-- как с цепи сорвалась.
Несселем, коий точно паук набросился на него:
сегодня-завтра сей жид готов подать на вас в суд, если вы не вернете -- хотя
бы проценты. К нему приехали посланцы из Риги, - мать его беспокоится, что
он много тратит".
старости. Тогда Нессельрод подскользнул к нему с сердечными каплями:
расписку".
весьма конфиденциальную информацию обо всем, что только можно, и что -
нельзя. Из этих трех миллионов половина ушла на оплату долгов мне -- Карлу
Александру фон Бенкендорфу, а другая - ухнулась на подарки баронессе Доротее
фон Ливен. Кстати, - у России не было таких денег, так что Империя вошла в
долги к моей матушке, коя, зная цель долга, с легким сердцем дала кредит под
совсем смешные проценты.
встречи он привез в Россию Сперанского), нашего чудака подмыло спросить:
шахматистом. Целые дни напролет проводит в кафе "Режанс", просаживая там
крупные суммы. Страшно переживает и клянется больше не играть, но его все
сильнее затягивает. Его пример оказался настолько заразителен, что сейчас
весь Париж охвачен шахматной лихорадкой! Я сам - в молодости поигрывал и
знаю, что это такое. Но его проигрыши - это что-то!"
ляпнул:
из шахматистов и я даже думал устроить для него первенство... К сожалению,
он не желал сменить подданства... Такой уж он человек..." - пока он говорил
эти слова, Бонапарт со значением глянул на своего жандарма, а граф Фуше
вышел от них и со всех ног помчался в Париж, - самолично арестовывать всех
шахматистов - направо и налево.
огромную сумму. В парижских кафе всегда много народу и люди сидят, играют в
шахматы, беседуют, попивают перно и плюют друг на друга. Так что шахматисты
сидят посреди всего этого и промеж игры общаются меж собой на любые - весьма
отвлеченные темы и никто их не слышит.
или чиновник колониального управления Франции - и без лишнего шума
выигрывает у профессионального шахматиста ту самую сумму, кою я проиграл
давеча. За вычетом комиссионных. И опять ни одна сволочь не может знать, о
чем именно беседуют шахматисты.
партнера, а кто и рассказывает о последних перемещениях в командовании...
скажем, - Испанского корпуса французской армии. Люди-то разные бывают, мало
ли что наговоришь-то в задумчивости!
что все мои партнеры из шахматистов, коим я и продувал мои денежки, - были
завсегдатаями салона Элен, а потом - по каким-то причинам перестали его
посещать. Ну перестали людей интересовать проблемы жидов во всем мире, а то,
что сами французы понимают в шахматах, что свинья в апельсинах, так это -
Господа Бога надо винить, а не Наш Народ!
допрашивали и даже били табуретками по голове. Так якобинцы выказали свое
истинное лицо.
Если уж человек дошел до сей крайности, что кидается на шахматистов, тут уж
ясно - он способен на всякую подлость. Это же - шахматы, тут - нет слов!
беспутного "Карло" (Бонапарта) - сыграть в рулетку. Рулетку запрещали во
Франции, но сильным мира сего Закон - не Указ, так что один притон в Париже
все же - работал.
Лоран и - начинается. Я-то сперва не играл, - следил "заряжено" ли колесо,
но потом осознал, что все чисто.
тайное не станет явным, а там мир станет мал, чтоб удрать от сих
корсиканцев!
моего кармана, конечно. Для прочих же - и даже для "Карло", ставки сии
оказались такими, что колесо тут же очистилось и я сел играть в одиночестве.
потом фортуна сменила свой гнев на милость и я вернул себе проигранное. И
еще -- чуточку.
изумлением понял, что заведение не слишком уж и богато. Любой действительно
решительный человек мог пустить его по ветру. Тут - чистая математика и
ничего более. А считать вероятности - я умел.
куда и я пошел к удобствам, а на выходе - клянусь, случайно - зашел не в ту
дверь. Это оказалась местная кухня, где готовили закуски для игроков и всем
заправляла мадам Лоран.
нашел там какую-то безделушку и подарил ей. Женщина смутилась сильнее,
улыбнулась мне на прощание и - дала мне себя поцеловать. И только в миг
поцелуя я вдруг застыл, как соляной столп, - мне сия женщина кого-то
напомнила!
она шагнула ко мне - тени сложились настолько причудливо, что я вдруг
оказался в темной библиотеке Ватикана и снова смотрел на штаны с
жандармскими лампасами.
я пригляделся к ее чертам. Она действительно была похожа на своего отца, но
полнее и светлее его. Была на ней какая-то печать германской расы, что-то
неуловимое, что отличает немцев от прочих людей. Тут я и припомнил одну
древнюю байку про роман Фуше с какой-то эльзаской!
Эльзасе и она в первый миг ответила мне на тамошнем диалекте, а потом
невольно руками зажала рот и с нескрываемым ужасом глянула на меня.
хотите - зовите своих, - этой ночью сыграем - по-крупному".
каким-то чутьем угадал, что сейчас должно случиться что-то забавное и
пожелал сопровождать меня. Да и я по зрелому размышлению пришел к выводу,
что человек от Бонапартов не повредит мне в первом раунде битвы с Фуше, так
что мы вместе поехали ко мне домой и вытащили на улицу Элен, коя уже
собиралась отойти ко сну.
почуяв удачу, да и беспокоилась она за своих шахматных "крестников", обвиняя
себя за все их несчастья.
пол-Сен-Клу, собирая деньги и приглашая принять участие в развлечении всех
сыновей еврейских банкиров, о коих могли придумать в столь малый срок.
Узнав, что ставкой в игре будут головы шахматистов - прочие жиды не
раздумывали, отдавая деньги под мою расписку -- совсем без процентов! Но
если бы я продулся, матушка удавила меня собственными руками - столько
долгов я сделал в один вечер.
нас уже ждали. Слух о моих займах долетел до казино и теперь они встречали
меня -- "во всеоружии". Кроме самого Лорана - у стола были его близкие
друзья из завсегдатаев (подозреваю, что многие из них имели свой профит от
того, что заманивали к Лорану приятелей, но никогда не мог доказать сего
фактами, а чувства к делу не присобачишь).
гульденов, потом Лоран был в минусе на полтора миллиона, потом я опять "ушел
под воду" на полмиллиона...
оставшись в рубашках, а Элен стискивала мое плечо и сжевала собственные губы
- до крови, переживая за каждое движение шарика. Против меня сидел сам
Лоран, а за ним - точно так же сходила с ума его жена - незаконная дочь
графа Фуше.
из-за стола и - еле слышно пробормотал:
заведения".
комнаты. Свидетели стали выпрямляться, потягиваясь всеми суставами, и
открывать бутылки и чиркать кремнями, раскуривая свои трубки. Я чувствовал
себя совершенно опустошенным и выжатым, как лимон, и у меня просто сил не
осталось - что-то делать после такого нервного напряжения.