Инду. Ему было хорошо, он понимал теперь чему восторгался Ламорак. Но
влюбился ли он - нет! Это не любовь. Но было хорошо, невероятно хорошо. И
он поинтересовался у Инды - не поедет ли она с ним. Она не могла. И Этвард
точно знал - он не влюбился.
Лореллой.
- Мы же друзья! Но если тебе нравится, будь по-твоему. Радхаур, так
Радхаур. Так как ты-то ночи провел? Со многими переспал?
ночи, что ни одной женщины у меня больше ничего не будет. - Он заметил
недоуменные взоры друзей и пояснил: - Когда Лорелла погибла, я сорвался и
сперва привел к себе ту женщину... сэра Ансеиса. Но с ней ничего не было -
пришли сестры Лореллы. Я не хотел, но так получилось, они меня... В общем,
я поклялся - никогда больше.
сказал:
брат я освобождаю тебя от этой клятвы!
все время пред глазами.
Ферстр... ну в этом Каталоге алголианском, куда мы едем сейчас.
Я ее ненавижу... и люблю... Но я не прощаю подлости. Ни-ко-му! Гурондоль -
благородный меч, от него погибнуть не зазорно. Я убью ее сразу, как только
увижу!
него все обдумано и решено окончательно. Что ж это его дело, они не имели
права вмешиваться в чувства друга. Да, собственно, и возразить было нечего
и не хотелось возражать, и Этвард и Ламорак на его месте, наверное,
поступили бы так же.
летящего по волнам парусника, и на пенящуюся воду вдоль бортов. Вдруг
Радхаур заговорил. Ему необходимо выговориться, а перед кем он может быть
откровенным, как не перед лучшими преданными друзьями.
А во второй, одна сказала, что если я брезгую ими, если они мне не
нравятся, то пусть скажу и приведут других, только для наследника Алвисида
были отобраны лучшие. Я сел как дурак на ту роскошную постель и спросил: я
что могу заняться этим самым с любой из них? А мне и ответили - хоть с
каждой. Хоть со всеми вместе, хоть порознь. И тут перед глазами Лорелла -
как живая. Я сказал девушкам этим, шаблоньям, что устал и хочу спать, они
ушли беспрекословно. Но с собой ничего не поделаешь, как не старайся, чего
лукавить, очень хотелось, до сих пор о них как подумаю - сразу странное
волнение по коже... Они ж все разные и каждая красива. И стройные, как
Лорелла, и полные, как Сарлуза, и высокие, и светлые, и рыжие - на любой
вкус. То ли мне даже все равно, я сам себя не пойму, но мне с каждой
хотелось. Но я сказал себе во второй день "нет" - ведь я ж поклялся! И в
третий день, когда они взмолились не прогонять, хоть посмотреть на них
внимательнее, я решил проверить себя: выдержу или нет испытание. Я
приказал им всем раздеться и они послушно выполнили. Да еще встали в ряд,
друг от дружки на расстоянии, да две сходили в свою комнату еще свечей
принесли, чтобы мне видно лучше было. А я сидел на кровати с каменным
лицом и сжимал кулаки, так что ногти врезались в ладони. Я попросил их
потанцевать - они тут же запели какую-то очень плавную, тягучую
алголианскую песню и затанцевали. Господи великий, я до сих пор не понимаю
как сдержался тогда.
внимательно слушали.
шаблонья сказала, что если они мне не понравились, они сделают себе
Дэлетс. Я спросил, что это такое. Они убьют себя - таковы их традиции,
отправятся к своему богу Алголу, в мир где нет зла. Я решил выбрать самую
красивую, спросил, если я с одной останусь, то остальные не сделают себе
самоубийство? Узнал, что нет, не сделают, они как сестры, выбрал одну -
выбрал всех.
смотрели на сине-серую гладь.
волосами и родинкой на губе, специально, чтобы ни Лореллу, ни Сарлузу не
напоминала. Но свое слово должен был сдержать. Когда все ушли она пошла
было ко мне, но я попросил ее потанцевать еще. Она снова запела и
танцевала. И глядя на нее одну я захотел в сто раз сильнее, чем когда их
было много, у меня прямо в голове кружилось. И тогда, чтобы она обиделась,
я спросил, а вот это самое место мое она может поцеловать... - Радхаур с
трудом произнес эти слова сейчас, с трудом говорил их и шаблонье. - Она
сказала, что сделает для меня все, что я захочу. Я сказал чтобы она встала
на четвереньки и прошлась к стене. Я долго смотрел на нее сзади и как-то
сразу понял, что я победил, что больше не хочу, что мне легко и просто. Я
подозвал ее к себе, усадил за руку и сказал, что очень не хочу, чтобы она
там с собой что-то сделала, но не могу с ней это... Что я поклялся... Я
хотел ей рассказать про Лореллу и Сарлузу, но она своим пальцем закрыла
мне рот и спросила можно ли ей просто спать рядом со мной - для нее этого
достаточно. Мне было все равно, я победил. Казалось, что победил. Она
легла, а я себя проклинал - тепло от ее тела вновь взволновало меня. Она
спала, а я так и не уснул, я чувствовал спиной прижимающийся ко мне
упругий сосок, я даже слышал как ровно бьется ее сердце. Но мне было уже
почему-то легче - я победил, хоть и тысячи раз пожалел о собственной
клятве. Видно это... ну с женщинами, для меня много значит. И потом рано
или поздно, мне все равно пришлось бы клятву нарушить - я обещал отцу, что
род не прервется, что у меня будут сыновья. Но Дама Сердца, после гибели
Лореллы у меня вряд ли будет, Я не просил тебя, Эмрис, освобождать меня от
клятвы, но я благодарен тебе. Спасибо. Мне легче стало.
брата. - Я горжусь тобой!
все забывал.
поглядеть ближе хочу.
золотой цепочке. Радхаур однажды уронил его с пальца, когда входил в
алголианский Каталог, и теперь очень боялся случайно потерять. Вот и
приспособил носить на цепочке.
Радхаур с готовностью снял цепочку с шеи и протянул фамильный талисман
друзьям. Ламорак первый взял его в руки и стал с интересом рассматривать.
Этвард, стараясь не проявлять несвойственного королю нетерпения, посмотрел
на море.
посмотрел на море.
на мачте каждого развевался черный флаг с грубо намалеванными песочными
часами - символом смерти. Откуда они появились столь неожиданно, почему не
бьет тревогу вахтенный?!
забегали по палубе. Сэр Таулас в восторге вскочил с места, забыв о своей
морской болезни, выдернул из ножен меч и принялся приседать, разминая
перед боем затекшие мышцы.
рыцарь воды, он не утонет, он может быть под водой сколь угодно долго. Так
говорила Лорелла. Он сейчас найдет перстень.
друг лишился отцовского наследства. И непроизвольно бросали взгляды в
сторону приближающихся кораблей - уже были видны бородатые лица готовых к
абордажу разбойников.
уверенность в юношей.
- в голосе Ламорака послышались панические нотки.
рыцарь воды!
фоне, ветер тут же расправил полотнище, словно показывая рисунок пиратам.
снастей. Все три пиратских корабля с трудом ложились на другой курс.
Василенко Иван
Орлов Алекс
Роллинс Джеймс
Мурич Виктор
Плотников Александр
Конан-Дойль Артур