Сол.
существует, то он поэт. И к тому же хреновый.
пра-пра-пра-пра-прадедушка, а если станут безобразничать, надерите им
задницы.
порядке с вами и вашим будущим ребенком?
Частному детективу, даже бывшему, плакать не пристало.
из своей бороды. - Обменяйте вашу на мальчика при первой же возможности.
девочку. Затем взял Рахиль на руки.
вечно скитаться внутри Сфинкса? - пробормотал он.
Вряд ли там портал...
разъяренной Ламии. - Если он сразу же не вырубится, народ туда так и
попрет. Так что, Сол, одиночество вам не грозит.
как делал всегда, думая о чем-то своем Он поправил рюкзак, крепче прижал
ребенка и сделал первый шаг. На этот раз силовые поля пропустили его.
свеч!
воздуху, как госпожа Ламия Брон.
поединок со Шрайком.
что-то в этом роде.
слышал эти слова от тех, кому нравится быть суеверным. Альтернатива, моя
дорогая, заключается в том, что ты обладаешь некой доселе неизвестной
энергией, которая позволяет левитировать и превращать чудовищ в стеклянных
чертиков.
неприязнью, и оглянулась. - Где гарантия, что с минуты на минуту не явится
другой Шрайк?
пугало.
откашлялся:
над головой какой-то инструмент с тремя струнами, длинным грифом и ярко
разрисованным треугольным корпусом. - Это гитара?
бренчанью Консула.
вверх по склону, к ожидающему их кораблю.
Брон вылетела утренним рейсом дирижабля в Град Поэтов, на проводы Консула.
жители, и офицеры ВКС, и Бродяги - называли теперь Джектауном, нарядная и
чистая, осталась внизу. Дирижабль отчалил от причальной башни в центре
города и взял курс на северо-запад, вверх по реке Хулай.
почти полностью восстановлен. Многие из трех миллионов беженцев с
фибропластовых плантаций и маленьких городов южного континента не хотели
возвращаться, несмотря на спрос Бродяг на фибропласт. Так что дома росли,
как грибы, а электричество, канализация и кабельное головидение уже
дотянулись до холмов между городом и космопортом.
прекратились. Столица и космопорт, практически оккупированные Бродягами,
получили статус особого района, управляемого Бродягами и вновь избранным
Комитетом местного самоуправления на основе договора, который разработали
и отстояли Консул и бывший генерал-губернатор Тео Лейн. Но пока на поле
космопорта садились лишь катера с уцелевших кораблей ВКС да экскурсионные
челноки Роя. Никого больше не изумляло, что мохнатые, крылатые и прочие
Бродяги разгуливают по базару на Джектаун-Сквер или заходят пропустить
рюмочку в "Цицерон".
из люксов на четвертом этаже уцелевшего крыла гостиницы. Все это время
Стен Левицкий в поте лица отстраивал разрушенное здание.
он всякий раз, когда Ламия вызывалась подсобить ему.
сверток, который она везла для Консула, после чего вручил ей небольшой
пакет от себя лично.
чертом страну, - проворчал он, - пусть хоть будет что почитать.
1817 года, переплетенное в кожу самим Левицким.
когда обняла владельца гостиницы так, что у того ребра затрещали.
Консулу, что я хочу вновь увидеть здесь его ободранную рожу, прежде чем
передам эти развалины своему сыну. Не забудете?
друзьям и близким на башне. Наконец корабль отдал швартовы, сбросил
балласт и величественно воспарил над крышами Джектауна.
впервые увидела вершину горы, по-прежнему созерцавшую город глазами
Печального Короля Билли. На щеке Билли виднелся десятиметровый шрам, чуть
сглаженный дождями, - военный сувенир, след от лазерного копья.
северо-западном склоне. Несмотря на современные лазерные резаки,
позаимствованные у саперов ВКС, работа продвигалась медленно: большой
орлиный нос, широкий рот и печальные умные глаза были пока едва заметны.
Застрявшие на Гиперионе граждане Гегемонии возражали против памятника
Гладстон, но Рифмер Корбе III (которому гора теперь принадлежала),
праправнук скульптора, изваявшего в этой же горе портрет Печального Короля
Билли, сказал, не мудрствуя лукаво: "А пошли вы все..." - и продолжил
работу. Еще год, может быть два - и портрет будет готов.
беременных женщинах, - и двинулась К своему креслу на смотровой палубе.
Если на седьмом месяце она уже превратилась в воздушный шар, что будет в
конце срока? Ламия взглянула на выпуклую оболочку дирижабля над головой и
поморщилась.
немного подремала, но большую часть путешествия следила за проплывавшей
внизу знакомой местностью.
погладила сверток, который везла Консулу. К вечеру впереди замаячил речной