Чтение 126–й страницы книги ~Долгий путь в лабиринте~

- Десять минут! - Кузьмин взглянул на часы. - А пока дайте ваш
дневник.

- Вы сошли с ума! Где у меня гарантия...

- Слушайте! - Кузьмич сжал кулаки. - Не мы начинали эту войну.
Так вот, я только лишь защищаю свой народ, близких, самого себя, черт
возьми! Гарантия, сказали вы? Да вы ее держите в собственных руках.
Гарантия - это ваша работа, не против своей страны, нет! Только против
нынешнего режима в Германии. А он все равно обречен, этот ваш нацизм,
будете вы с нами или же против нас. Но вы можете хоть как-то
содействовать тому, чтобы во всем мире детей перестали пугать немцами.
Ведь и у вас есть сын. Думаете ли вы о том, кем он станет, что будет у
него за душой? Вам дается возможность не прятать глаза от своего
парня, когда русские, англичане, американцы, французы, чехи, поляки,
датчане, голландцы - когда все мы придем в Берлин и каждый взрослый
немец будет держать ответ за то, что он делал во время войны!..

Тилле молчал.

Кузьмич прошел к окну, стал сбоку, зажег сигарету. Он долго
курил, разглядывая залитый дождем парк.

- Возьмите!

Он повернул голову. Тилле держал в руке толстую книгу в блестящем
зеленом переплете.

Вернувшись к креслу, Кузьмич взял дневник и бросил на стол.
Казалось, его уже не интересует этот документ.

- На вас мундир вермахта. Почему?

- Переведен в абвер.

- Один?

- Туда передано мое отделение.

- Почему?

- Не знаю. Мне не объяснили.

- А ваши предположения?

- Не знаю, - повторил Тилле.

- Вас влили в "Бранденбург-800"? Быть может, в "Кавказский
легион"?

- Этот последний является частью "Бранденбурга". Но пока мы
самостоятельны.

- Кто ваш шеф?

- Эрвин Лахузен, руководитель аусланд-абвера.

- Хорошо... Как проходит по документам подруга Эрики Хоссбах?

- Ее имя Эстер Диас.

- Других имен нет?

- Думаю, нет.

- В Баку у вас только одна эта группа?

Тилле замялся.

- Говорите, ведь теперь мы союзники. - Кузьмич усмехнулся, достал
новую сигарету. - А друзья должны быть откровенны.

Зазвонил телефон. Тилле взял трубку. Выслушав того, кто звонил,
озадаченно поджал губы.

- Просят вас.

- Да, да, слушаю, - сказал Кузьмич в трубку. - Нет, у нас все
хорошо.

Тилле принял трубку из рук гостя, механически приложил ее к уху.
В телефоне звучали гудки отбоя.

- Это был один из моих людей, - сказал Кузьмич, отвечая на вопрос
в глазах хозяина Вальдхофа. - Беспокоится за меня... Придет время, я
познакомлю вас. Но мы отвлеклись. Так есть в Баку еще группа?

- Да. Ее возглавляет Пиффль.

- Бердт Пиффль? Мы знаем этого человека. А еще?

- Зачем спрашивать, если вам уже все известно? Проверяете мою
искренность?

- Устроили же вы проверку Эстер Диас! Вот и я должен все сделать
как надо.

- Есть и третья группа. Заброшена из Ирана, состоит из людей
местной национальности.

Это уже была новость. Но Кузьмич никак не показал, что
заинтересовался последним сообщением Тилле.

- А еще? - спросил он.

- Я сказал все.

- Ну что же, все так все. При каких обстоятельствах был убит
Дробиш?

- Видимо, шел на связь.

- С кем?

- С радистом.

- Что нашли у Дробиша?

- Думаю, ничего не нашли.

- Да, это так. Иначе вам бы несдобровать, правда? - Тилле молчал.
- Теперь о судьбе радиста. Что известно об этом человеке?

- Его взяли живым. Дело ведет гестапо. Это все, что я знаю. Я
работал в шестом управлении. Гестапо - четвертое. Практически наши
службы не связаны. Начальство, конечно, общается, мы - нет.

- Хорошо, хватит на сегодня. Напишите имена руководителей всех
трех групп на Кавказе, укажите их адреса, клички.

- Но вы все уже знаете!

- Напишите, - повторил Кузьмич.

Тилле взял лист бумаги, изложил требуемое. Кузьмич следил за его
рукой.

- Теперь подпись, - сказал он. - Для вас я Артур. Придумайте себе
кличку.

Тилле поставил под текстом: "Курт".

- Очень хорошо, Курт. Встретимся через два-три дня. Я дам о себе
знать... Кстати, мы не коснулись групп в Грозном.

- Я только начал заниматься этим районом. Там действует абвер.

- Нужны данные и об этих группах. Сделайте так, чтобы они подпали
под ваше начало. Кстати, почему нефтяные центры не бомбят?

- От Лахузена я узнал, что на совещании у фюрера произошло
столкновение между Герингом и Кейтелем. Геринг обвинил армию, которая
в начале кампании сожгла большие запасы нефти на западе России, тогда
как это горючее следовало захватить.

- Германии недостает нефти?

- Горючего всегда не хватало... Как я понимаю, принято решение
бомбить и уничтожать все, что угодно, но не источники нефти. Ведь их
невозможно восстановить.

- Ставка на овладение нефтяным центром России?

- Да. Но, по данным абвера, вы готовите уничтожение собственных
нефтяных центров.

- Вы верите этому?

- Поверил, когда получил аналогичное сообщение от Альфы.

- Альфа?..

- Эстер Диас... Теперь-то понимаю, что это была дезинформация.

- К сожалению, нет. Такое решение существует. Ни одна тонна
горючего не должна попасть в руки врага.

- У вас считаются с возможностью потерять Кавказ?

- Решение было принято до разгрома противника под Москвой, когда
нам было очень трудно. Так что делайте правильные выводы.

- Да, сейчас иная обстановка...

- Итак, ваше первое задание, - планы насчет Кавказа, группы в
Грозном, Майкопе... Кроме того, представляет интерес все, относящееся
к "Бранденбургу-800" и легиону "Кавказ". Может случиться, что с вами
свяжется мой коллега. Он скажет пароль: "Кланяется ваш добрый друг
Артур". Отзыв: "Рад, что у него все в порядке". Запомнили? Ну вот,
хорошо... Мы не условились насчет денег. Мы исходим из того, что
работа должна оплачиваться. Тем более если она преследует благородные
цели. Подумайте, назовите сумму. - Кузьмич встал, листок с записью,
сделанной Тилле, вложил в его дневник.

- Хотите взять дневник? Я не дам его!

- Взамен я оставлю это. - Кузьмич положил на стол ключ от сейфа.

Тилле долго смотрел на ключ. Все еще не веря, достал из кармана
связку ключей в кожаном чехольчике. Его собственный ключ был на месте.

- Как видите, мы имели возможность взять дневник, не спрашивая
согласия его владельца. Потом решили, что обеими сторонами должна быть
проявлена добрая воля... Дневник не может оставаться у вас.

- Я не дам его, лучше уничтожу. - Тилле вынул из дневника листок
с записями. - И это не дам. Можете переписать текст. Разрешаю
скопировать что угодно из дневника. Скопировать, но не больше. Потом
он будет сожжен в вашем присутствии.

- Хорошо, - кивнул Кузьмич. - Понимаю ваши опасения, хотя и не
разделяю их.

- Я сказал не все. Есть и другие условия. Я буду работать на вас
до последнего дня войны независимо от того, как она сложится. Вы
убеждены, что победят русские, - очень хорошо, в этом случае мне, как
человеку, который много сделал для поражения нацизма, должно быть
обеспечено соответствующее положение в послевоенной Германии. Но
возможен - я бы сказал, более реален - иной финал... Это немцы
находятся сейчас близ Москвы, а не русские близ Берлина. Короче, вы
даете слово: если победит Германия, никто никогда не узнает о наших
контактах. Со своей стороны я сделаю все, чтобы облегчить вашу
участь... Почему вы улыбаетесь?

- Мы еще не договорились относительно денег.

- Да, деньги!.. Условимся так. Периодически вы делаете вклад на
шифрованный счет в банк одной из нейтральных стран. Разумеется, в
надежной валюте. Подойдет это вам?.. И не считайте меня циником. Мы