сдвинулся.
искренней.
план для северо-запада получил свой шанс. Может быть... - Вы видели мои
предложения по земляным работам, генерал? С помощью атомных зарядов мы
сможем выкопать защищенные пещеры, и быстро. Сланцы северо-востока для этой
цели идеальны. Дайте мне бомбы, и за сто дней я смогу защитить почти все
фермы и жителей.
Короны или свободного финансирования. Генерал должна будет взять
чрезвычайную власть, несмотря ни на какой Ковенант. И даже тогда счастливого
конца не будет. Но если - когда - разразится война, это спасет миллионы.
ближайшие три. - Она показала на один из дисплеев. - В Зюйдвиле находится
достопочтенная Пьетра собственной персоной и всем дирижирует.
сгорит.
отстранен с позором?
Братства в сердце разведки. На самых рутинных передачах использовалось
глубочайшее шифрование. Если противник не преуспел с прямой угрозой, он
теперь мог победить просто из-за паники и неразберихи.
кое-кто, кто от меня зависит.., кого я подвела. - Последние слова были еле
слышны, и Хранк не был уверен, что сказаны они для него. Она еще помолчала,
потом подняла голову:
когда Зюйдландия с Аккордом были в такой дружбе, какая только может быть
между двумя государствами. Генерал чуть покачалась на насесте взад-вперед.
знаете.
сейчас нужны! Приказов я не могу отдавать и не хочу.., но не поможете ли вы
мне в Зюйдвиле?
секунду.
Это, что ли, ее новый помощник? - ..даст вам все детальные анализы. Если
сказать коротко, есть единственная причина, по которой Пьетра может быть в
Зюйдвиле: они еще не решили. Она еще не владеет всеми ключевыми фигурами. И
некоторые члены парламента Зюйдландии попросили меня приехать на переговоры.
этикета.
Струг Гринвел, не дальше двухсот ярдов от этого места, было нечто похожее. -
Она замолчала, охваченная воспоминаниями. - Забавно, как много угадал Струг.
Он знал, что я займу его насест. Он знал, что всегда будет соблазн выйти в
поле самой. В первые десятилетия Света, когда десятки раз я могла все
исправить и даже спасти жизни, если только пойду сама и сделаю, что нужно
сделать. Но совет Гринвела был вроде приказа, и я выполняла его, и доживала
до следующего соблазна. - Она коротко засмеялась, будто ее внимание резко
вернулось к настоящему. - А теперь я старуха, трепыхающаяся в сети обмана. И
настало время наконец нарушить закон Струга.
неизбежное решение. Но если я теперь отправлюсь на Юг, есть шанс спасти
несколько жизней.
захлопнула настольные дисплеи. - Мы улетаем через три часа с Четвертой
Курьерской. Будьте там.
общеизвестна?
они такие же психи, как мы были когда-то.
- У них есть работа поважнее на эти семьдесят два часа... Мы с Шерканером
сознательно создавали эту ситуацию в течение многих лет. Мы знали, чем
рискуем. Теперь время расплаты.
привело их так далеко, распалось, и теперь Генерал располагала только собой.
вид у нее был решительный. Потом она ответила:
на вершине острова, проверяя аппаратуру для ночного сеанса. Штаны и куртка с
подогревом не особенно его обременяли, но если сломается нагреватель воздуха
или оторвется кабель питания, который тянется за ним... Нет, он не врал
своим ассистентам, что отморозить руку, ногу или легкое - это дело
нескольких минут. Уже пять лет после ухода во Тьму. Интересно, были ли в
Великую Войну в это время такие, которые еще не залегли в спячку?
осмотра. В морозной тишине он оглядел то, в чем был специалистом, - небо.
Двадцать лет назад, только начиная учиться в Принстоне, он хотел быть
геологом. Этой наукой занимался отец, и в текущем поколении важность ее
сильно возросла из-за мегатонных земляных работ и глубоких горных
разработок. Астрономией же занимались чокнутые маргиналы. Разумные кобберы
ориентируются вниз, рассчитывая на безопасные глубины, чтобы пережить
предстоящую Тьму. Чего там смотреть, в этом небе? Конечно, солнце - источник
жизни и всех проблем. А кроме этого там не меняется ничего. Звезды - это
такие постоянные точечки, ничего общего не имеющие с солнцем или с
чем-нибудь вообще, что может интересовать коббера.
его жизнь изменилась навсегда - хотя в этом Незеринг был не оригинален.
Второкурсников было десять тысяч, но Андерхилл находил тех, кто ему нужен.
Или, быть может, все было наоборот: Андерхилл был таким пылающим источником
безумных идей, что некоторые студенты кружились вокруг него, как лесные феи
возле огня. Андерхилл утверждал, что страдания математики и физики возникли
оттого, что никто толком не понимал простоту орбиты мира вокруг солнца или
собственного движения звезд. Если бы была хотя бы еще одна планета для
упражнений ума, дифференциальное исчисление могло бы быть открыто не два
поколения назад, а десять, и бешеный взрыв технологий в текущем поколении
распределился бы спокойнее на несколько циклов Света и Тьмы.
поколений назад после изобретения телескопа астрономия двойных звезд
революционизировала представление пауков о времени. Но Андерхилл блестящим
образом умел получать новое из объединения старых идей. Юный Незеринг все
дальше и дальше уходил от надежной геологии, пока не влюбился окончательно в
Верхнюю Пустоту. Чем больше он понимал, что такое на самом деле звезды, тем
сильнее представлял себе, чем может быть вселенная. И теперь в небесах можно
увидеть все цвета, если знаешь, куда смотреть и какими приборами. Здесь, на
острове Парадиз, дальне-красный цвет звезд сиял яснее, чем где бы то ни было
на всей планете. С построенными теперь огромными телескопами и сухой
неподвижностью верхней атмосферы Незерингу иногда казалось, что он видит до
конца вселенной.
полоса полярного сияния. Над Северным морем существовала постоянная
магнитная петля, но на пятом году Тьмы полярные сияния были очень редким
гостем. Внизу в городе оставшиеся немногочисленные туристы наверняка ахают и
охают, глядя на это зрелище. Для Обрета Незеринга оно было всего лишь
неожиданной помехой. Он понаблюдал еще секунду, начиная интересоваться.
Световой пучок страшно плотный, особенно к северу, где почти сходится в
точку. Интересно. Если бы это не мешало сегодняшнему сеансу, можно было бы
поднять телескоп дальне-синего спектра и посмотреть поближе. Интуиция,
Лукин Евгений
Каргалов Вадим
Свержин Владимир
Прозоров Александр
Якубенко Николай
Лукьяненко Сергей