только что обретенного друга, нельзя не признать, что человек мыслящий
способен без труда принять эту последовательность: барабанная палочка,
рубец, патронная гильза, безымянный палец.
новой встрече, и, когда спустя три дня и в соответствии с уговором я вновь
посетил обвиняемого, он, как оказалось, приготовил для меня сюрприз.
господин Мацерат снимал ее от жильцов. Поначалу это была лишь убогая
комната, в прошлом -- ванная, позднее, когда искусство барабанщика принесло
ему известность и благополучие, он начал доплачивать за каморку без окон,
которую называл каморкой сестры Доротеи, далее, он также изъявил готовность
платить за третью комнату, которую раньше занимал некий господин Мюнцер,
музыкант и коллега обвиняемого, причем платить бешеные деньги, ибо основной
съемщик, господин Цайдлер, зная о достатке господина Мацерата, безбожно
вздул цену.
сюрприз: на мраморной доске умывального столика с зеркалом стояла банка для
консервирования, примерно тех размеров, какие употребляет моя мать Алиса фон
Витлар, дабы закрывать яблочное повидло из наших райских яблочек. Банка
господина Мацерата, однако, содержала плавающий в спирту безымянный палец.
Обвиняемый гордо продемонстрировал мне несколько толстых научных книг,
которыми он руководствовался при консервировании пальца. Я лишь бегло
полистал эти книги, почти не задержал взгляда на иллюстрациях, признал,
однако, что обвиняемому вполне удалось сохранить натуральный вид пальца, да
и вообще банка с содержимым очень мило смотрелась на фоне зеркала и
представляла собой ин тересное декоративное решение, чего я, как
профессиональный оформитель, не мог не признать.
мне, что иногда молится на эту банку. Полный любопытства, но в то же время с
некоторой дерзостью, я тотчас попросил его продемонстрировать мне образец
подобной молитвы. Он, со своей стороны, попросил меня о встречной услуге,
дал мне карандаш и бумагу и потребовал, чтобы я записал эту молитву, чтобы я
задавал вопросы по поводу этого пальца, а он по мере своих сил будет
отвечать молитвой.
ответы -- обожествление стеклянной банки: итак, я поклоняюсь. Кто я? Оскар
или я? Я -- благочестиво, Оскар -- рассеянно. Непрестанная преданность, и не
надо бояться повторов. Я -- рассудительно, ибо лишен памяти. Оскар
рассудительно, ибо полон воспоминаний. Холодный, горячий, теплый -- я.
Виновен -- при расспросах. Невиновен -- без расспросов. Виновен потому, что
совершил преступление, потому что стал виновен, несмотря на, отвел от себя,
свалил ответственность на, пробился сквозь, очистился от, посмеялся от, над,
из-за, плакал о, из-за, без, грешил словом, греховно замалчивал, не говорю,
не молчу, преклоняюсь. Возношу молитву. На что я молюсь? На банку. Какую
банку? Для консервирования. Что консервирует банка? Банка для
консервирования консервирует палец. Что за палец? Безымянный. Чей палец?
Белокурый. Кто белокурый? Среднего роста. Среднего роста -- это значит метр
шестьдесят? Среднего роста -- это значит метр шестьдесят три. Особые
приметы? Родимое пятно. Где пятно? Плечо, с внутренней стороны. Левое,
правое? Правое. Безымянный палец какой? Левый. Помолвлена? Да, но не
замужем. Исповедание? Реформатское. Девственница? Девственница. Когда
родилась? Не знаю. Когда? Под Ганновером. Когда? В декабре. Стрелец или
Козерог? Стрелец. А характер? Робкий. Доброжелательная? Прилеж ная,
болтливая. Благоразумная? Бережливая, трезвая и веселая тоже. Робкая? Любит
лакомства, искренняя и набожная. Бледная, мечтает больше всего о
путешествиях. Менструации нерегулярно, вялая, охотно страдает и говорит об
этом, сама безынициативна, пассивна, ждет, что будет, хорошо слушает,
одобрительно кивает, скрещивает руки, когда говорит, опускает глаза, когда
заговоришь с ней, широко их распахивает, светло-серые с примесью карего
ближе к зрачку, кольцо получила в подарок от начальника, начальник женат,
сперва не хотела брать, взяла, страшный случай, кокосовые волокна, сатана,
много белого, выехала, переехала, вернулась, не могла расстаться, ревность
тоже, но без оснований, болезнь, но не сама по себе, смерть, но не сама по
себе, нет, нет, не знаю, не хочу, собирала васильки, тут появляется, нет,
сопровождает с самого начала, больше не может... Аминь? Аминь.
суде эту записанную мной молитву, что, несмотря на всю ее внешнюю
хаотичность, сведения об обладательнице безымянного пальца по большей части
совпадают с материалами суда об убитой, о медицинской сестре Доротее
Кенгеттер. В мои задачи не входит подвергать здесь сомнению показания
обвиняемого о том, что он не убивал сестру и вообще ни разу не видел ее в
глаза.
в пользу обвиняемого та са-мозабвенность, с какой мой друг стоял на коленях
перед стулом, куда он поставил банку для консервирования, и при этом
обрабатывал свой барабан, зажав его у себя между колен.
обвиняемый молится и барабанит, ибо за щедрое содержание он сделал меня
своим компаньоном, брал меня с собой в турне, которые он на длительное время
прервал, но вскоре после обнаружения безымянного пальца возобновил снова. Мы
объездили всю Западную Германию, у нас были также приглашения в Восточную
зону и из-за границы. Но господин Мацерат предпочитал оставаться в пределах
страны, не желал, по его собственным словам, угодить в обычный концертный
водоворот. Ни разу он не молился и не барабанил перед банкой до начала
концерта. Лишь после выступления и длительного ужина мы возвращались к нему
в номер: и тут он барабанил, и тут он молился, я задавал вопросы и
записывал, после чего мы сравнивали нынешнюю молитву с молитвами
предшествующих дней и недель. Правда, молитвы существовали в длинном и в
коротком варианте. Вдобавок слова порой налетали одно на другое, тогда как
следующим днем они лились почти осязаемо и протяженно. Однако все собранные
мной таким образом молитвы, которые я имею честь предъявить высокому суду,
не содержат больше подробностей, чем та, первая, запись, которую я приложил
к своим показаниям.
познакомился с некоторыми друзьями и родственниками господина Мацерата. Так,
например, он представил мне свою мачеху, госпожу Марию Мацерат, которую
обвиняемый высоко, хотя и сдержанно чтит. В тот же день меня приветствовал и
сводный брат обвиняемого Курт Мацерат, одиннадцатилетний, хорошо воспитанный
гимназист. Сестра госпожи Марии Мацерат, госпожа Августа Кестер, тоже
произвела на меня вполне благоприятнее впечатление. Как мне признался
обвиняемый, его семейные отношения в первые послевоенные годы оставляли
желать лучшего, но после того, как господин Мацерат на свои деньги приобрел
для мачехи большой магазин деликатесов, торгующий в числе прочего и южными
фруктами, да и впоследствии оказывал ей финансовую поддержку, если у
магазина возникали трудности, между мачехой и пасынком установились вполне
дружественные отношения.
преимущественно джазистами. Каким веселым и общительным ни старался
предстать передо мной господин Мюнцер, которого господин Мацерат
доверительно называл Клеппом, я до сих пор не нашел в себе ни духу, ни
желания и впредь поддерживать с ним контакты.
работать оформителем, я из чистой любви к делу, едва мы возвращались после
очередного турне, соглашался оформить несколько витрин. Обвиняемый
по-дружески интересовался моей ра ботой, часто поздней ночью стоял на улице
и оставался внимательным зрителем моего скромного искусства. Иногда после
завершения работы мы предпринимали еще небольшую прогулку по ночному
Дюссельдорфу, однако не в пределах Старого города, ибо обвиняемый не
переносит утолщенные стекла и вывески трактиров в старонемецком духе. И вот
однажды -- тут я подхожу к последней части своих показаний -- пополуноч-ная
прогулка через Унтеррат привела нас к трамвайному депо.
въезжающий в депо. Это красивое зрелище. Вокруг нас -- темный город, вдали,
поскольку на дворе пятница, горланит пьяный рабочий со стройки. В остальном
-- тишина, ибо последний возвращающийся в депо трамвай, даже когда он звонит
и заставляет звучать закругленные рельсы, шума не производит. Большинство
сразу въезжает в депо. Но некоторые продолжают то тут, то там, пустые, но
празднично освещенные, стоять на рельсах. Чья же это была идея? Это была
наша общая идея. Но высказал ее я. "Ну, дорогой друг, а что если?.."
Господин Мацерат кивнул, мы не спеша влезли, я забрался в кабину вожатого,
сразу в ней освоился, мягко тронул с места, быстро набрал скорость, короче
показал себя хорошим вожатым, по поводу чего господин Мацерат -- когда ярко
освещенное депо уже осталось позади -- дружески произнес следующие слова:
"Ясно, Готфрид, что ты крещеный католик, иначе ты не сумел бы так хорошо
водить трамвай".
судя по всему, наш отъезд даже и не заметили, потому что никто за нами не
гнался, нас можно было также без труда задержать, отключив ток. Я вел вагон
по направлению к Флингерну, потом через Флингерн, и уже прикидывал, то ли
мне свернуть у Ханиеля влево, то ли подняться к Рату, к Ра-тингену, когда
господин Мацерат попросил меня свернуть в сторону Графенберга и Герресхайма.
Хоть мне и внушал опасения крутой подъем перед танцевальным заведением
"Львиный замок", я выполнил просьбу об виняемого, подъем взял, танцзал
оставался уже позади, когда мне вдруг пришлось круто затормозить, потому что
на путях стояли три человека и скорей требовали, чем просили меня
остановиться.
выкурить сигарету. И пришлось мне на правах вожатого кричать: "Прошу
садиться". Я заметил, что третий из них, человек без шляпы, которого оба
других, в зеленых шляпах с черными лен тами, зажав с обеих сторон, держали
Березин Федор
Лукин Евгений
Бажанов Олег
Пехов Алексей
Орлов Алекс
Белогорский Евгений