ром, но на этот раз за дверями лифта открылось полутемное низкое помеще-
ние с бетонным полом и бетонным же потолком. Он несмело вышел наружу,
крепче прижал кота к груди и с минуту постоял, давая глазам привыкнуть.
На полу разглядел он мусор, какие-то доски, сломанную мебель и понял,
что попал на чердак собственного дома. Это озадачило его, но отчасти и
вдохновило, поскольку события развивались, хотя и непредсказуемо, зато
вполне в духе его фантазий. У автора была маленькая литературная сла-
бость. Он любил заканчивать свои истории на крыше - в этом видел симво-
лику, а критики - многозначительность. Но он все равно не мог избавиться
от этого недостатка. Даже теперь, сознательно избежав его в романе, он
нарвался на него в жизни. "Кому суждено быть повешенным, тот не утонет",
- подумал он и побрел по чердаку, надеясь повстречать что-нибудь более
интересное, чем отслужившая мебель.
ную дверь с яркой полоской щели, окутанной зимним морозным туманом. Фи-
ларет беспокойно зашевелился у него на руках, но автор бесстрашно шагнул
к щели и толкнул дверь ногой.
игольчатой снеговой пылью. Тогда он, испытывая непонятное счастье, шаг-
нул на крышу. Плоская, покрытая сухим снежком, с низкими кирпичными тру-
бами вентиляции, восемью антеннами коллективного пользования и невысоким
каменным ограждением по краям, крыша простиралась далеко и была на удив-
ление просторна, точно палуба авианосца. Но главное было не в этом. Кры-
ша полна была народу: огромная толпа кооператоров в нарядных зимних
одеждах теснилась вокруг высокой новогодней елки, расположенной где-то в
районе второго подъезда. Елка была украшена игрушками, гирляндами и сер-
пантином, а на ее верхушке горела красная электрическая звезда. Чуть
сбоку, укрепленный между опорой антенны и высокой лестницей-стремянкой,
трепетал на ветру транспарант "Да здравствует воздушный флот!". По краю
крыши, вдоль кирпичного парапета, выставлены были переносные металличес-
кие заграждения, что часто используются для организации общественного
порядка во время массовых скоплений. Особенно много было на крыше детей
всех возрастов. Маленькие стояли, чинно держась за руки родителей, а те,
что постарше, норовили побегать, но были отлавливаемы подростками из
клуба Николая Ивановича и водворяемы на место.
дела тетя Зоя. Надпись за стеклом гласила: "Пива нет". Тетя Зоя вела
бойкую торговлю квасом.
ло круглое маленькое солнце. Свежий ветерок взбивал снежную пыль. В воз-
духе пахло апельсиновыми корками, которые тут и там горели на снегу, за-
порошившем крышу.
зы. Он почувствовал себя отцом этого многочисленного семейства, хотя на
самом деле был его блудным сыном. Он медленно побрел к кооператорам по
мягкому снегу, выпустив из рук рыжего, как апельсин, кота, который важно
шествовал впереди, задрав пушистый хвост.
первым, подбежал к нему, взметая снежную пыль, и повис на руках, болтая
в воздухе валенками. Сочинитель стиснул его в объятиях, поставил на но-
ги, и они молча пошли рядом к толпе, в которой многие уже обернулись на
него, разглядывая кто с любопытством, кто с жалостью, кто с неприязнью
или недоумением. А он неуверенно приближался к ним с мешком в руке, как
Дед Мороз, приготовивший новогодний подарок.
шубе. Он был невысокого роста, щупловат. Сочинитель узнал в нем Рыскаля.
Рядом с ним возвышалась пышная Снегурочка, роль которой исполняла Клара
Завадовская.
нулся ему: не робейте, милорд, подходите ближе!
дом с сыном, не выпускавшим его руки. Мешок с рукописью он положил на
вентиляционную трубу, а сам жадно вглядывался в лица.
женер был с дочкой. В первых рядах стояли и сестра с полным выводком ин-
тернациональных племянников, и матушка, постаревшая от павших на нее
невзгод, и дочь генерала с сиротским мальчиком, прятавшимся под полою ее
шубки, и семья Николая Ивановича Спиридонова.
семейном празднике и даже оказалась столь щедра, что присоединила его к
ним. В морозной пыли, вихрем взметнувшейся с парапета, он увидел вдруг
маленького ангела с крылышками, который сидел на краю и болтал в воздухе
босыми пятками. Автор осматривал кооператоров придирчиво, как портной
глядит на костюм, впервые надетый заказчиком. Нет, он не был полностью
удовлетворен: кое-где морщило, поджимало, волнилось... Но носить можно.
для чего живут в столь странном доме, но... так только казалось. На са-
мом деле, они не видели смысла в испытаниях, а просто жили, суетились,
боролись, влюблялись, рожали детей. Он же, видящий смысл, был лишен жиз-
ни.
на нее строго, но ничего не сказал. Она шепнула: "Хорошо вы это устрои-
ли..." - и потерлась щекою о его плечо.
кой, откуда извлекли целый ворох бумажных пакетов с бенгальскими свеча-
ми. Дворники деловито раздавали серые стерженьки на железных прутьях де-
тям и их родителям. Через минуту у всех кооператоров были бенгальские
свечи.
голосом.
ряды зрителей, раздавая направо и налево рассыпающиеся искрами огни, от
которых зажигались новые свечи. Кооператоры торопились зажечь свои
огоньки и помочь зажечь соседу.
мажный голубь, испещренный мелкими значками. Ветер подхватил его и бро-
сил за парапет, в сторону заснеженных крыш, которые уходили далеко-дале-
ко, теряясь в морозной дымке. Он увидел второго, третьего голубя... Це-
лая стая бумажных голубей кружилась над толпою кооператоров с горящими
свечами в руках.
сгрудились мальчишки - Шандор, Хуанчик, Митя. Среди них был и его сын.
Перед ними на кирпичах лежала расхристанная рукопись. Они сворачивали
бумажных голубей из ее листов и с восторгом швыряли их навстречу ветру.
вались в ущельях между домами, садились на балконы и карнизы окон. Город
втягивал их в себя, перемешивая с пургою, бросал на мостовые и в Неву,
мял под колесами автомашин... "Как славно! - подумал автор. - Такого мне
вовек не придумать!". И увидел рядом лицо Александры - она стремилась к
нему с горящей свечою. Он поджег свою свечку от ее огня и, следуя приме-
ру кооператоров, поднял искрящийся снопик над головой.
закричали, захлопали в ладоши. Бенгальские огни дотлевали в руках. Ветер
кружил вокруг елки белые листы, покрытые мелкими буковками машинописи.
выгнул спину. Маленький ангел поднялся и пошел по парапету чинной детса-
довской походкой, догадавшись, что представление окончено.
изогнул и бросил вниз, в ущелье между домами, успев показать сочинителю
долгожданное слово:
Володихин Дмитрий
Конан-Дойль Артур
Прозоров Александр
Каргалов Вадим
Орлов Алекс
Ибсен Генрик