Чтение 125–й страницы книги ~Две Дианы~

Герцог де Гиз вошел сразу же за ней. Обменявшись несколькими словами с
Марией, он подошел к брату и спросил:

- Вы успели что-нибудь сделать?

- Увы, я ничего не добился.

- Счастье против нас. Сегодня с утра в приемной Антуана Наваррского
толпится народ.

- Что слышно о Монморанси?

- Ничего. Очевидно, он подходит к городским воротам.

- Если Амбруазу Парэ не удастся операция, прощай наше счастье, - уныло
заметил Карл Лотарингский.

В это время появились врачи, приглашенные Екатериной Медичи.

Екатерина самолично подвела их к постели больного, у которого
возобновились боли. Врачи один за другим обследовали больного, а потом
отошли в угол комнаты посоветоваться между собой. Шапелен предлагал некую
припарку, чтобы вытянуть гной наружу, двое других настаивали на том, чтобы
влить в ухо какую-то микстуру.

Они как раз собирались остановиться на последнем средстве, когда вошел
в сопровождении герцога де Гиза Амбруаз Парэ.

Обследовав состояние больного, Парэ присоединился к своим коллегам.

Амбруаз Парэ был личным врачом герцога де Гиза, его научная слава уже
упрочилась, и с таким авторитетом, как у него, нельзя было не считаться.
Врачи ему сообщили о своем решении.

- Тут лекарства бесполезны, - громко заявил Амбруаз Парэ, - надо
спешить, ибо гной вот-вот проникнет в мозг.

- Так поторопитесь же, ради всего святого! - воскликнула Мария Стюарт,
расслышав его слова.

Екатерина Медичи и оба брата Лотарингские подошли к врачам и включились
в разговор. Шапелен обратился к Парэ:

- Можете ли вы предложить, метр, другие средства? Более верные, чем
наши?

- Могу.

- Какие именно?

- Нужно сделать трепанацию черепа.

- Трепанацию черепа - королю? - в ужасе воскликнули все трое.

- А в чем она состоит? - спросил герцог де Гиз.

- Эта операция еще малоизвестна, ваша светлость, - отвечал Амбруаз. -
Дело в том, чтобы неким инструментом проделать в боковой части черепной
коробки небольшое отверстие, величиной с мелкую монету.

- Боже милосердный! - с негодованием вскрикнула Екатерина Медичи. - И
вы осмелитесь занести нож над головой короля?!

- Осмелюсь, государыня!

- Но это же убийство! - продолжала Екатерина.

- Государыня, - доказывал ей Амбруаз, - пробуравить череп осторожно, по
правилам науки, - это не то, что раздробить его тяжелым палашом! А разве мы
не умеем залечивать раны!

- Но можете ли вы, метр, ручаться за жизнь короля? - спросил кардинал.

- Один бог волен в жизни и в смерти нашей. Вы это, господин кардинал,
знаете лучше меня. Я могу вас заверить в другом: иного выхода нет! Это
единственная возможность, но она, конечно, только возможность.

- Но, однако, вы говорите, что ваша операция может пройти удачно! Не
так ли, Амбруаз? - обратился к нему герцог де Гиз. - Скажите, вам уже
приходилось делать ее? И с каким успехом?

- Да, монсеньер. Совсем недавно я оперировал так господина де ла
Бретеш, что проживает по улице Гарпий, под Красной Розой, а если угодно
вашей светлости вспомнить, такую же операцию я сделал господину де Пьенн во
время осады Кале...

Должно быть, Амбруаз Парэ не без умысла вспомнил об осаде Кале, ибо
герцог де Гиз не мог остаться равнодушным к этому факту.

- А ведь и в самом деле... - сказал герцог де Гиз. - Ну что ж, теперь я
уже не могу колебаться... На операцию я согласен!

- И я, - заявила Мария Стюарт.

- Но только не я! - воскликнула Екатерина.

- Государыня, но ведь вам говорят, что это последняя возможность! -
возразила ей Мария.

- А кто говорит? - переспросила Екатерина. - Амбруаз Парэ - еретик!
Другие врачи так не думают!

- Вот именно, государыня, - подтвердил Шапелен, - мы все возражаем
против предложения метра Парэ.

- Вот видите! - торжествовала Екатерина.

Тогда герцог де Гиз, вне себя от бешенства, подошел к Екатерине, отвел
ее в сторону и сдавленным шепотом сказал ей:

- Слушайте, государыня, ведь вы хотите, чтобы ваш сын умер и чтобы
уцелел ваш принц Конде! Вы столковались с Бурбонами, с Монморанси! Сделка
состоялась! Я знаю все! Берегитесь!

Но Екатерина была не из тех, кого можно запугать. Герцог де Гиз
просчитался. Она поняла, что тут нужна решительность, если уж герцог стал
играть в открытую. Она бросила на него испепеляющий взгляд, затем метнулась
к двери и распахнула ее настежь:

- Канцлер, сюда!

Канцлер л'Опиталь, согласно приказанию, ожидал и соседнем зале; при нем
были все сторонники Екатерины Медичи, каких ему удалось собрать.

Услышав возглас Екатерины, он двинулся вперед. У открытой двери
столпились любопытные придворные.

- Господин канцлер, - повысила голос Екатерина, - над особой короля
желают произвести операцию, тяжелую и безнадежную. Метр Парэ намеревается
просверлить ему голову каким-то инструментом. Я, мать короля, и со мною три
врача... мы не допустим этого преступления. Учтите это, господин канцлер!

- Закрыть дверь! - крикнул герцог де Гиз.

Несмотря на ропот придворных, Габриэль все же захлопнул дверь. Канцлер
остался в королевской спальне.

- Господин канцлер, - обратился к нему герцог де Гиз, - примите к
сведению, что операция эта необходима и что мы, королева и я, ручаемся если
не за исход ее, то за мастерство хирурга.

- А я, - воскликнул Амбруаз Парэ, - беру на себя всю ответственность,
какая падет на меня! Да, я отдам свою жизнь, если не сумею спасти жизнь
короля! Но время проходит! Посмотрите на короля!

И в самом деле, Франциск II лежал бледный, неподвижный. Казалось, что
он уже ничего не видит, ничего не слышит. Он даже не отвечал на слова Марии,
обращенные к нему.

- Так поторопитесь же, - сказала Мария Амбруазу, - поторопитесь, во имя
господа! Попытайтесь спасти жизнь короля!

Канцлер невозмутимо заявил:

- Я не могу вам препятствовать, но мой долг велит мне учесть пожелание
королевы Екатерины.

- Господин л'Опиталь, вы больше не канцлер, - холодно произнес герцог
де Гиз и обратился к хирургу: - Действуйте, Амбруаз!

- Тогда мы, врачи, удаляемся, - сказал Шапелен.

- Пусть так, - отвечал Амбруаз. - Но теперь я требую абсолютной тишины.
С вашего позволения, господа, лучше бы всем вам выйти. Если я здесь хозяин,
мне одному за все и отвечать.

За эти минуты Екатерина Медичи не проронила ни слова. Она неподвижно
стояла у окна и смотрела на двор ратуши, откуда доносился какой-то шум. Но в
комнате на этот шум никто не обратил внимания.

Все напряженно следили за Амбруазом Парэ, который с завидным
самообладанием готовил инструменты.

Но едва он наклонился над постелью Франциска, шум снаружи усилился и
докатился до соседнего зала. Злобная, торжествующая улыбка пробежала по
бледным устам Екатерины. Дверь с силой распахнулась, и коннетабль Монморанси
в полном вооружении показался на пороге.

- Вовремя! - вскричал он.

- Что это значит? - произнес герцог де Гиз, хватаясь за клинок.

Амбруаз Парэ поднял голову и остановился. Двадцать дворян,
сопровождавших Монморанси, ворвались вместе с ним в королевскую спальню.
Вполне понятно, что в этих условиях удалить их из комнаты было просто
невозможно.

- Если так, - с досадой буркнул Амбруаз Парэ, - я отказываюсь от
операции!

- Метр Парэ! - вскричала Мария Стюарт. - Я королева! Я вам приказываю
подготовить операцию!

- Государыня, я же говорил: основное условие - полная тишина, а здесь
сейчас... - и хирург указал на коннетабля с его свитой.

- Господин Шапелен, - потребовал коннетабль, - примените ваше средство.

- Сию же минуту, - засуетился Шапелен. - У меня все готово.

И с помощью двух своих собратий он немедленно влил микстуру в ухо
королю.

Мария Стюарт, Гизы, Габриэль, Амбруаз ничего не смогли поделать.
Растерянные, окаменевшие от ужаса и собственного бессилия, они молчали. Зато
говорил коннетабль:

- Вот и хорошо! И подумать только: без меня вы успели бы раскроить
череп королю! Нет, уж предоставьте королям Франции умирать на полях сражений
и пусть разит их меч врага, но только не нож хирурга!

Потом, упиваясь смятением герцога де Гиза, он добавил:

- Я прибыл, благодарение господу, как раз вовремя! Вы хотели, как мне
сказали, отрубить голову принцу Конде, моему милейшему племяннику! Но вы
разбудили старого льва в его логовище - и вот он здесь! Я освободил принца,
договорился с запуганными вами Генеральными штатами и, как коннетабль, снял
часовых, которых вы поставили у ворот Орлеана! С каких это пор охраняют у
нас короля от собственных его верноподданных!

- О каком короле вы говорите? - спросил Амбруаз Парэ. - Скоро у нас
будет другой король - Карл Девятый! Посмотрите, господа, - обратился он к