врачам, - несмотря на вашу знаменитую микстуру, гной прорвался внутрь и
теперь проникает в мозг...
герцогу де Гизу.
глаза, беззвучно произнес чье-то имя и тяжело рухнул на подушку.
Стюарт бросилась к Екатерине.
королева! Ах, впрочем, вы королева Шотландии! Так мы и отправим вас туда.
Царствуйте себе на здоровье среди ваших туманов.
она упала к подножию постели, на которой покоился король.
извольте немедленно разыскать герцога Орлеанского. А вы, господа, -
обратилась она к герцогу де Гизу и кардиналу, - знайте, что Генеральные
штаты, которые еще четверть часа назад были на вашей стороне, сейчас стоят
за нас! Мы с герцогом Бурбонским постановили: я буду правительницей, он -
главнокомандующим! Господин де Гиз, поскольку вы еще в должности великого
магистра, извольте исполнять ваш долг: объявите о смерти короля Франциска
Второго.
пороге большого зала, как требовал обычай:
о спасении его души!
королеве Екатерине, и та, взяв его за руку, вывела в залу и показала
придворным.
Кардинал и герцог остались одни.
сына.
спросил Карл Лотарингский.
любил меня!
Габриэль де Монтгомери, все время державшийся в стороне.
издали, как важно выступает Монморанси рядом с Екатериной Медичи. - Вполне
возможно, что я отомщу не только за него! Если коннетабль снова стал
всемогущ, мы еще с ним поборемся!
XXXIV. ПРОЩАЙ, ФРАНЦИЯ!
Мария Стюарт готовилась к отплытию из Кале в Шотландию.
настояниям не только Екатерины Медичи, но даже и своих дядюшек, жаждавших
удалить ее из Франции. Мария никак не могла решиться расстаться с этой милой
ее сердцу страной, где она была счастлива и любима.
кардинала Лотарингского в Реймсе и там, в Шампани, оставалась до весны.
Потом, когда религиозная смута докатилась до Шотландии, она наконец решилась
на отъезд. В решении этом сыграла свою определенную роль и ненависть
Екатерины Медичи, преследовавшая ее всюду.
ливров от доходов Турени и Пуату. Кроме того, при ней было множество
драгоценностей. Такая добыча вполне могла бы соблазнить какого-нибудь
"джентльмена удачи". Можно было также опасаться какого-либо выпада со
стороны Елизаветы Английской, уже видевшей в молодой шотландской королеве
свою соперницу. Поэтому несколько человек из дворян вызвались проводить
Марию до ее резиденции. Прибыв в Кале, она увидела там не только своих
дядюшек, но и многих блестящих придворных.
Кале еще шесть дней, ибо все провожавшие ее никак не могли с нею расстаться.
Отплытие назначили на 15 августа. День выдался какой-то грустный, серый,
хотя дождя и ветра не было. На берегу Мария, желая поблагодарить всех
провожающих, каждому протянула руку для прощального поцелуя. И все подходили
и почтительно, преклонив колено, касались губами этой прелестной руки.
Последним подошел какой-то человек, следовавший за Марией от самого
Сен-Жерменского предместья. Закутавшись в плащ и надвинув шляпу, он ехал
позади всех и ни с кем не разговаривал.
Монтгомери.
хотелось выразить свою признательность не только словами, но - увы! - здесь
у меня нет другой возможности. Если бы вы согласились последовать со мной в
бедную мою Шотландию...
важная причина удерживает меня во Франции. Есть некая особа, которая мне
дорога и священна... я не встречался с ней два года, и она в это время...
письмо. Она назначила мне свидание в Сен-Кантене 15 августа. Однако я смогу
прибыть туда только завтра. Не знаю, зачем она меня призывает, но убежден:
она не станет упрекать меня за то, что я хотел проститься с вами.
она мне была сестрой. Возьмите и передайте ей от меня этот перстень. И
поскорей поезжайте к ней. Возможно, она нуждается в вашей помощи. Прощайте!
И вы, друзья мои, прощайте! Меня ждут.
кто отправлялся с нею в Шотландию. Отирая слезы, она махала платком родным и
друзьям, остававшимся на берегу. Наконец, когда галера вышла в открытое
море, она заметила какое-то большое судно, входившее в порт. Но вдруг судно
это ни с того ни с сего наклонилось вперед и, будто напоровшись на подводный
камень, стало быстро погружаться в море. Это произошло так стремительно, что
с галеры даже не успели спустить шлюпку. Через минуту морская пучина
поглотила судно со всей его командой.
предзнаменование!
глазах у Марии, и она, опершись о перила, смотрела в сторону гавани, без
конца повторяя:
в порыве отчаяния безудержно зарыдала:
разбудить ее утром, если покажется берег.
веслах, и поэтому, когда день занялся, Франция была еще видна.
постели, смотрела в раскрытое окно на далекий, дорогой ее сердцу берег. Но
радость ее была непродолжительна: ветер окреп, и вскоре Франция скрылась из
виду. На море лег густой, плотный туман. Пришлось плыть наудачу, стараясь
держаться нужного курса. И когда на третий день туман рассеялся, выяснилось,
что вокруг судна громоздились скалы и если бы оно продвинулось еще на два
кабельтова, то непременно бы разбилось. Лоцман, измерив глубину, определил,
что они находятся у берегов Шотландии, и галера, искусно лавируя между скал,
наконец бросила якорь в одном из портов, неподалеку от Эдинбурга.
тумана она прибыла в страну, полную смут и смятений. Марию никто не ждал, и,
чтобы добраться до Эдинбурга, ей вместе со свитой пришлось трусить на
деревенских лошаденках. При виде этих кляч Мария невольно вспомнила
породистых скакунов, на которых она гарцевала во время королевской охоты.
Она уронила еще несколько скудных слезинок, сравнивая покинутую страну с
той, в какой она теперь находилась. Но вот она улыбнулась сквозь слезы и
сказала:
ее впоследствии жизни.
ЭПИЛОГ
Суворов Виктор
Зыков Виталий
Сертаков Виталий
Свержин Владимир
Володихин Дмитрий
Лукьяненко Сергей