурта, подаренный ему Меценатом. Дон Альфонсо
преподнес мне приблизительно такой же презент.
Сипион.
самых скромных красках, а теперь можешь судить сам, правильна ли была
нарисованная мною картина. Брось взгляд в сторону Гвадалавиара и на берегу
подле поселка в девять или десять труб ты увидишь дом о четырех башенках:
это и есть мой замок.
это не дом, а жемчужина! Помимо благородного вида, сообщаемого ему
башенками, можно сказать, что он прекрасно расположен, отлично построен и
окружен местностью, еще более очаровательной, чем окрестности Севильи,
которые принято называть земным раем. Если бы мы даже сами выбирали место,
то не могли бы найти такого, которое больше пришлось бы мне по вкусу.
Поистине я нахожу его очаровательным: река орошает его своими струями, а
густой лес предоставляет тень, если захочется прогуляться среди дня. Что
за приятное уединение! О, дорогой хозяин, мне сдается, что мы долго здесь
проживем.
убежище, всех приятностей коего ты еще не знаешь.
открылись перед нами, как только Сипион объявил, что приехал сеньор Жиль
Блас де Сантильяна, чтобы вступить во владение своим замком. При звуке
этого имени, столь уважаемого теми, кто его услыхал, мою карету впустили
на обширный двор, где я из нее вышел. Затем, тяжело опираясь на Сипиона, я
с важным видом проследовал в зал. Не успел я туда вступить, как появилось
семь или восемь человек прислуги. Они сказали, что пришли
засвидетельствовать мне свое почтение как новому хозяину, что дон Сесар и
дон Альфонсо де Лейва приставили их ко мне: одного в повара, другого в
поварята, третьего в привратники, а прочих в лакеи, с запрещением
принимать от меня деньги, так как эти сеньоры брали на себя все расходы по
моему хозяйству. Повар, по имени мастер Хоакин, был самым важным из этих
слуг и говорил за всех. Он проявил величайшую услужливость и сообщил мне,
что заготовил обильный запас самых ценимых в Испании вин, а в отношении
стола выразил надежду, что, прослужив шесть лет в поварах у монсеньора
архиепископа Валенсии, сумеет изготовить такие рагу, которые приятно
пощекочут мое небо.
прогуляться, сударь, в ожидании обеда; обозрите свой замок и взгляните,
готов ли он к принятию вашей милости.
которому еще больше, чем мне, не терпелось все высмотреть, потащил меня из
комнаты в комнату.
казалось) не ускользнул от нашего разгоревшегося любопытства, и везде я
мог видеть доказательства того благоволения, которое питали ко мне дон
Сесар и его сын. Между прочим, особенно поразили меня два покоя,
обставленные настолько хорошо, насколько это возможно без излишней
роскоши. В одной висел голландский настенный ковер; кровать и стулья были
покрыты бархатом; все это было очень чисто, хотя и сработано во времена,
когда мавры еще владели Валенсийским королевством. Обстановка второго
Шилова Юлия
Корнев Павел
Русанов Владислав
Лукьяненко Сергей
Белогорский Евгений
Сертаков Виталий