Зарецкого: два парашютиста набегали на него, он крикнул "Halt!", вот этот,
передний, упал, испугавшись, и отбросил автомат. Второго застрелили. Хлопец
из его отряда обыскал упавшего, в эту минуту позвали Зарецкого по фамилии, и
он пошел к сторожке. Сзади раздался стон, он оглянулся. Хлопец падал с ножом
в спине, а немец убегал зигзагами в кусты. Зарецкий дважды выстрелил в него,
но промахнулся. Потом смотрел бумаги пленного. Там было письмо на имя
Митиренко.
"дорогой наш Колюшка", как писали в письме. Предатель...
вышел из гор, написал об этом в донесении. Тот самый Зарецкий.
с оружием появляются в заповеднике, я воюю с ними.
военный преступник. Для него одно наказание: виселица.
ее ни называй. Его смерть - это жизнь для Дануты.
Для него все это было привычно, даже скучно, поскольку не требовало ни
пыток, ни тщания. Признание есть. Только оформить приговор.
вас понимаю. Знали, на что идете, вот и подписываете себе смертный приговор.
Что это? Жалость к супруге?
и чести...
я и вам предложу жизнь?
Вы русский офицер. Не коммунист. Не еврей. Протяните руку помощи нашей
армии. Крах Совдепии - дело недолгого времени. Тогда и вы, и ваша жена
останетесь живы. Мы умеем ценить друзей.
вы проводите его тайными тропами на Белореченский перевал, минуя, конечно,
позиции Красной Армии. Вот и все. Почему это важно? Мы непростительно
задержались как раз в этом месте. Не вышли на перевал. Не торопитесь с
ответом. Подумайте о себе и о своей жене.
строить иллюзий. Услуги от меня не дождетесь. Честь имею!..
себя этот бесстрашный человек. - Умрете оба!
потом Дануту Францевну. Один день прошел без допросов. Они находились
вместе.
неизбежностью. Сидели рядом, Данута склонилась на его плечо. Сжимали руки,
молчали. Слез не было. За окном о железный козырек целые сутки стучал дождь.
Безрадостный кусок неба, видимый из камеры, выглядел то серым, то черным.
Тогда сверкало, гремело, потоки воды заливали подоконник и пол. Жуткая
погода, под стать их положению.
поцеловались сухими губами. Пора. Дверь распахнулась. Вышли с достоинством.
Зарецкий поддерживал жену под руку.
сразу промочил всех до нитки. Конвоиров не спасали плащи, ветер срывал с их
голов капюшоны. Ругались они по-русски, по-немецки, кляли погоду,
арестованных.
площади. Гестаповский механизм что-то не сработал, а может быть, поняли, что
устрашающего представления в такую погоду сделать не удастся. Вывели за
окраину, где река Курджипс сливается с Белой.
словно речь шла о простой прогулке.
стать стенкой, плотнее друг к другу и к самому берегу.
коротко ответил:
толчок в грудь и, падая, навалился спиной на Дануту. В следующую секунду они
покатились вниз. И все кончилось.
Дождь вдруг припустился сильней. Галечный берег осыпался, покрывая тела.
Река переполнилась, черная вода гудела. Вот она подхватила и понесла одно
тело, второе.
сваливались размытые выступы, да шелестел о траву неперестающий дождь.
продолжала сжимать холодную, вялую руку мужа. Скорей инстинктивно, чем
осознанно она отодвинулась от воды, стряхнув с себя и с мертвого мужа песок
и галечник. И поняла, что жива, поняла, что сделал Андрей перед казнью.
положила омытую голову Андрея на свои колени. Некоторое время смотрела, как
мертвые один за другим уплывают вдоль узкой закрайки. Вода подбиралась и к
ним. Ну нет, она не отдаст мужа.
и потащила вдоль обрыва, высматривая, где пониже. Каждый шаг давался ей с
большим трудом, она садилась, снова тащила, пока не нашла места, где можно
подняться наверх. Здесь оставила тело и пошла, то и дело останавливаясь, к
предместью.
перенести Зарецкого в заброшенный сарай. Его подготовили к погребению.
Обсушилась и переоделась сама. Хоронить решили на другую ночь.
отходила от убитого мужа, не выходила из сарайчика, куда их спрятали.
Ощущение нереальности происходившего делало ее похожей на сомнамбулу. Ничего
не болело, она все слышала, отвечала, но есть отказалась, только пила воду.
Что-то в ней надорвалось. Сперва редко, потом чаще стала накатывать
слабость, мир куда-то исчезал, и она словно парила между небом и землей.
Очнувшись, видела себя лежащей там, где раньше сидела. Удивлялась
происшедшему и вновь теряла сознание.
холодную грудь Зарецкого.
неглубокую могилу. Ее только пришлось расширить для двоих.
редкой травы оседал и вскоре сделался едва приметным на этом безлюдном
месте.
и зимой 1942 года. Фронт прошел через зубровый парк.
Хамышках, Даховской, Тульской, Майкопе. Они все знали о зубрах. В одной из
немецких газет того времени особый интерес у офицеров армии фон Клейста
вызвала фотография: поверженный зубр и человек с ружьем, наступивший ногой
на зубра. По выдающемуся животу, перепоясанному широким поясом, по шляпе с
пером, по лицу, излучающему блаженство, все узнавали Геринга. Это его личная
охота в Восточной Пруссии. Почему бы не организовать такой охоты на Кавказе?
Но для этого надо было еще прогнать русских за перевал...
давало нацистам поближе познакомиться с кавказскими зубрами. Нарваться на
пулю никому не хотелось.
Белой не слабела. Защитники Кавказа вскоре предприняли второе смелое
наступление и выбили врага из Хамышков.
километров, к Даховской. В зубропарке вздохнули с облегчением.
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Курылев Олег
Херберт Фрэнк
Володихин Дмитрий
Грабб Джеф