покер, он обычно восклицал: "Финч'клик'!" "Но при этом," - подумал капитан
Герб Колвин, - "большинство из нас никогда не видели мошкитов. Мы видим
только их корабли: мишени, беспомощные после перехода".
повреждены, что едва ли годились для космического перелета. Всегда было
достаточно времени, чтобы предупредить корабли, находившиеся снаружи, что
очередной мошкит на подходе - если Глаз не убивал их до этого.
начальной скоростью в тысячу километров в секунду. Каким образом мошкиты
находили точку Прыжка при таких скоростях? Корабли внутри глаза не смогли
перехватить их. Впрочем, это и не требовалось, ведь экипажи мошкитов были
беспомощны после Прыжка и не могли затормозить. Черные шары кораблей
поднимались вверх и каждый раз взрывались. Если мошкиты использовали свое
уникальное расширяющее поле, они взрывались скорее, с большей скоростью
поглощая тепло из желтой фотосферы.
Большинство из них он писал сам и всегда указывал на ничтожные шансы
мошкитов. Они не могли устоять против кораблей с Олдерсон Драйв, кораблей,
ждущих их, еще не подозревающих о послепрыжковой дезориентации. Ему было
почти жалко мошкитов.
кабины и искусно налил из нее, несмотря на кориолисово ускорение. Взяв
стакан, он дошел до кресла и уселся в него. На столе лежал пакет с почтой.
Самое свежее письмо от жены было уже вскрыто, так что он мог быть уверен -
плохих новостей из дома нет. Теперь можно было читать письма по порядку.
Колвин поднес стакан к фотографии Грейс, стоявшей на столе.
письму сестры, там все было хорошо. Почтовая служба Новой Шотландии была
медленной. Дом, который она подыскала, находился вне защитной системы, но
она не тревожилась, поскольку Колвин заверил ее, что мошкиты не смогут
прорваться. Она взяла его в аренду на все три года, что они проведут
здесь.
потом домой, где он будет Коммодором Флота Нью-Чикаго. На "Вызывающий"
поставят новый двигатель Олдерсона, и он станет флагманом. Несколько лет
обслуживания блокады были малой ценой за уступки, на которые шла Империя.
сражались. Имелись еще миры вне Империи и всегда должны быть, но в
Трансугольном Секторе объединение проходило спокойно и было больше
мордобития, нежели сражений. И все это сделали для нас мошкиты".
представитель Имперской Чрезвычайной Комиссии. Колвин глянул на переборку
и увидел знакомое пятно пластыря, поставленного после сражения с
"Мак-Артуром". Это сделала призовая команда Блейна, задав нам немало
работы. Он знающий человек, неохотно признал Колвин, но наследственность -
не лучший способ выбирать предводителя. Мятежная демократия Нью-Чикаго
тоже действовала не слишком хорошо. Он снова вернулся к письму Грейс.
Институте, основанном Леди Блейн. Она часто говорила с Леди Сэлли и даже
была приглашена в их поместье взглянуть на детей...
не надоест рассуждать об аристократии? Мы никогда не сойдемся в политике,
подумал он и ласково посмотрел на ее снимок. Боже мой, я теряю тебя...
было заниматься работой: завтра командор Каргилл прибудет на борт для
осмотра. Герб в предвкушении потер руки. На этот раз он покажет Империи,
каким должен быть корабль. Победитель смотра получит дополнительное время
к очередному отпуску, и он хотел заполучить его для своей команды.
Однажды мы войдем туда, подумал Герб. Со всеми талантами Империи,
работающими над этой проблемой, мы найдем способ управлять мошкитами.
усмехнулся и отправился осматривать свой корабль.
глаза от яркого солнца. Их комнаты были очень удобны, и Посредники начали
привыкать даже к присутствию звездных пехотинцев. Иван, как обычно,
относился к ним, как к своим собственным Воинам.
Посредниками при этом служили дети Блейна. Старший мог говорить несколько
слов на Языке и читал жесты так же хорошо, как молодой Мастер.
они смотрели на ярко-красный Глаз и его крошечную Мошку. Угольный Мешок
висел высоко в ночном небе, похожий на Мастера в капюшоне, закрывшего один
глаз.
и мой мир.
растрачиваете свои способности на мелкие? Смотрите... - Ее голос и поза
изменились - она заговорила о серьезных вещах. - Мы сделали, что могли.
Этот Институт Сэлли - обычное фиаско, но мы продолжаем сотрудничать,
показывая, насколько мы дружелюбны, безвредны и искренни. Тем временем
блокада действует и будет действовать всегда. В ней нет ни одного
отверстия.
что Мастера могут достичь Империи через обычное пространство.
Ни одной бреши до очередного коллапса. Проклятье! Кто сможет построить
другой зонд Безумного Эдди, прежде чем начнется голод? И куда они могут
послать его? Сюда, к этому флоту? - Она выразила презрение. - Или в
Угольный Мешок, к сердцу Империи? Вы думаете, запускающие лазеры
достаточно мощны, чтобы преодолеть пыль Угольного мешка? Нет. Мы сделали,
что могли, и Циклы начнутся снова.
левая вытянута и открыта: готовность к нападению и риторическая
безжалостность. - Может, они безуспешно пытаются постичь эту блокаду?
Напрасные усилия, которые ускорят коллапс. Начнется длительный период,
когда Империя может почти забыть о нашем существовании.
технологии. Они должны знать о человечестве. Может даже, им удастся
сохранить или заново изобрести Поле. Когда они достигнут вершины своей
мощи, они выведут Воинов и двинутся вперед, завоевывая все: Мошку-1,
астероиды, весь космос. И Империю.
щебет посредников, как часто делали Мастера, и невозможно было понять, о
чем он думает.
достигнут по сравнению с Империей, тем более окончательным будет ее ответ.
Они многочисленны. При всех их разговорах об ограничении популяции, сами
они многочисленны. Они заперли нас в бутылке, ожидая пока мы слишком
размножимся и произведем коллапс. А с очередным коллапсом - уничтожение!
защищала голову. Новорожденный, родившийся в этом жестоком мире. Голос ее
звучал глухо.
имеют сотни лет для изучения проблемы, которую мы поставили перед людьми.
Кто знает, может лошадь научится петь гимны.
Циклам конец. Безумный Эдди выиграл свою внутреннюю войну против Циклов.
Безумным Эдди. Впрочем, это мало значило теперь, к тому же это было милое
и безобидное безумие - эта вера, что на все вопросы есть ответы, и ничто
не лежит за пределами досягаемости сильной левой руки.
найти, а их дети растут, зная мошкитов не только по легендам. И лишь два
семейства из многих не питают ненависти к мошкитам.